Владислав Южный - Гансауль и Хак

Идущие в головном дозоре два глода замерли разом, ноздри затрепетали, втягивая влажный воздух, один вскинул косматую лапу, привлекая внимание всего отряда. И тут же получил стрелу в глаз. Защелкали вдалеке тетивы луков, и стрелы взбешенным роем понеслись в отряд. Глоды зарычали, выхватывая кто меч, кто дубину и бросились вперёд, но тщетно. Стрелки опытные — даже несущаяся со всех ног мишень не проблема. Буквально несколько мгновений и все затихло. Когда началась заварушка, глоды-носильщики без всяких церемоний сбросили жерди с пленниками с плеч. Гансауль довольно ощутимо хряснулся спиной об землю, как назло подвернулся ещё и камешек под голову. Не вырубился, но зазвенело в ушах пуще прежнего. Да ещё жердина, зараза, как раз промеж ног… Яркие цветные круги под глазами, дикая боль, Гансауль глухо зарычал и повернулся набок. Сдернул связанные руки с жерди, вытянул ее, освобождая ноги. В трёх шагах мёртвый глод, в руке тот самый меч Хаима, что отдала девушка. Подполз неуклюже, как гусеница, холодная сталь без труда разделалась с путами. Осторожные шаги за спиной, Гансауль сидя на земле, медленно развернулся, меч поудобнее устроился в ладони. В шагах десяти лучник, стрела нацелена в грудь Гансаулю, смотрит не мигая. Одет неплохо, дорогой охотничий костюм, да и лук не из дешевых — работа хорошего мастера, сразу видно — или знатный охотник, или удачливый наемник. За спиной маячат ещё несколько добротно снаряженных бойцов, кто с луком, кто с мечом. Мечники добивают неупокоившихся глодов, лучники страхуют. Ну как есть наемники! Только вот что они в Поганых землях потеряли?

— Меч положи… медленно…

Гансауль разжал ладонь, меч скользнул в траву.

— Ты бы тоже стрелу убрал, я не глод.

Лучник не двигался, пока не подоспел товарищ с мечом.

— Ну чего тут?

— Пленный… вроде… но рожа его мне не нравится.

Мечник зашёл сбоку, острие меча ткнулось Гансаулю под подбородок. Наемник осторожно подобрал оружие пленника и сделал несколько шагов назад.

— А теперь встал, и топай за мной! И без глупостей.

— Что с моим другом?

— Без сознания лежит. А девка ничего, держится. Хорошая девка, кстати. Твоя?

— Нет.

— Дружка твоего?

— Вы-то кто такие?

Мечник хмыкнул, покосился на лучника, а тот все ещё торчит как статуя.

— Люди мы. Человеки. Вставай давай, и пошли! И руки чтоб я видел!

С глодами наемники управились быстро, Гансауля подвели к Юглане, усадили на землю, и заново связали руки. Девушку связывать не стали, но старший из наемников сразу предупредил — любая глупость, и оба получат по стреле в затылок. Через пару минут приволокли Хака, тот всё ещё без сознания, вид неважный — в гроб краше кладут. Бледный — белее белого, кожа зеленовато-серая, если б не чуть слышное дыхание — приняли б за мертвеца. Глоды явно переборщили с отравой.

— Гансауль, кто это такие?

— Вроде наёмники, только вот на кого они работают…

Наёмник, что терся неподалёку, тут же рявкнул:

— Ну-ка заткнулись оба!

Со стороны леса донесся крик:

— Густас едет!

Наемники засуетились, лучники разбежались по периметру, а мечники выстроились в шеренгу. Донесся топот, и показались трое всадников: Густас, его верный телохранитель Арчус и Цукенгшлор. Следом за ними, чуть приотстав двигался большой отряд вооруженных всадников. Старший наемников тут же поспешил доложить, но Густас прервал взмахом руки, с интересом взглянул в сторону пленников.

— Сам вижу, что всех перебили! А это кто?

