Татьяна Абиссин - Драконья примула [СИ]

— Надеюсь, о приятном, — Ульв улыбнулся краем рта. Гости угодливо рассмеялись. — Но сейчас я хочу попросить всеобщего внимания. Потому что это касается не только меня и очаровательной леди Темзен, но и всех, живущих в Тэнгурине.

Сердце Темзен отчаянно забилось. Перед глазами всё расплылось. Голос Ульва сливался в едва различимый шум. Она видела только раскрытую коробочку с золотым кольцом, лежавшую на ладони наследника. На темном бархате сверкал крупный бриллиант.

— Моя дорогая леди Темзен, — негромко произнес наследник, — я давно хотел вам сказать…

Отчаянный крик прервал его речь. Гости обернулись к Темзен, которая, вскочив, металась по комнате, пыталась сорвать с шеи тяжелое ожерелье.

— Помогите! — отчаянно повторяла девушка. — Оно жжётся! Я не могу этого терпеть!

Один из лордов, сидевший рядом с леди Тэнгу, бросился к ней и попытался расстегнуть ожерелье, но тут же отдернул обожженную руку.

— Это невозможно, — прошептал он, дуя на покрасневшую кожу, — никогда такого не видел…

Ульв обернул руку салфеткой и с силой дернул ожерелье вниз. Застежка сломалась, и фамильная драгоценность Тэнгу упала на пол, на глазах превращаясь из красивого цветочного венка в нечто блестящее и бесформенное…

Прим находилась в спальне бабушки, когда со двора донеслись тревожные крики. Затем громко хлопнула входная дверь — девушка отлично слышала это сквозь приоткрытое окно — и всё стихло.

Посетовав на нерадивых слуг, которые шумят, даже когда их хозяйка больна, Прим вернулась к разложенным на столе счетам. Она не слишком любила возиться с бумагами, но сейчас, когда целитель запретил беспокоить леди Инессу, другого выхода не нашлось.

В дверь торопливо постучали. Прим подняла голову и увидела застывшего на пороге дворецкого. Её неприятно удивило его бледное лицо и дрожащие руки, которые он тут же спрятал за спину.

— Что ещё случилось, Ристи? — шепотом, чтобы не разбудить больную бабушку, спросила Прим.

— Я знаю, вы запретили беспокоить вас, госпожа. Но дело срочное. Не пройдете ли вы со мной?

Позвав горничную бабушки, Прим поручила ей присмотреть за леди Инессой, и пошла за дворецким. Он привел её на задний двор, где, окруженный слугами Тэнгу, стоял молодой парень. Его одежда была вся в пыли, сапоги испачканы грязью. Взгляд Прим скользнул по его лицу, и девушка вздрогнула: ей показалось, что она уже раньше видела это лицо, обрамленное спутанными светлыми волосами, и яркие синие глаза. Но девушка тут же отбросила эту мысль.

«Глупости… Я из дома почти не выезжаю… И к нам из-за траура никто не ездит».

Она не заметила удивления, промелькнувшего на лице молодого человека. Впрочем, незнакомец быстро справился с собой и, поклонившись, сказал:

— Госпожа… Но я хотел видеть леди Инессу Тэнгу.

Сердце Прим сжалось от дурного предчувствия. Простые люди редко приходили в дом известной на всю страну семьи. Но если приходили, то не за тем, чтобы пожелать леди Тэнгу доброго дня.

— Мне очень жаль, — стараясь выглядеть спокойной, сказала она. — Моя бабушка заболела. Может, я смогу вам помочь?

Отчаяние, отразившееся на загорелом лице парня, заставило Прим вздрогнуть. Его явно привело сюда не желание вылечить сломанное дерево или редкий цветок.

— Госпожа… — он растерянно оглянулся, словно ожидая подсказки.

— Можете называть меня Примулой.

— А я — Дайсен. Леди Примула, прошу, не обижайтесь, но вы слишком молоды и неопытны. Я боюсь, что мне может помочь только ваша бабушка. Я путешествовал по Тэнгурину и остановился на ночь в деревне, которая находится недалеко от Одинокого холма. После Чёрного полдня почти все жители, кроме трех семей, уехали оттуда. Но оставшиеся заново отстроили дома и засеяли поля. До недавнего времени они жили спокойно. Но два дня назад с холма начал спускаться туман. Он сжигает всё на своем пути, оставляя вместо зеленой травы сухие проплешины. Одна из крестьянских коз попала в полосу тумана и сдохла. Люди напуганы. Они не понимают, что происходит!

«Два дня назад… Почти сразу после того, как мы с бабушкой побывали на Одиноком холме? Вряд ли это совпадение!»

— Как долго держится туман? И насколько далеко распространяется? Может, людям из деревни лучше просто держаться подальше от Одинокого холма? Ведь непосредственной угрозы нет?

Парень опустил голову.

— Они бы так и сделали. Но туман становится всё более густым. И с каждым утром он всё ближе подходит к деревне.

Послышались испуганные возгласы. Слуги жались друг к другу, дворецкий озабоченно покосился в сторону холма, словно пытаясь рассмотреть на расстоянии туманную завесу. И хотя Одинокий холм находился на расстоянии десятка миль, всем стало не по себе. Люди хорошо помнили то, что случилось год назад.

— Прошу вас, леди Примула, — парень умоляюще протянул к ней руки. — Позвольте мне поговорить с леди Тэнгу. Уверен, она что-нибудь придумает.

Прим отрицательно покачала головой.

— К сожалению, моя бабушка сохранила лишь малую часть своей силы. К тому же, как я сказала, она больна, и не сможет даже доехать до Одинокого холма. А новая леди Тэнгу, моя кузина Темзен, сейчас в столице.

— И что же? — воскликнул Дайсен. — Людям теперь умирать? Или снова бросить родной дом и сбежать? А если туман усилится… вдруг он распространится по всему Тэнгурину?

Ему никто не ответил. Дворецкий опустил голову, размышляя. Слуги, вдруг вспомнив о незаконченных делах, постарались незаметно скрыться.

— Прошу вас… — повторил Дайсен. — Леди Тэнгу никому не отказывали в помощи! Если вы позволите встретиться с вашей бабушкой…

— Нет, — ледяным тоном отрезала Прим. — Это невозможно.

Повисло напряженное молчание. Не добавив ни слова, парень повернулся и, с трудом передвигая ноги, направился к выходу.

Что-то словно подтолкнуло Прим в спину. Возможно, последний, полный молчаливого укора, взгляд Дайсена. Возможно, воспоминание об Изабель, год назад ушедшей навстречу неизвестности… Разве Прим может позволить, чтобы её жертва оказалась напрасной?

— Прикажите оседлать мне лошадь, — бросила она дворецкому. — Я поеду на Одинокий холм.

На фоне безоблачного неба четко вырисовывалась каменная громада холма. Придержав поводья, Прим некоторое время вглядывалась вдаль. Тумана, о котором говорил Дайсен, не наблюдалось, зато она сразу заметила его следы: на ровном, покрытом зеленой травой, лугу, виднелись коричневые проплешины. Спешившись и сорвав пару сухих травинок, Прим с огорчением поняла, что не знает ничего ни о странном тумане, ни о том, как ему противостоять.

«Бабушку бы сюда… — с тоской подумала Прим. — Или хотя бы Изабель».