Марина Ефиминюк - Любовь к драконам обязательна

— Вы оставите людей голодными, — одними губами произнесла я, стараясь не поднимать глаз от тарелки с супом.

Элрой с недоумением осмотрелся. Атмосфера царила напряженная и совершенно не способствовала хорошему пищеварению.

— Не обращайте на меня внимания, господа, — во всеуслышание заявил он. — Приятного аппетита.

У меня вырвался издевательский смешок, прозвучавший просто неприлично в звенящей тишине. Люди вернулись к еде, но обстановка сохранялась ужасно нервная, то и дело кто-нибудь давился или ронял приборы. Совершенно точно, этот понедельник войдет в конторскую историю как страшный день, когда дьявол вылез из чертога и проклял «Драконов Элроя» коллективным несварением.

— Вы видели прошение, которое я положила на ваш стол? — тихо поинтересовалась я.

— Прошение? — изогнул он брови.

— Об…

— Господин ди Элрой, — отвлек нас от важного разговора, к которому я, между прочим, готовилась целую ночь, голосок блондинки «лучшие продажи прошлого года», — позволите угостить вас десертом?

Она протянула уже знакомую кринку со сливками.

— Благодарю, — вежливо улыбнулся Таннер и подвинул угощение в мою сторону, — но я не люблю сладкое, зато госпожа Амэт точно не откажется. Правда, она предпочитает шоколад. Чем больше, тем лучше.

Я подавилась супом. Совершенно точно, вся контора теперь будет гадать о степени нашей близости! Потом банда прижмет меня к стене в дамской комнате и попытается сличить с девицей в маске из газетной статьи. Не представляя, как выкрутиться из неловкой ситуации, я отложила ложку и улыбнулась:

— Госпожа… — тут я попыталась вспомнить, как зовут блондинку по-настоящему, ведь мысленно называла ее только «лучшие продажи прошлого года», — спасибо за десерт, но я на диете. Господин ди Элрой, вы на встречу не опаздываете?

— Я ее отменил, — старательно пряча ухмылку, открестился он от выдуманных переговоров и указал на поднос: — Мы можем спокойно доесть. С десертом не стесняйтесь. Госпожа Крэнг, присоединитесь?

Удивительно, как от чистого, ничем не замутненного восторга, отразившегося в лице с карминовыми губами, она не бухнулась в летаргическом сне прямо на плиточный пол едальни.

— Не откажусь.

Крэнг перетащила почти пустой поднос с нетронутой тарелкой салатных листиков и объяснила скудость трапезы, заставив меня почувствовать себя обжорой:

— Предпочитаю здоровое питание.

— Я заметил, — иронично хмыкнул Таннер.

— Господин ди Элрой, я хотела внести предложения по увеличению продаж, — застрекотала блондинка.

— Изложите в письменном виде и отдайте госпоже Амэт. С сегодняшнего дня она отвечает за все предложения, — дружелюбно отмахнулся он от энтузиастки, и мне стало по-настоящему любопытно, насколько этого самого дружелюбия хватит Дракону, ненавидевшему говорить о работе во время еды. Как быстро он начнет плеваться огнем?

Окончание обеда прошло в тягостном молчании, и я почти не сомневалась, что проклятие коллективного несварения меня тоже не минует.

До самого вечера я пыталась улучить момент, чтобы по-человечески вручить прошение об увольнении, вернее, торжественно попросить вытащить заявление из-под завала бумаг, но пещера вдруг превратилась в проходной двор. Когда через пару часов за закрытой дверью стало тихо, я рванула вон из комнаты, от поспешности сметя со стола десяток писем, и обнаружила, что Таннер действительно умотал на какую-то встречу.

Под занавес Паприка вплыла в стажерскую, когда я строчила злобное послание в доходный дом. Дождавшись, пока на нее обратят внимание, с видом вдовствующей королевы она объявила:

— Господин ди Элрой прислал записку, что сегодня уже не вернется, и попросил вас отвезти документы к нему домой.

— Отлично! — счастливо просияла я. Теперь-то он точно получит прошение! Отдам лично в руки.

— Вы согласны? — опешила Паприка, видимо приготовившаяся к штурму и не ожидавшая мгновенной капитуляции.

— Ради «Драконов Элроя» я готова работать сверхурочно.

— Достойное рвение, — сухо вымолвила секретарь.

— А денег на кеб дадите? Дилижансы в час пик — настоящее чистилище…

В конторе только заканчивался рабочий день, а я, сжимая под мышкой большой желтый конверт с бумагами, стучалась в апартаменты Таннера. Ожидала, что мне снова откроет домоправительница, но на пороге возник сам хозяин. И тут я оробела. Сердце билось так громко, что, казалось, Элрой мог услышать заполошный стук в тяжелой тишине. Наконец я перешагнула через порог и осторожно прикрыла дверь.

— Я привезла документы.

— Вижу.

— И заявление по собственному желанию. — Я вытащила из кармана плаща изрядно помятое прошение об отставке. Рука дрожала, и сложенный лист истерично трясся.

— Понятно, — отозвался шеф, а в следующий момент сжал мой подбородок.

Конверт полетел на пол, бумаги небрежно рассыпались по натертому до блеска наборному паркету, а я молниеносным движением прижала пальцы к его губам, запрещая меня целовать. От неожиданности Таннер замер и изумленно изогнул брови.

— Ты со всеми личными стажерами заводишь служебные романы? — сердито выпалила я.

Он убрал мою руку и нахально улыбнулся:

— Это было бы очень сложно — они все были мужчины.

И пока я искала достойный ответ, прижался губами к моему приоткрытому рту.

Когда мы сгребали с пола рассыпанные бумаги, то я заметила, что на некоторых листах остались пыльные отпечатки от туфель. Во время страстного поцелуя за каким-то бесом мы топтались по холлу.

— Я могу тебя перевести в отдел судебных заступников, — предложил Элрой, забирая собранную пачку документов.

— Тогда все решат, что я получила должность через постель… — немедленно осознав, что сморозила, я прикусила язык.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — ухмыльнулся коварный соблазнитель.

— Знаете, господин ди Элрой, время близится к ужину. Я поехала, а то матушка будет волноваться… — решила я сбежать, проклиная себя за то, что теперь могла думать только о том, где в доме находится спальня.

— Если я пообещаю ужин, останешься?

На самом деле возвращаться домой не хотелось. На балу Эзра умудрилась познакомиться с каким-то «перспективным клерком», а господин «пять тысяч триста шиллингов» сбежал, и Арона возревновала. Моя спальня в тот же час превратилась в комнату для постоя младшей сестры, а дом — в арену для боев. С затаенной надеждой я ждала, когда скандалистки разбушуются и разобьют самогонную установку, кажется уже пустившую корни в углу комнаты.

— Уговорил, — проворчала я.

Предлагая еду, он забыл упомянуть, что отпустил слуг и стряпать нам придется самим. Наверняка Таннер своровал романтичную идею о совместной готовке в какой-нибудь из конфискованных сентиментальных книжек, для того и завлек меня в гости, но он не учел одной мелкой детали — ни один из нас не умел готовить.