Анатолий Дроздов - Запасной мир

Ужин с бывшими узниками прошел на славу. После его завершения королевство получило адмирала, двух полковников, губернатора провинции и главу казначейства. Неплохо для одного дня. Я взял на себя смелость назначить их лично – листы с подписями королевы и печатями были. Не думаю, что Бетти станет возражать. Назначенцы отправились полоть сорняки, я дал им солдат, а сам, прихватив Линфорда, двинул в казначейство. Там пришлось выдержать форменный бой. Казначей Дигганов не пожелал открыть нам дверь. Со мной были солдаты, и мы пошли на штурм. Обошлось без стрельбы, но кое кому намяли бока. Гремпль получил новых узников, а мы с Линфордом – допуск в хранилище. Там выяснилось, чему противился экс казначей. Деньги в казне были. Около миллиона крон золотом хотели раздать пенсионерам. Нет, не сирым и убогим. Это в моем мире пенсия – обычное дело и достается всем. В Средневековье она – привилегия. Пенсии выпрашивали, о них хлопотали. Не стоит объяснять, кто. Члены Регентского совета Алитании получали из казны по десять тысяч крон в год, и это притом, что у каждого имелись обширные владения. Огромные подачки получали разного рода съёрды и лэнды. Дигганы подкупали знать, наплевав на нужды государства. Если к власти идешь кривым путем, нужно платить…

Наш путь был прямым, поэтому пенсионеры в Алитании разом закончились. Правда, Линфорд вздыхал и намекал, что не стоит так резко… Я оборвал его, заявив, что бумаги с печатями у меня еще есть. Назначить нового казначея не составит труда. Линфорд умолк. Затем мы обревизовали хранилище. Кроме золота пенсионеров, нашлись сундуки с силли, которые нигде не значились. Узнав это, Линфорд впал в ступор, но я не удивился: секретный фонд. Дигганы готовились к перевороту. В свете рассказа Мардж, не исключено, что Эвана убили. Юный король, повзрослев, мог прижать родственничков. Примеров в земной истории полно. Взять хотя бы Петра I. Так что запоздай мы чуть, и денежки бы – тю тю. Не зря так гнали в Ним… Мы заперли и опечатали сундуки, а вместе с ними – и хранилище. Ключи я унес с собой. Фузилеры получили приказ охранять и бдеть, после чего заверили, что черр может не волноваться…

В стороне слышится шорох. Скашиваю взгляд. Через потайную дверь в стене в комнаты лезет белая фигура. Бетти! В ночной рубашке до пят, с заспанным лицом и с Миркой на плече. Принесло же!

— Купаешься?

Бетти подходит ближе и заглядывает в ванну. Инстинктивно сую культи под сиденье. В комнате полумрак – только подсвечник на столе. Сапоги с протезами валяются за бочкой. Будем надеться, что не заметит.

— А мне не предложили.

В голосе Бетти искренняя обида.

— Распоряжусь, чтоб завтра поставили вам ванну, Ваше Величество!

— Завтра?

Она снимает с плеча и пускает Мирку на пол. Затем тащит через голову рубаху.

— Ваше Величество!

— Все равно ты меня видел! — хмыкает она и лезет по ступенькам. Подхватываю ее под мышки и осторожно опускаю в воду. Она совсем легкая, крошка Сью, Лари на вытянутых руках я бы не удержал. Бетти пристраивается напротив. Бочка рассчитана на одного, наши колени соприкасаются. Вода поднимается до краев, снаружи торчат наши головы. Хорошо, что уже не горячо, не то бы сомлели.

— Как ты здесь помещаешься? — интересуется Бетти. — Бочка низкая, ты высокий. Ноги, что ли, поджал?

Вот любопытная! Тебе дело? Надо менять тему.

— У меня выдался трудный день, Ваше Величество.

— Рассказывай! — оживляется она.

Коротко докладываю о событиях дня.

— А я спала, — вздыхает Бетти.

— Это нормально, Ваше Величество. Монарх не делает все сам. У него есть подданные.

— Ты им не являешься.

— Я ваш советник.

— Наедине можешь говорить мне "ты" и обращаться по имени.

— Хорошо… Бетти.

— Спасибо, Айвен! Я утверждаю твои назначения. Уверен в них?

— Не испытываю иллюзий. Возможно, что управленцы из узников не лучшие. Вероятно, что сами воровали: в Алитании это традиция. Но нам нужны преданные люди, а они будут стараться – выбора нет. Дальше посмотрим.

- "Управленцы"… - задумчиво произносит она.

— В моей стране так зовут руководителей.

— Хорошее слово, — соглашается Бетти. — Нам нужны управленцы, Айвен, очень нужны. Только где их взять? Гремпль в Алитании один, и узников из него уже выпустили.

Хм, а девочка-то взрослеет.

— Нужно присматриваться к людям, Бетти. Находить нужных и назначать их на посты.

— Как ты поступил с Мардж? Почему ты выбрал ее?

— Догадайтесь, Ваше Величество!

— Говори мне "ты"!

— Виноват… Бетти.

— Попробую сообразить. Мардж – моя кормилица, и ей можно доверять?

Хмыкаю.

— Она не любит Дигганов?

Кручу головой. Бетти щурит глаза.

— У нее была королевская печать?

— Вот! — поднимаю палец. — Зачем она кормилице? Потеряй управляющий печать, Мардж только в радость – отвечать-то не ей. Но она ее прибрала. Отсюда вывод: любит порядок и ставит его выше обид. Второе. Печать – символ власти, и Мардж неосознанно к ней тянулась. Таких людей в моей стране называют "лидер". Из них выходят хорошие управленцы.

Бетти кивает.

— На сколько хватит найденных в казне денег?

— Месяца на три.

— А потом?

— Что нибудь придумаем.

— Новый налог?

— Ни в коем случае! Наоборот: отменим прежние. На ловлю рыбы, к примеру.

— Если нет налогов, где взять деньги?

— Существует много способов. Например, лотерея.

— Это что?

— Игра. Покупаешь билет за силли, а выигрываешь миллион.

— Где этот миллион взять?

— Из выручки. Люди купят билеты, соберется фонд, из которого выплатят выигрыш.

— А казна заберет свою часть?

Хорошо соображает!

— Именно так.

— Почему раньше не играли?

— Потому что не думали. Ввести налог легче.

— У тебя много таких… лотерей, Айвен?

— Наберется, Ваше… Бетти.

Она кивает.

— Что будем делать завтра?

— Шить платье.

— Мне?

— У меня есть.

— У меня – тоже. Привезли из Иорвика.

— Розовое и голубое? В них нельзя к народу. Вы королева, а не дочь съёрда.

— А мне нужно… к народу?

— Королеву должны видеть. Лучше всего показаться на богослужении. Поблагодарить Спасителя, получить благословение первосвященника, раздать милостыню. Народу это нравится.

— Отец был прав, — вздыхает Бетти, — ты не тот, за кого себя выдаешь. Порой кажется, что в советниках у меня старый король, который учит девочку.

— Я не король, и тем более не старый.

— Сколько тебе лет?

— Тридцать.

Взгляд… Ну да, в девятнадцать тридцатилетний – старик.

— И у тебя к таким годам не было жены?

Зачем это ей? Фикре умерла, не пережив медового месяца, и виновником ее гибели стал я. Это было давно, но до сих пор болит. Молчу. Бетти наклоняется и касается губами моей щеки.