— Это пленные глодов, девчонка и два громилы. Один в беспамятстве, глоды его какой-то отравой угомонили.

— Цукенгшлор, ты чего? Девок не видел что ль?

Король и вправду не отрывал от девчонки взгляда, но все ещё не верил. Подъехав ближе, спрыгнул с коня, замер на месте.

— Ганая?! Ты… как здесь…

Договорить не успел… Юглана рывком вскочила, блеснул клинок ножа, и Цукенгшлор захрипел, пуская кровавые пузыри. Девушка прыжком вскочила на коня, от души саданув пятками, и перепуганное кровью и смертью хозяина животное рвануло стрелой.

— Взять! Взять! — голос Густаса прогремел на всю округу, с дальних деревьев поднялась стая ворон, испуганно каркая. Всадники, как гончие псы рванули по следу, но Гансауль почему-то уверен, что девку не возьмут. Так и вышло — спустя полчаса отряд вернулся, старший наемника бросил к ногам Густаса одежду Югланы.

— Господин, это ведьма. Прям на наших глазах обернулась птицей, и в небо…

— А лучники что? Спали?

— Так верткая зараза, сколько стреляли — все мимо.

Гансауль закашлялся, сплюнул кровью. Когда началась заварушка, мечник, что их сторожил, несколько раз ударил мечом, хорошо хоть плашмя.

— О, дружок ее очухался! Господин, только скажи, мы его на куски порежем!

Густас подошёл вплотную, глаза смотрят не мигая.

— Отвечай быстро и коротко: куда эта тварь рванула?

— Не знаю.

Зазвенел вытягиваемый из ножен меч, лезвие холодно сверкнуло. Наемник шагнул ближе, оружие взвилось над головой… Гансауль выпрямил грудь, бесстрашно взглянул в глаза мечника…

— Постой! Он нам ещё сгодится.

— Зачем, господин?

— Позже узнаешь!

— С трупами как быть?

— Сейчас не до них.

Наёмник кивнул на мертвого короля. Густас хмыкнул:

— Думаю, наисветлейшее на нас не обидится… Уходим, и поживее. Эта стерва, наверное, уже у Дакара…

Ничем особо ценным поживиться у глодов не светило, так что сборы были недолги. Неказистое оружие быстро разобрали, дерьмовый металл, но обменять в ближайшем селе на бутыль-другой хмельного пойла сойдет. Свои стрелы лучники, кстати, тоже собрали, вернее — вырезали из мертвецов. Гансауля поволокли два здоровяка, Хака наёмники тоже, к счастью, взяли с собой, закинули на лошадь, как мешок. Отряд двинулся вглубь Поганых земель…

— Здравствуй, Дакар! А ты постарел, постарел…

Колдун скривился, пробурчал злобно:

— Не твоё дело, Хельма! Какого лиха тебя принесло? И хватит девкой прикидываться, то не знаю, что тебе за сотню перевалило.

— А может мне так больше нравится. Да не только мне… вон и стража твоя как смотрит…

— Чего надо?

Ведьма усмехнулась:

— Дружок твой — Цукенгшлор — помер.

— С чего это ты решила, что он мой дру…

— Брось, Дакар! Я знаю все. Да и Цукенгшлор любил выпить крепкого вина… и поболтать…

Старик злобно просипел:

— Урод!

— Не стоит так о покойнике. Готовься лучше гостей встречать — Густас целое войско собрал, всерьёз надумал твое золотишко прибрать. С ним теперь ещё и два дурака, ну те, что в фараевы бредни поверили. И Чёрный камень.

— Вот как?! Далеко?

— К вечеру здесь будут…

Старик закружил по своему «аквариуму», сотрясая клубы зелёного тумана стиснутыми кулаками.

— Значит, Цукенгшлор снюхался с Густасом, а тот раздобыл камень… И эти два ублюдка решили меня убрать… Ну да, думали, что с камнем им ничего не грозит. Крауч! Крауч, чтоб тебя! Живо — усилить охрану, и призвать всех глодов — скоро им будет потеха!