Кристина Белозерцева - Пауза [СИ]

К счастью, в Ойкумене в основном служат богам со средних Небес.

Маахве Среброволосая, Маахве Сильваринн , кстати, воплощение милосердия. Одна из самых адекватных представительниц пантеона, позаимствованная людьми чуть ли не у эльфов. Впрочем, я опять отвлеклась.

Нас встретил настоятель мистрэ Клиф. Совсем молодой еще парень, лет двадцати пяти, с большими серыми глазами и облачком вьющихся светло-русых волос. Чуть вздернутый нос и пухлые губы здорово отнимали его возраст, а вот ранние морщинки вокруг глаз добавляли. Детское лицо, недетское выражение глаз — вот исчерпывающее описание мистрэ настоятеля. Он споласкивал ладони около небольшого садового рукомойника, а рядом с ним обнаружилась корзинка с какими-то травами. Я опознала пушицу, мяту, остальное было прикрыто желтой льняной тряпицей. Вся его светло-оранжевая мантия была в зеленых пятнах, или настоятель много времени проводил на грядках и не обращал внимания на собственную внешность, или рук у них тут серьезно не хватало, и стирка отошла на десятый план.

— Мэтресса, виконт, — поздоровался он, разобравшись, кто перед ним, — мы ждали вас. Прошу, сюда. Сколько у вас с собой готовых порций?

— Четыре. Остальное сделаем, когда увидим эффект.

Мистрэ посмотрел чуть напряженно, отвел взгляд на пару секунд, а потом снова уставился прямо мне в глаза.

— Понятно. Кого выберете? Самых тяжелых или детей? — прямо спросил он. — Период до кризиса короткий.

— Детей.

— Хорошо, — он кивнул, кажется, кажется, испытывая облегчение, что решать в этот раз пришлось не ему.

Я уже привыкла к подобным… решениям, и больше не испытывала внутренних терзаний. Это не «решение — кому жить, кому умереть», это возможность спасти хоть кого-то. А как выбрать — кого? Иногда он есть, этот выбор, и тогда его стоит делать разумно. Меду жизнями незнакомых булочника и разбойника, я выберу первого, вне зависимости от деталей и их личных качеств. Просто потому что, когда все немного устаканится, булочник будет кормить квартал хлебом, и возможно, этим спасет еще чью-то жизнь, а разбойник, скорее всего, наоборот чью-то отнимет. Если не быть добрым и человечным, не колебаться в таких вопросах — в итоге можно принести больше пользы, как это ни парадоксально.

Другой вопрос, когда выбирать не из чего, ты понятия не имеешь, что за люди лежат на узких койках. Тогда — «метод тыка» ничем не хуже любого другого, главное, потом не приняться сомневаться — изматывает только.

Но одно правило. Я должна всегда видеть последствия, чтобы знать, что именно я сделала. Если спасти четверых детишек, а в это время погибнут другие люди, я хочу хотя бы увидеть их лица. Чтобы узнавать их в той веренице теней, которая уже идет за мной попятам. Эрик говорит, что это самоистязание чистой воды. Я называю это ответственностью. Мы никогда не сходимся с ним во мнении по некоторым вопросам.

Поэтому я прошла по всему госпиталю, вглядываясь в покрытые воспаленными язвами лица. Выбрала двоих братьев близнецов лет по шесть, рыжеволосую девочку чуть старше и совсем маленького беловолосого малыша. Адепты Маахве быстро унесли их в отдельную палату и влили в них по порции. Лео и настоятель следовали за мной по пятам, но не произносили ни слова.

— Теперь только ждать, — проговорила я, — если через пять — шесть часов станет лучше, значит, все работает. Я пока начну смешивать остальное.

— Вы, верно… устали с дороги? — участливо спросил мистрэ Клиф, разглядывая все ту же залитую кровью рубашку и мои разбитые губы. — Сложно было сюда добраться?

— Терпимо, — дернула я уголком рта, хотя на самом деле, больше всего на свете мне хотелось домой, есть и спать.

