Рэйнбоу Роуэлл - Так держать! [litres]

– Забрал ли я его магию? – повторяет он, будто я спросил нечто смехотворное. – Нет. Я ничего не забираю. Я – все, что остается после того, как перегораешь ты.

Он улыбается, как кот, поймавший канарейку. Я никогда не видел подобного выражения на своем лице.

– Саймон! – кричит подо мной Баз.

Я опускаю глаза – теперь он тоже светится. Его клыки исчезли, но, видимо, ему все еще больно. Он сжимает мое предплечье:

– Довольно!

Я отпускаю База и откатываюсь в сторону. Магия все равно льется из меня, сквозь меня. И впрямь как из крана. Сосредоточиваюсь на том, чтобы закрыть его. Когда я обретаю ощущение, что магия никуда больше не уходит, когда я перестаю светиться, то поднимаюсь на колени, упираясь руками в землю.

– Баз?

– Я здесь, – говорит он.

Двигаюсь на его голос.

– Ты в порядке…

– Кажется. – Он лежит на земле. – Просто чувствую себя немного… поджаренным.

– Ты горишь?

– Нет, – говорит он. – Нет. Жжение внутри меня.

Я осматриваюсь по сторонам, но Тоскливиуса не вижу и не слышу. Как и не чувствую, что он высасывает воздух из легких.

– Он ушел? – спрашивает Баз.

– Похоже. – Я падаю рядом.

– Ты в порядке?

– Все отлично.

Баз тянется ко мне, а когда нащупывает, то обнимает за шею и плечи, с трудом подтаскивая к себе. Я придвигаюсь, роняя голову ему на грудь.

– Ты в порядке? – снова спрашивает он.

– Ага. А ты?

– Кажется, да. – Баз кашляет, я прижимаюсь лицом к его груди.

– Что это было? – спрашивает он.

– Тоскливиус.

– Саймон, ты и есть Тоскливиус Коварный?

– Нет!

– Ты уверен?

Чувствую себя выгоревшим изнутри. Обугленным.

Тот мальчишка – Саймон, не иначе – каким-то образом опустошил меня. Выжал из меня магию, вывернул наизнанку…

А потом Саймон наполнил меня огнем.

У меня в кишках будто возродился из пепла феникс. Саймон зарылся лицом на моей груди, я крепче прижимаю его к себе. Все же то был Саймон. Я будто снова пережил наше знакомство.

Потертые джинсы, грязная футболка. Нездоровая кожа, голод в глазах.

Увидев его сегодня между соснами, я тот час же захотел пнуть его в колено – это определенно был Саймон.

Но взрослый Саймон дрожит, поэтому я обнимаю его обеими руками. Они кажутся мне бестелесными, однако Саймон – из плоти и крови.

Саймон Сноу и есть Тоскливиус.

Или… Тоскливиус – это Саймон Сноу.

«Забрал ли я его магию? Нет. Я ничего не забираю. Я – все, что остается после того, как перегораешь ты».

Я лег на База, он обнимает меня обеими руками. Пытаюсь прогнать лицо Тоскливиуса из своей головы. Прогнать свое лицо с его головы.

«Я делюсь с ними своей пустотой… а ты даешь мне еще больше пустоты».

Я сажусь и потираю глаза:

– Тебе все еще нужно на охоту?

– Нет, – говорит Баз. – Я как раз заканчивал, когда он нашел меня.

Я сажусь на корточки, потом встаю и протягиваю ему руку:

– Он сказал что-нибудь? Прежде чем напасть?

Баз принимает руку и подтягивается, чтобы встать. Мою ладонь он не отпускает.

– Он сказал: «Сгодишься и ты».

Я закрываю глаза и роняю голову:

– Он использовал тебя. Против меня.

– Как и все, – тихо говорит Баз.

Его рука медленно, нежно скользит по моей талии.

Я прижимаюсь к нему:

– Прости меня.

Если Саймон Сноу и есть Тоскливиус… значит он злодей. Суперзлодей.

