Марьяна Сурикова - Между Призраком и Зверем

— А говорить ты можешь? — спросил император.

Открыв рот, поняла, что могу не только разговаривать, но и двигаться. Короткая цепь не позволила уйти дальше чем на полшага, зато мой порыв был замечен владыкой, который догадался о вернувшихся способностях к речи. Однако вопрос правителя оказался неожиданным:

— Как погиб Кериас?

Соврать не позволило чувство вины, вспыхнувшее в душе с удвоенной силой.

— Он боролся с Призраком и победил, но в итоге потерял много сил, а то, что осталось, забрала я вместе с его жизнью.

Холодное удивление отразилось в темных глазах, но ни намека на ярость.

— Так сильно ненавидела? — Это прозвучало простой констатацией факта, но ответить я не успела, поскольку император решил уточнить: — Как тебе удалось?

— Он подарил мне защиту дающего, а в результате… — Отвечать было трудно, так трудно, как никогда прежде, но вовсе не из-за страха. Причиной служили эмоции, что досуха выпили меня за последние дни. Я не обладала императорской невозмутимостью, потому не смогла закончить фразы. Тем большей неожиданностью стал издевательский смех владыки.

— Как бесславно увенчался благородный порыв, — отсмеявшись, заметил император. — Глупая смерть для Кериаса. Однако посмотри на себя. Беззащитная, неспособная причинить вреда, а сделала то, чего не удавалось всем заговорщикам и бунтовщикам империи. Ты, — он притянул меня за запястье, — убила сразу двоих.

Его полубезумная улыбка в сочетании с безразлично-холодным выражением, застывшим в глазах, откровенно пугала.

— Вы живы, — борясь со слезами, просипела в ответ.

— Ненадолго, — произнес Ириаден так спокойно, словно объявлял о пусть и важном, но не имеющем к нему отношения событии. — Без отражения магическая защита держится лишь несколько дней.

— Вы… — Предположение, возникшее в голове, показалось полнейшей нелепицей. Да и как иначе, если сама читала о «Зеркальном ритуале», о том, сколь много времени требовалось двум сущностям, чтобы слиться воедино. Но кто знал наверняка, вдруг в реальности могло существовать несколько способов или же в обряде имелись исключения и дополнения. — Вы хотите сделать меня отражением?

Приподнятые брови владыки подсказали, что предположение — бред чистой воды. Однако Ириаден не снизошел до ответа, а пояснений я дождалась от другого человека.

— Милое дитя, — улыбчивый маг, намотавший на запястье крепкую веревку, вернулся в спальню как раз вовремя, чтобы услышать последний вопрос, — да разве такое возможно? Отсеченная сущность должна быть заменена другой в момент гибели, иначе будет слишком поздно. У нас, к сожалению, под рукой не оказалось подходящей жертвы, ведь сам факт осознали не сразу. Да и сущность должна быть очень сильна, иначе слияния не произойдет. А откуда ты знаешь об отражении?

Объяснять им что-то? Рассказывать о книгах, Верноне и гранях? И не подумаю! Это мои воспоминания, дорогие, близкие сердцу, и пускать в них этих двоих я не намерена.

— Кериас рассказал? — выдвинул ошибочное предположение маг. — Ах, мой мальчик, ну к чему было посвящать девушку в такие подробности. — Он скорбно покачал головой. — Ладно, сделанного не воротишь. Зато ты поймешь, дорогая, почему мы нуждаемся в твоей помощи.

Подобное обращение мало походило на просьбу о помощи. Хотя кто здесь говорил о добровольном содействии?

— Помнишь, как наш Кериас успокаивался в твоем присутствии? Ты была аретеррой для звериной сущности. Мягкое и нежное природное успокоительное. — Он рассмеялся. — Такая ирония судьбы, ведь Инесса оказалась шааной.

При имени фаворитки я невольно скосила глаза на императора и поймала в ответ высокомерно-презрительную гримасу.

— Связь моих дорогих мальчиков была столь глубока, что любовь одного из них к женщине эхом отдавалась в другом. Вот Ириаден с первого взгляда выбрал Инессу. Неплохой выбор для императора. Она была красива и талантлива. Кериасу же понравилась ты. В целом тоже недурно. Милая и умная девочка, скромная, неболтливая. — Маг по-доброму улыбнулся. — И понимаешь, как нехорошо получилось? Кериас умер, и сработал зеркальный эффект.

Я наморщила лоб, пытаясь сообразить, о чем он говорит, но маг продолжил без вопросов:

— Когда-то мне пришлось провоцировать в Кериасе всплески безумия, а теперь это все возвращается к нашему великому императору и забирает силы быстрее, чем мне удается их восполнить.

И тут я поняла, что имелось в виду. Ведь в книге описывалось, как при слиянии разделялись души двоих. Половина одной души заменяла чужую, и наоборот. Теперь же часть сущности императора погибла, и в снежном барсе осталась лишь родная половина Кериаса. Выходило, владыка еще носил в себе вторую часть души его кузена, ведь барс был жив? Его видела та черноволосая кошка! Я лихорадочно подсчитывала в уме шансы отражения выжить, пока не осознала, что после смерти Ириадена зверь тоже был обречен. Половины слишком неполноценны, чтобы существовать сами по себе, и наглядный пример находился перед моими глазами. Сердце снова сдавило от потери последней надежды.

— Вы хотите бороться с безумием с моей помощью?

Я недоверчиво посмотрела на мага.

— Моя магия бессильна блокировать приступы, а Кериас совладал с несколькими в твоем присутствии, так почему бы не попробовать?

И после этих слов меня вдруг захлестнуло ликование.

— Так вам и надо обоим! — Я просто не смогла удержаться. — Вы даже после совершеннолетия не остановились, продолжали мучить Кериаса жуткими приступами, превратили их в форму наказания, чтобы заставить его слушаться! Вот и ощутите на себе, каково приходилось ему! Пусть все вернется, пускай вы с лихвой заплатите за жуткие часы, проведенные им в горячке и темноте!

Я проговорила это, со злостью глядя в глаза Ириадена, и в глубине его потемневшего взора уловила отголосок того самого опасного безумия.

— Зря ты так, девочка, — покачал головой старик.

— Зря? Разве не вы получали удовольствие от его мучений? Именно вы! Император хотел наказать, а вы только радовались. И я даже знаю почему. Забирали силу, которую Кериас терял, стараясь не сойти с ума окончательно. Вы ведь из магов, питавшихся людьми благодаря придуманным ритуалам? Я понимаю, как вы все провернули. Выбрали в закрытом городе самую талантливую кошку, подсунули ее родному брату прежнего императора, чтобы впоследствии родился ребенок-ликан, сильный маг, способный пережить ритуал. А затем вырастили из него отличного защитника для правителя.

Меня буквально трясло от напряжения, гнева и отчаяния. Пусть хоть убьют сейчас, но я все выскажу, все! И тут же задохнулась. Схватилась за горло свободной рукой, но невидимый аркан невозможно было сбросить. Он давил и душил, пока перед глазами не поплыли круги, а потом милостиво разжался на долю секунды, чтоб я смогла сделать единственный вдох, и снова стиснул шею. И пытка продолжалась до тех пор, пока не раздалось повелительное: «Довольно».