Анастасия Быкова - Под куполом «Феерии» [СИ]

— Я не сомневалась. Ты же знаешь, что я горжусь тобой? — Мариз подошла и положила руку ему на плечо. — И напоследок хорошие новости. Я не знаю, как это случилось, может сама Вселенная решила нам помочь, но вчера со мной связался один небезызвестный фокусник и сказал, что не против присоединиться к нам, — в её голосе скользнула неприкрытая надежда.

— Фокусник? — непонимающе уставился на неё Алек.

— Магнус Бейн.

— Магнус Бейн… — Джейс Эрондейл, который ждал Алека в холле у кабинета Мариз, от удивления приоткрыл рот. — Магнус Бейн! Ущипни меня.

— Всё же тебя в детстве явно роняли, — скептично протянул Алек, но к выполнению просьбы подошёл ответственно, и вот глаза Джейса уже пылали яростью, а руки потирали слегка покрасневшее запястье.

— Надо остальным рассказать, — буркнул он.

Алек усмехнулся и пошёл вслед за приёмным братом. Он-то точно знал, что блондинистая шевелюра и модельная внешность вкупе с кажущейся узколобостью, которые сразу бросались в глаза, были далеко не самыми выдающимися чертами Джейса.

Просто остальные он старался лишний раз не показывать.

Дорога от Линкольн-Центра до стоянки «Феерии» занимала обычно минут сорок без пробок, поэтому Алек кинул ключи от машины Джейсу, сел на пассажирское сидение и попытался заснуть. В последнее время он никак не мог выспаться — мучился бессонницей до поздней ночи или просыпался от кошмаров.

Но его мечтам не суждено было сбыться.

— Магнус Бейн…

Алек застонал.

— Почему один из самых знаменитых фокусников последних лет, у которого собственное неплохое шоу, захотел присоединиться к странствующему цирку с финансовыми трудностями?

— Я не знаю, Джейс.

— Магнус не рос в цирке, а значит, не может прийти на помощь «по дружбе». Да и вообще «Феерия» никогда не имела ничего общего с ним или с его выступлениями. Так почему?

— Я не знаю, Джейс.

— Их выступления собирают аншлаги, интернет заполонили видео, где фокусы Бейна пытаются разоблачить, а численность его фанаток грозит перерасти численность населения всей Америки.

Алек проигнорировал и само высказывание, и нотки зависти, проскользнувшие в голосе Джейса.

— Он понимает, что здесь его зарплата будет ниже, чем в самые неудачные периоды его карьеры?

— Магнус приедет сегодня после обеда, вот тогда и спросим, — Алек отвернулся к окну, давая понять, что разговор закончен.

На самом деле, ему и самому было интересно узнать ответы на все эти вопросы.

Магнус Бейн… Его афиши висели во всех городах, где «Феерия» успела побывать за последний год. Магнус и его друзья выступали не на манежах цирка, но перед ними открывались двери самых лучших площадок.

Алек немногое знал о Магнусе Бейне, лишь видел афиши его шоу: вот тёмная фигура в плаще, вот она же, но в окружении ещё троих напарников, вот лицо, закрытое полумаской. Последний вариант афиши нравился Алеку больше всего — чёрно-белый плакат, маска, добавляющая загадочности образу, хитрая ухмылка, и глаза… Завораживающие глаза с кошачьими линзами были единственным цветным пятном, не считая яркой надписи: «Убедись, что магия реальна. Шоу великолепного Магнуса Бейна».

— А помнишь, что нам про него читала Майя?

Алек исподлобья посмотрел на Джейса, но воздержался от очередного обречённого стона.

— Родители этого Бейна вообще не имели отношения к цирковому искусству. Но они погибли, когда тому было лет десять, после чего его на попечение взял какой-то дальний родственник, который и разглядел скрытый талант.

Алек помнил этот разговор.

Майя тогда прожужжала все уши ещё и о том, что Магнус сам себя называет «маг», а не фокусник. Холост, детей нет, всего себя он отдает миру магии, и не считает, что такое событие, как скорый переход черты тридцатилетнего возраста и отсутствие при этом семьи, должно вызывать такую бурю эмоций.

На этот раз Джейс замолчал, видимо, пытаясь вспомнить, что ещё обсуждалось в цирке. Магнус Бейн был слишком яркой личностью: то Саймон расскажет какой-нибудь факт из его жизни, то Клэри прочитает в газете…

За окном медленно проплывали дома, улицы, люди. Слишком медленно. Проскочить без пробок им всё же не удалось, и сейчас они тащились со скоростью древних черепах, у которых и панцирь поседел от старости.

Но был в этом и один плюс: Алеку всё же удалось провалиться в сон. Правда, понял это, только когда Джейс бесцеремонно толкнул его в плечо и велел вываливаться из машины, чтобы он мог её припарковать.

Слегка покачиваясь, Алек вышел и огляделся. Это место в парке Дог Ран он и называл своим домом. Позади по трассе Сити-Айленд Роуд спешили куда-то машины, но перед его взглядом раскинулась большая поляна, по трём сторонам ограждённая деревьями.

Это место принадлежало «Феерии» уже несколько десятилетий. Когда труппа гастролировала, поляна пустовала, на ней стоял лишь большой старинный особняк и конюшня, по которой гулял ветер. Зато, по возвращении в Нью-Йорк, именно там Алек проводил больше всего времени. Конюшня с запахом сена и лошадей, конюшня, где каждый звук говорил о её обитателях, будь то недовольное фырканье, весёлое ржание или просто глухое постукивание подков по покрытому сеном полу. Рядом с конюшней располагалась левада, в которой лошади могли пастись под открытым небом.

Эта поляна наполнялась жизнью всякий раз, когда «Феерия» возвращалась с гастролей. Вот и сейчас перед домом возвели большой красно-жёлтый шатер, справа от которого стояла череда вагончиков, грузовых автомобилей и коневоз.

Жизнь во время гастролей чётко расписана — в будние дни они переезжают с места на место, устанавливают купол, в выходные показывают шоу, потом демонтируют купол и вновь оказываются в дороге. Жизнь на колёсах никого не обременяет, особенно если учесть, что каждый вагончик — это небольшой дом. В нём есть и удобная кровать, и кухня, и тёплое ковровое покрытие. Живут в вагончиках по два-три человека. Сам Алек последний год делил вагончик с Джейсом и Саймоном. Правда, спал он там через ночь, а остальное время проводил в коневозе, который был почти конюшней на колесах: четыре стойла, отделённых друг от друга перегородкой, и небольшая комнатка с плитой, столом и кроватью. Вот её по очереди и делили Алек и Люк — ветеринар «Феерии».

Вагончики униформистов — работников цирка, не такие комфортные, как у артистов. Всего лишь стол посередине и койки, привинченные к полу, но Алеку всегда казалось, что те гордятся своими условиями жизни. Иначе как объяснить то, что на многочисленные предложения Роберта хотя бы обновить интерьер, те всегда отвечали отказом.

Но в вагончиках все живут с удовольствием только во время гастролей, сейчас же они пустовали — большинство цирковых переехали в свои комнаты в особняке.