— Могу я навестить вас вечером? — чуть помявшись, спросил парень. — Расскажу, как действует ваш элексир?

— Разумеется. Мы поселимся в комнатах при гильдии. Заглядывайте.

— Спасибо, мэтресса. Виконт.

Мы попрощались и двинулись обратно, а адепт Маахве, видимо все-таки решил пообедать. Что ж, нам следовало брать с него пример. Эти несколько дней будут долгими и утомительными.

— Я наблюдал за тобой. У тебя совсем нет чувств? — проговорил молчащий все это время Лео. — Ни один мускул на лице не дрогнул, когда ты выбирала.

— Кому бы помогло, если бы я начала дергаться? — парировала я безразлично, насколько могла.

— Мне, — буркнул он, — я бы меньше сомневался, что ты еще человек.

Я вздохнула. Что-то все-таки надо делать. С ним.

— Сейчас мы пообедаем в гильдии, потом мне нужно несколько часов на первую партию. А потом просто необходимо будет отдохнуть. Алхимия — точная наука и не терпит дрожащих рук. Давай посидим вечером, выпьем? Это — достаточно человеческое желание?

— Хорошо, — кивнул виконт, помедлив секунду, — мне это, пожалуй, тоже нужно.

Мимо снова проехала труповозка. До госпиталя добирались не все…

Я провозилась до самого заката, колдуя над ретортами и ступками. Лаборатория была не плохая. Далеко не лучшая, из того что я видела, но вполне сносная. Под нее маги выделили половину первого уровня подвала, хорошо, что мне местные выдали мантию, иначе в тонкой рубашке я бы точно уже зубами лязгала от холода. Серые камни пола и стен, никакой отделки, даже в комнате, где хранились книги и свитки. Удивительная беспечность, учитывая, что зимой в сезон дождей тут должно быть довольно сыро. Неплохие перегонные кубы, вполне приличный дистиллятор. Вообще, их три, но два сломаны, с ними возится, переругиваясь, пара мрачных гномов. Мы не мешаем друг другу, даже наоборот, с некоторых пор я очень не люблю оставаться одна.

Я считаю капли и щепотки, они ковыряются в медных трубках и клапанах. Через некоторое время бородачи разругались окончательно, и для примирения решили перекусить. Я покосилась равнодушно на вытащенную из котомки еду, и с куда большим интересом — на баклагу со светлым пивом. Гномы — братья, мастер Корри и мастер Строн — усмехнулись в рыжие бороды и пригласили присоединиться. А заодно познакомиться и найти нам всем чашки. Я пожала плечами, укрылась вуалью и совершила набег на кухню, откуда стащила три кружки и кусок сыра. После первой — за знакомство, стандартного вопроса по поводу моей расовой принадлежности и «а чё это у тебя лицо разбито?» беседа пошла веселее. Говорливые и шумные, собутыльники оказались прекрасным источником сплетен. Гномы выполняли последний заказ в городе, после чего они намеревались уйти какими-то «своими путями». Проклят, мол, город — столько бед на его правителя свалилось. Сначала заболел маленький сын, по слухам, а может, герцог его подменил на кого-то, Бездна его знает. Но вот уже полгода Аргенси практически не выходит из своего дворца на холме в южной части города, отделенной двумя рукавами реки. Разве что стражей как-то руководит, да налоги собирает. Но так как свято место пусто не бывает, центральный город поделили несколько банд, как лужи после дождя появились какие-то подвальчики и притончики, где можно достать что угодно: от девочки на ночь, до запрещенного артефакта. Владельцу города было решительно наплевать. Так что не удивительно, что началась некрочума, а удивительно, что огонь с неба не пролился. Так что после заката ходить по улицам нужно очень-очень осторожно. Но мне-то с моей тенью, конечно, такое не страшно! Хотя, вообще-то это — магия дроу, что само по себе противно природе. И любопытно, откуда это у меня она вообще?