Марина Ефиминюк - Любовь к драконам обязательна

— Одно радует, на этом бардаке я заработала десять шиллингов, — пробормотала я.

Тут Элрой не сдержал веселого смешка, но, когда наткнулся на мой негодующий взгляд, тотчас исправился:

— Раз с шаманом разобрались, может, теперь пообедаем? Не проголодалась?

— Мне, пожалуй, лучше прогуляться и подумать, — буркнула я, чувствуя, как голова пухнет от мыслей, и поклонилась. — До понедельника, господин ди Элрой.

— Тереза, давай я тебя хотя бы до дома довезу! — без особой надежды предложил он.

Я брела по улочкам Зачарованного квартала в сторону дома Фэйр и ругала себя последними словами. Как меня угораздило просто так, ни с того ни с сего втрескаться в Дракона Элроя? Это же совершенно непрофессионально! Правда походила на горько-сладкий гречишный мед — любовь плевать хотела на обстоятельства и здравый смысл.

Таннер ди Элрой являл собой кладезь достоинств: уверенный, терпеливый, умеющий красиво ухаживать и потрясающе целоваться. Принц из романа «Золушка» во плоти, да еще поданный на блюдце с золотой каемкой. Оказавшись в опасной близости от такого мужчины, воспитанная на любовных романах наивная выпускница Института благородных девиц была обречена.

Через некоторое время я стояла перед дверью в квартирку Фэйр и отчаянным стуком вызывала лучшую подругу на разговор. Фея разделить со мной печаль не торопилась, а когда все-таки открыла, то выглядела страшно встрепанной и несколько ошалелой, как будто одевалась на время. К слову, ночная сорочка была натянута наизнанку.

— Ты опять спишь? — нахмурилась я, возмущенная тем, что страдаю бессонницей из-за сердечных переживаний, а она дрыхнет, как сурок, в любое время суток.

— Ты меня разбудила ни свет ни заря, — проворчала подруга. — У тебя ужасно несчастный вид.

Без особой радости Фэйр позволила мне зайти.

— Я влюблена в Таннера ди Элроя, — с порога заявила я.

— Это не новость.

— По-настоящему, — призналась я. — Шаман обманул, не было никакого приворота. Я просто втюрилась в собственного шефа, как недоделанная Золушка.

— Знаю, — вздохнула она.

— Откуда?!

— Маг сказал, — отозвалась она.

— Какой?

— Астреус, — машинально вымолвила Фэйр и тут закусила губу, догадавшись, что сболтнула лишнего. Удивительно, как с ней неизменно срабатывал метод неожиданных вопросов. Не хотела, а все равно выпалила.

Только я собиралась выяснить, с каких это пор фея так крепко подружилась с человеческим колдуном, что обсуждает с ним чужую личную жизнь, как из спальни донесся подозрительный шум. Яростно хлопнула оконная створка, и я с подозрением покосились на закрытую дверь.

— Фэйр, ты что-нибудь слышала?

— Нет, — яростно покачала она головой.

— Может, я не вовремя?

Неожиданно до нас донесся возмущенный мужской вскрик.

— Проклятье! — выдохнула подруга и бросилась в комнату.

В крошечное помещение с большим окном поместились только двуспальная кровать и гардероб. Обе вещи старинные, потемневшие от времени, и не удивлюсь, если привезенные еще прабабкой Каст из Зачарованного леса, ныне превращенного в королевский заповедник с игорными домами. Вокруг царил художественный беспорядок. Валялась разбросанная одежда. Увидев на спинке кровати мужские панталоны с длинными штанинами, которые просто не имели права находиться в покоях порядочной девушки, я осознала, что с разговорами по душам нагрянула исключительно неудачно.

И тут окрестности доходного дома огласил душераздирающий вопль, а следом прокаркал старушечий голос:

— Развратник!

Мы подскочили к распахнутому окну, и я с изумлением обнаружила приснопамятного мага Астреуса, наряженного в красный женский халат. Колдун стоял на узеньком выступе, одной рукой держась за дождевой сток, а другой — за подоконник, и отчаянно прижимался к стене. Физиономия у него была осоловелая. Очевидно, уважаемый маг до конца не верил, что оказался в столь унизительном положении. Ярким стягом ветер развевал шелковые полы халата. Снизу открывался столь живописный вид, что домоправительница пришла в священный трепет и, высунувшись из окна первого этажа, пыталась отстегать бедного колдуна по бесценному заду уличной метлой.

— Устроили дом терпимости! Выгоню всех взашей! — визжала ведьма.

Нечеловеческие глаза Астреуса залила чернильная темнота, съевшая вертикальный зрачок, губы беззвучно зашевелились, и карающая метелка вырвалась из рук старой карги.

— Святые угодники, что это делается?! — взвизгнула ведьма. — Метлу угоняют! Нелюди!

Как и положено воздушному средству передвижения, послушная заговору, она умотала в небеса, только прутики и видели.

— Господин Астреус, мы вас вытащим! — всполошилась я.

— Здравствуйте, госпожа Амэт, — перешел он на официоз. — Как дела?

— Явно лучше, чем у вас! Зачем вы сиганули на карниз? Привычка? — прокричала я и прикусила язык, сообразив, что подружка хотела скрыть интрижку, но не ожидала, что Астреус не под кровать заберется, а явит мужские прелести во всей первозданной красоте старухе-домоправительнице.

— У тебя роман с Астреусом? — выпалила я, хотя ответ был очевиден.

Маг между тем подозрительно побледнел, точно собирался потерять сознание от слабости.

— Если мы его не вытащим, то у меня будет роман с трупом Астреуса, — пробурчала Фэйр.

Мы тянули изо всех сил. Наконец бедняге удалось налечь на подоконник животом. Он махнул ногой, перевалился и с грохотом сверзился на паркет. Подруга бросилась поднимать любовника, что-то лопоча на языке фей.

Никогда в жизни я не чувствовала себя столь неуместной, от неловкости хотелось провалиться под пол. Однако внизу жила старая карга, и столкнуться с ней нос к носу — сомнительное удовольствие.

— Пожалуй, пойду, — хмыкнула я и, ошеломленная событиями сумасшедшего воскресенья, направилась к выходу.

— Тесса, — остановила меня в дверях Фэйр, — я не собиралась скрывать.

— Знаю, — вздохнула я и добавила: — Запирайся быстрее, пока карга не пришла.

— А как ты решила поступить с Драконом? — напоследок спросила подруга.

— Подать в отставку. Как же еще?

Другого решения я не нашла. Разве серьезный судебный заступник имеет право испортить карму влюбленностью в шефа или, того хуже, служебным романом? Однако я не подозревала, насколько сложно сбежать от дракона, решившего заточить девицу в пещере.

В понедельник я приехала в контору на час раньше. Аккуратно пристроила на край письменного стола Элроя прошение об увольнении, потом переместила в центр — тут точно заметит. До начала рабочего дня я трижды повторила отрепетированную ночью перед зеркалом речь и в половине девятого утра была во всеоружии.

Хлопнула дверь кабинета, прозвучали знакомые энергичные шаги.