Фрэнсис Хардинг - Стеклянное лицо

Виноделы замерли в ужасе, не в силах постичь то, что открылось их глазам. Все их драгоценные проекты, большие, и маленькие, и обернувшиеся неудачей, стояли в коридоре. Вина пробудились и пришли в ярость из-за столь непочтительного обращения. Кое-как накарябанные символы с трудом удерживали их в узде – Вина уже почувствовали друг друга, и подобное соседство им пришлось не по нраву. Воздух сгустился и царапал кожу, как наждак. Неосторожный шаг мог спровоцировать Вина, а если полдюжины Настоящих Вин вступят в схватку, они прорвут ткань реальности с той же легкостью, с какой игривая кошка рвет занавеску.

За дрожащим над бочками маревом Чилдерсины с трудом различили Зуэль. Она стояла на коленях и второпях дорисовывала последние знаки.

– Зуэль!

Девочка тут же вскочила и стремглав пустилась бежать. Арбалетный болт отбил кусочек стены там, где она стояла еще секунду назад.

– ЗУЭЛЬ!

Зуэль бежала, не оборачиваясь, до самой Утренней гостиной. Только там, плотно заперев дверь, она позволила себе перевести дыхание.

Она с пользой потратила те полчаса, что ей удалось выиграть, но все-таки Зуэль надеялась, что дорога домой займет у остальных Чилдерсинов больше времени. Что ж, бочки с Вином должны будут их задержать. Теперь Зуэль беспокоилась лишь о том, что дядя Максим ускользнет от Следствия и вернется. Он-то быстро усмирит разгневанные Вина.

«Поторопись, Неверфелл, – думала она. – Поторопись».

Неверфелл торопливо шагала по секретному ходу великого дворецкого. Спешившие за ней слуги, пользуясь моментом, восполняли пробелы в ее памяти.

– То есть мастер Грандибль жив? – Неверфелл едва могла говорить от накатившего облегчения.

– Да, – подтвердил ее спутник. – Он воспользовался тайным выходом. Наверное, тем, через который в свое время сбежала ты.

– Кроличий лаз, – прошептала Неверфелл. – Хороший был кролик.

Извилистый туннель в конце концов привел их к пыльному, обтянутому парчой трону, рядом с которым стояла большая бутылка воды и сундук с провизией стоимостью с маленькое королевство. Очевидно, все это оставили здесь на случай, если великому дворецкому придется какое-то время прятаться от своих подданных. Там же лежал грубый плащ с капюшоном и пара крепких башмаков на маленькую ногу. Неверфелл быстро оделась.

– Это тоже возьми. – Слуга достал из сундука крохотный фиал в форме слезы. – Духи – на случай, если тебе потребуется срочно привлечь кого-нибудь на свою сторону. Люди мгновенно к тебе потянутся.

– И будут думать, чего это я стою с зажатым носом, – пробормотала Неверфелл, но фиал взяла.

Тайный ход закончился еще одним люком. Через него Неверфелл и ее провожатые вылезли на безлюдную улицу, усыпанную сухими шариками конского навоза.

– Вы ведь помните, что нам нужно сделать сейчас, мисс? – мягко спросила служанка.

– Да… – Неверфелл покопалась в памяти в надежде отыскать ее имя и искренне обрадовалась, обнаружив его. – Тебя ведь зовут Кларель, верно? Да, я помню. Мы идем в Трущобы, чтобы убедиться, что путь для чернорабочих открыт.

К счастью, пока они бежали по боковым улочкам, им никто не встретился. Зато по туннелям до них долетали отголоски далекой борьбы – крики, лязг металла, раскатистый грохот, похожий на шум камнепада. «Я все это начала. Это же я все начала?» Неверфелл не знала, что должна чувствовать, и потому думала о Зуэль, которая ждала ее в Утренней гостиной, сдерживая наступление Чилдерсинов, и обо всех людях, которые рассчитывали на то, что она найдет дорогу в Трущобы.

Поплутав по Коралловому району, они наконец вышли на широкую дорогу, упиравшуюся в глухую каменную стену. Щели между блоками были наглухо залиты раствором, так что даже воздух не мог проникнуть сквозь кладку.

– Наверное, раньше проход в Трущобы был здесь, – сказала Неверфелл вслух и, прикусив губу, начала изучать стену. Снести ее будет непросто, поднимется шум, но лучше уж так, чем пробиваться в Трущобы через дом мадам Аппелин. Сегодня и без того пролилось немало крови.

– Кто-то идет, – прошептала Кларель.

Неверфелл надвинула капюшон на лицо. Из-за поворота выскочили шесть девочек в простых белых платьях. Волосы, собранные в тугие пучки, подсказали Неверфелл, что перед ней Глиняные девочки мадам Аппелин. Они бежали так, словно кто-то за ними гнался.

Так оно и было. Девочек преследовала пятерка мужчин в белых ливреях. Впрочем, они не слишком усердствовали.

– Да бросьте вы их, – махнул рукой один, останавливаясь, чтобы отдышаться. – Нам сказали поймать Аппелин, а она, видно, уже сбежала.

Мужчины развернулись и припустили назад.

– Такие ливреи носит прислуга в доме сестер де Мейна, – шепнула Кларель. – Они тоже создательницы Лиц. Думаю, после того как ты сообщила всем, что мадам Аппелин в сговоре с Чилдерсином, они решили на нее напасть.

В это Неверфелл легко могла поверить, достаточно было вспомнить, с какой неприязнью сестры де Мейна говорили о мадам Аппелин.

Неверфелл переглянулась со спутниками. То, что создательница Лиц пустилась в бега, несколько меняло их планы. Они последовали за мужчинами в ливреях, держась на безопасном расстоянии. Как Неверфелл и предполагала, те привели их к двери мадам Аппелин.

Вышеупомянутая дверь болталась на одной петле, а там, где раньше была сова, теперь красовалась рваная пробоина. Неподалеку валялось толстое бревно – видимо, его использовали в качестве тарана. По дому бродили люди, и далеко не все они были одеты в цвета де Мейна. Впрочем, к основному действию Неверфелл не успела, и нападавшие потихоньку расходились. Некоторым пострадавшим от арбалетных стрел требовалась помощь лекарей – наивно было полагать, что мадам Аппелин оставит свой дом без защиты.

– Создательницу Лиц нашли? – крикнул кто-то с улицы.

– Нет! – ответили ему из дома. – Все обыскали. Ее здесь нет.

– Тогда хватайте Глиняных девочек, пусть расскажут, где она.

– Да поздно уже, они все разбежались.

Стоя за углом, Неверфелл наблюдала, как последние захватчики покидают дом мадам Аппелин, унося с собой мебель. Наконец все стихло. Ни единого звука не доносилось из-за выбитых дверей.

– Мисс Неверфелл? – позвала ее Кларель. – Я пойду к тем, кто ждет у ворот, и сообщу, что этот путь свободен.

– Ага, – рассеянно ответила Неверфелл, а потом вдруг поняла, что все смотрят на нее. – Да! Свободнее, чем мы ожидали. Нам не придется сносить стену, чтобы попасть в Трущобы. Теперь мы можем пройти здесь, через потайной ход.

После короткого разговора было решено, что Неверфелл и двое слуг останутся возле дома и будут караулить на случай, если кто-нибудь еще явится искать мадам Аппелин. Неверфелл встала неподалеку от выбитой двери, а слуги разошлись в разные стороны, чтобы приглядывать за дорогой.