Александра-К - Тиннар [СИ]

Еще глупее, если бежишь в ночь, из горного замка, не имея с собой ни куска хлеба, ни воды. Аллеур в отчаянии искал дорогу на перевал уже несколько часов, конь, сначала довольно резво шедший в гору, начал артачиться и нервно ржать. Темно, рассвет еще не скоро. И вернуться он уже не мог — в снежной круговерти высокогорья он потерял путь и перестал ориентироваться. Да и не вернулся бы, лучше уж подохнуть. Темный Эльф был в полном отчаянии — от всего, что случилось несколько часов назад, от того, что побег, похоже, не удастся — сейчас рассветет, и отряды, высланные на поиски — а утром побег неминуемо обнаружат, найдут его беспомощного, замерзшего, всего в соплях и слезах, и спасут. Чтобы потом сломать и отдать Императрице людей живую игрушку. Каково заложникам при дворах врагов — немало эльфийских баллад посвящено этому было. Да и не отдавали заложниками первых детей — право наследования это исключало — только младших, тех, которые в семье были просто никому не нужны…

Унылое завывание под луной, хлопья снега валят все чаще и чаще, конь вязнет в сугробах, а принца окружают гигантские призрачные тени, их много, они все ближе. Устрашающий вой — да ведь это белые волки! Горные чудовища, ростом с доброго теленка, умные, настойчивые, терпеливые в загоне жертвы. Война многое изменила в их жизни — некогда было их вытравливать, некогда устраивать охоты, особенно в последние годы — война шла неудачно, заниматься еще и этими жуткими тварями было просто некогда, да и люди боялись селиться близко к замку — глаза бы светлые эльфийские их не видели, этих короткоживущих, наглых и невоспитанных тварей. Но зато теперь — волки окружают всадника плотным полукольцом, конь всхрапывает, встает на дыбы, сбрасывает эльфа на снег и уносится в ночь, дикое ржание раздается все дальше и дальше. Часть стаи бросается за ним в погоню, а половина остается рядом с упавшим эльфом. Пара заклинаний, и вспышки яркого пламени на краткие мгновения останавливают нападающих, а Аллеур видит небольшую расщелину в скале — можно забиться и хотя бы не ожидать нападения со спины. Эльф торопливо бежит по глубокому снегу к скале, проваливается в снег, белые твари уже снова начинают преследовать его снова. И пощады не будет. Снег покрыл камни, и эльф неожиданно падает — плохо падает — рассаживает колено до кости об острый камень, из голени хлещет кровь. Плохо, очень плохо — твари совсем близко и отступать не собираются, а запах крови их только привлекает. Еще одна огненная вспышка — но она отгоняет зверей совсем ненадолго. Аллеур успевает добежать до расщелины, но скала предала его — расщелина очень узкая, полностью спрятаться в нее невозможно. Ну что ж, меч из ножен вынут, пусть рвут тело, если доберутся, но и он сможет хоть парочку прикончить. Белые твари все ближе, яростным алым блеском светятся в темноте глаза. Совсем близко. Страшно быть разодранным на куски еще живым. Очень страшно…

Еще одна огромная тень, словно с неба падает — так внезапно появилась. Громовое рычание, удар передней лапой — и волк с жалким визгом отлетает в снег и не поднимается уже. Твари не хотят сдаваться, атакуют, пытаются ухватить неожиданного противника за загривок, и летят в стороны от ударов мощными лапами. Что за зверь — непонятно, очень темно, но в кружении снега только слышно жалкое взвизгивание белых тварей и глухое рычание победителя. Волки отступают, наступает оглушительная тишина, прерываемая ворчанием невидимого зверя. Дыхание хищника все ближе и ближе, из облаков вдруг выглядывает луна, и Аллеур с ужасом видит противника волков — огромный белый тигр. Такой огромный, что на него можно было бы сесть верхом и ноги не касались бы земли. Ну, этот съест — и не подавится. И выставленный вперед меч для него не преграда — он одной лапой переломит меч. Удерживать его уже и так сил нет — кровь хлещет по-прежнему, все меньше и меньше ее остается у эльфа. Да уже все равно. Все равно…

Эльф медленно сползает прямо к лапам тигра, потеряв сознание, тот немного растерянно урчит, рык удивленный, словно спрашивает: «Что с тобой?» Зверюга глубоко и тяжело вздыхает, ложится рядом, подгребает бесчувственного эльфа лапой к себе, перекатывается и как-то умудряется пристроить раненого себе на спину. Встает на лапы и медленно бредет против очередного заряда снега, явно ища укрытия. Вот сейчас найдет теплую пещерку и славно позавтракает беспомощным Темным Эльфом…

Чьи-то руки касаются Аллеура, негромкий голос с акцентом Светлых Эльфов спрашивает на Всеобщем:

— Тиннар, ты что удумал, кто это? С ума сошел — шляться в такой мороз, да еще и в таком обличье…

Глухой рык в ответ:

— Помоги ему…

Сильные руки поднимают Темного Эльфа, куда-то несут, становится тепло — видимо, где-то рядом костер. С него осторожно снимают одежду, заворачивают во что-то теплое, легкие руки касаются раны на колене, очень больно, но губы эльфа смерзлись от слез и растаявшего снега, не размыкаются. Второй голос над головой, немного хриплый:

— Как он?

— Ты-то как? Оденься теплее — не в шубе своей, а в людском обличье. Сильно замерз, ранен, испугался. Он тебя испугался до обморока?

— Белые волки напали, конь его сбросил. Не меня — он меня и не видел.

— Ладно, рана не очень страшная — крови много потерял. Лихорадки не будет — завтра встанет…

Как же, не будет. Четыре дня подряд беспамятства, безумного жара, постоянной жажды, боли в ноге. Чьи-то чужие руки поили его, кто-то менял повязки и подстилку, укрывали теплым одеялом, когда в жару раскрывался. Иногда слышались чужие голоса, словно из-под земли.

Очнулся он к вечеру пятого дня. Прислушался…

— Мы сильно задерживаемся из-за его болезни, нас ждут уже не менее недели, а мы еще даже не в долине.

— А что ты предлагаешь — бросить его? Везти его сейчас еще нельзя — только рана схватилась, сам он никуда не дойдет, да и ты видел его вещи — куча игрушек и ни одного серьезного доспеха, не оружие — забава для малых детей…

Ах, как обидно — его прославленный меч назвать игрушкой. Аллеур с трудом разлепил потрескавшиеся губы:

— Я — не ребенок, мое оружие — не игрушка…

Удивленный вздох, и над ним склоняются двое — Светлый Эльф и человек, оба улыбаются.

— Ну вот, пришел в себя…

Вот уж попал — так попал — враги, уничтожат и не засомневаются — кому он нужен, Темный Эльф, явный беглец из рода… Враги…

Они совсем разные — Светлый Эльф с серебристыми волосами, заплетенными во множество косичек, обычная дорожная прическа, глаза цвета старого серебра — светло-серые, а при свете луны и вовсе черные, как всегда, невероятно, по-эльфийски надменно изогнутые брови, длинные ресницы. Классическая эльфийская красота, холодная, далекая, зовущая к звездам. А вот одет очень просто — меховой плащ, короткополый камзол, под ним — простая рубашка, даже без вышивки, теплые меховые штаны, мягкие сапожки. Непонятно…