Александра-К - Тиннар [СИ]

Кони шагают ходко, Тиннар поспевает за ними, но уже с трудом. Наконец, нашлось укромное местечко, небольшой луг в стороне от дороги, а посередине — огромная каменная плита, за ней-груда обожженных камней — видимо, был наблюдательный пост во время войны. Эриндел кивает в сторону луга, и они направляют коней туда. Все-таки, вид самого преображения — довольно жуткий, поэтому лучше это сделать в стороне от чужих глаз. Эльфы спешиваются, Тиннар быстро скидывает одежду, уходит за камни…

— ООО, а кто это у нас тут? Прелестный эльфеночек и его дядюшка? Надо же, темный и светлый спелись!

Аллеур вскакивает с камня, на котором сидел, напряженно смотрит на приближающихся людей. Это та же компания, то и в таверне, только с одним различием — сейчас на них разбитые и покореженные доспехи Темных Эльфов — видимо, были сняты с убитых. Эриндел молча обнажает меч. Звать Тиннара бесполезно — он еще в завершении метаморфозы и практически беспомощен.

— Аллеур, зайди ко мне за спину, прикрой меня сзади, — голос Светлого Эльфа абсолютно спокоен, видимо, чего-то подобного он и ждал, да и сам вполне способен защитить свою спину — это предлог для того, чтобы спрятать неопытного мальчишку от случайности.

Темный Эльф совершенно машинально выполняет его просьбу — он очень растерян — после подписания договора люди нападают на Светлого. Непонятно. Но Эриндел, видимо, понимает, что происходит, и долго говорить с нападающими не собирается.

Налетает сразу трое, и, если Эриндел совершенно бесстрастно отбивает все атаки, то темный справляется кое-как, пригибаемый к земле еще и задачей помочь Эринделу. Но вот еще несколько человек направляются в сторону развалин, откуда выпрыгивает белый тигр, резкий бросок, удар лапой, и люди отлетают в сторону. Поздно преображаться обратно, придется вести бой в зверином теле, магию не применить. Но нападающих это не смущает, к тигру подбегает еще несколько человек, зверь крутится как заведенный, чтобы успеть отбить все удары и атаковать самому. Смертельная карусель. Аллеур все время поглядывает в сторону Тиннара и, в итоге — пропускает удар, по инерции падает на землю, вскрикивает. Белый тигр тут же поворачивает голову на крик, пытается вырваться из кольца, придти на помощь, Эриндел занят своими противниками — ему не до Аллеура, и тут же на голову тигра начинает опускаться шипастый шар моргенштерна. Еще немного — и Тиннару проломят голову. Чувствуя приближение удара, тигр изо всех сил выворачивается, пытаясь ускользнуть, но на нем висит слишком много противников. Он не успевает. Трагически не успевает…

Шар темно-сиреневого пламени вдруг пролетает над каменной площадкой, едва минует тигра, тот кричит от боли, и разметывает нападавших. Язычки пламени падают на людей, пожирая их буквально за секунды, разрывая на части, сжигая. Все это в полном молчании, безмолвно сжигающее пламя, люди крикнуть не успевают. Аллеур сидит на земле со странно сложенными у груди руками. Маг он плохой, но здесь даже не магия. Спасая тигру полосатую, он за считанные мгновения сумел создать смертоносное оружие темных эльфов — огненный шар и швырнуть его в людей. Презрительно отрицаемая сила его предков-магов, долгие годы не используемая, ненавидимая способность-только к ней он смог обратиться, чтобы спасти. Убить, чтобы спасти. И теперь, обессиленный, принц Темных Эльфов сидит на камнях — подходи и бери голыми руками.

Некому нападать. Противники Эриндела, увидев, что произошло, бросились бежать. Эриндел, бросив беглый взгляд на опустошенного мальчишку, бросился к Тиннару — попытаться спасти хоть кого-то из людей. Тигр с трудом поднялся на ноги, взглянул на светлого эльфа — синие глаза полны слез и горечи. Темный есть темный, чуть что-то не по нему — и жуткое побоище. Эринел, увидев, что с Тиннаром все благополучно, шагнул дальше — там, где валялись разорванные и обгоревшие трупы людей. Пахло горелой человеческой плотью, там, где язычки пламени коснулись камня — страшные выгоревшие провалы — от огня темных горит и камень. Тигр вопросительно смотрит на эльфа.

— Живых нет!

Шатаясь, подходит Аллеур, лицо резко заострилось, глаза полуприкрыты, губы трясутся. Он только взглядывает на разбросанные кругом обгорелые останки, как-то странно давится, и, закрывая рот рукой, бежит за груду камней, потом оттуда доносятся сдавленные звуки — его неудержимо рвет.

Тиннар торопливо начинает превращение, темные вихри заволакивают тело тигра, он рычит от боли — превращение слишком торопливое — тело не выдерживает. Эриндел отходит в строну, устало присаживается прямо на камень плиты, молча смотрит на окровавленную площадку, разбросанные обрывки плоти на ней. Война закончена. И — продолжается.

Метаморф уже превратился в человека, свистом подзывает лошадь, торопливо одевается. Из-за камней так же слышны с трудом сдерживаемые стоны Аллеура — ему совсем худо.

Спазмы желудка мучительны, уже сухие — все содержимое давно вылетело наружу, но Аллеур не может остановиться, его продолжает рвать. Жуткий огонь, порожденный им же, запах горелой плоти. Он ничего не забыл. Он знает, что было с этими людьми, он сам был таким. Только у людей не оказалось эльфийской живучести. Из-за него опять начнется война. Темный убил людей. Темный убивал людей на глазах миротворца. Темный — убийца!

Сильные руки осторожно обнимают его за плечи, ко лбу прижимается холодная влажная ткань.

— Потерпи немного, сейчас станет легче. Немного потерпи.

Холодноватый знакомый запах трав, запах Тиннара. Аллеур вырывается, снова наклоняется над землей, сухие спазмы сотрясают тело.

— Шшш, потерпи немного, совсем немного. Сейчас…

Горячая ладонь ложится на лоб, рот отирается холодной тканью.

— Потерпи, маленький, сейчас все пройдет! — и с внезапной жалостью:-Светлые боги, Аллеур, ну, нельзя же так. Это же для тебя было опасно.

Обессиленный, темный эльф только прислоняется к надежному, теплому плечу, глаза сухие, он не плачет. Тело перестает сотрясаться. И он с трудом спрашивает:

— Теперь — опять война? Я ведь нарушил договор?

— Нет, — голос подошедшего Эриндела спокоен. — Ты его не нарушал, и войны не будет. Отписываться перед Светлым Советом, конечно, мы будем. А уж они — Императрице людей. Но войны не будет. Ты спасал даже не себя, а миротворца, который абсолютно неприкосновенен. Не бойся, войны не будет…

Последние слова Аллеур уже не слышит, милосердное забытье, наконец, пришло. И забрало его боль.

Тиннар мрачно говорит, поднимая мальчишку на руки:

— Эриндел, а ведь он не воевал и не убивал. Так реагирует на убийство только непривычный человек…

Тихий ответ:

— Он — не человек!

— Да какая разница, собственно! Я не мог даже подумать. что среди темных есть те, кто не убивал людей.