Неужели я влюблен в суперзлодея?

Баз трясется, возможно, плачет. После всего случившегося это вполне понятно. Я открываю глаза и приподнимаю подбородок.

Нет, он не плачет, а смеется.

Он смеется так сильно, что наваливается на меня.

– Что с тобой? – спрашиваю я. – У тебя шок?

– Ты Тоскливиус.

– Ничего подобного, – говорю я, пытаясь оттолкнуть База за плечи.

– Я мертвый, Сноу, но не слепой. Ты Тоскливиус!

– Это был не я! Почему ты смеешься?

Баз не унимается, но при этом слегка ухмыляется мне.

– Я смеюсь, потому что ты – Избранный, – взахлеб произносит он. – А еще величайшая угроза магии. Ты плохой парень!

– Баз, клянусь тебе! Это был не я.

– Выглядит он совсем как ты. Говорит твоим голосом. Так же подбрасывает в воздух проклятый мячик. – Баз крепче обнимает меня.

– Я бы знал, будь я Тоскливиусом Коварным.

– Саймон, я не стал бы полагаться на это. Ты слишком несмышленый. И непристойно симпатичный. Я говорил тебе это?

– Нет.

Баз прислоняется ко мне так, словно собирается укусить, но вместо этого целует. Как же приятно. Каждый раз это необычайно приятно.

Я отстраняюсь:

– Но я не Тоскливиус! Почему подобные мысли вызывают в тебе желание поцеловать меня?

– Все вызывает во мне желание поцеловать тебя. Ты разве еще не понял? Кроули, какой же ты несмышленый. – Он снова целует меня. И снова смеется.

– Я не Тоскливиус, – повторяю я в перерывах. – Я бы знал об этом.

– Саймон Сноу, ты ходячая трагедия. Невозможно сотворить еще большую катастрофу.

Баз пытается снова поцеловать меня, но я уклоняюсь:

– И тебе это нравится?

– Просто обожаю, – говорит он.

– Почему?

– Потому что мы подходим друг другу.

Мы выбираемся из леса. Баз знает дорогу.

Здесь действительно полно оленей – для него. Это осознание меня совсем не пугает. Очевидно, я могу привыкнуть к чему угодно.

И он тоже.

– Это создание, – говорю я еще раз, – вовсе не я.

– А может, это ты в прошлом. Может, ты путешественник во времени.

– Тогда бы я обо всем помнил… Если бы он был мной в детстве.

– Мне неведомы законы путешествия во времени, – говорит Баз. – Это не магия.

– Кстати, ты не хромаешь, – говорю я.

Он опускает взгляд и трясет ногой:

– Кажется, мне полегчало. Кроули, Сноу, ты исцелил меня. Интересно, я до сих пор вампир? – Я изгибаю брови, и он смеется. – Успокойся, чудотворец, я все еще вампир, а ты по-прежнему пахнешь беконом и домашними булочками с корицей.

– Как я могу пахнуть беконом да еще домашними булочками с корицей?

– Ты пахнешь как вкусняшка, которую я бы с радостью съел. – Баз останавливается и преграждает мне путь рукой. – Подожди. Ты это чувствуешь?

Я тоже останавливаюсь. Ощущение слабое, но все же есть. Эта сухость. Боль в горле.

– Тоскливиус, – говорит Баз. – Он вернулся?

Впереди раздаются крики, База зовут по имени.

Я подношу руку к бедру, собираясь призвать клинок. Но он не появляется. Моя магия притаилась.

Волшебная палочка База спрятана за поясом его пижамных штанов (а как же иначе). Он достает ее и пытается произнести заклинание. Ничего не выходит. Он пробует еще раз.

– Это мертвая зона, – шепотом говорю я. – Одна из мертвых зон Тоскливиуса.

– Бэзилтон! – кричит во все горло мачеха База и бежит в нашу сторону. Одета она в ночную сорочку, волосы распущены. – Малькольм, он здесь!