Ричард Аллен Кнаак - Ярость Бури (ЛП)

"Подожди!" - закричала Тиранда. - "Подожди! Если ты не из черных драконов, то мы просим тебя помочь нам, а не сражаться против нас!"

Превращение прекратилось, едва начавшись, так что в его истинной форме не были заметны какие-либо большие изменения. Опустив руку, заклинатель посмотрел на нее как будто с жалостью.

"Было бы лучше, если бы ты столкнулась с одним из рода Смертокрыла, маленький ночной эльф! Для тебя один из них был бы меньшим чудовищем, чем я"

"Разве?" - прогрохотал Бролл, возвращаясь к своему обычному облику. Он посмотрел вокруг себя, ища то, что в облике медведя он не мог носить с собой.

Оно лежало возле ног его противника, который собирался поднять его с пола помещения. "О! Проклятая вещь! Я чувствовал ее присутствие! Если бы только она никогда не требовала у меня силы!"

Друид поднялся. - "Значит ты тот зеленый дракон, который связан с Идолом Ремула!"

" 'Связан' является подходящим словом!". Статуэтка полетела в сторону Бролла. Как только ночной эльф поймал ее своей рукой, дракон зашипел, - "Связан с ней всем своим существом... хотя, надо сказать, даже моя Изера не могла предвидеть те ужасные вещи, которые случились из-за этой статуэтки. Когда ее впервые создали, то она стала немедленной помощью для Ремула или для тех, кто по его мнению, был достоин владеть ей."

Он посмотрел на друида. - "И говоря о владельцах... я знаю тебя по твоей магии, но не знаю твоего имени! Ты использовал эту вещь несколько раз в прошлом со страшными последствиями..."

Бролл скривился. - "Да, последствия были очень ужасны... и когда я думал, что потерял ее, она вернулась ко мне испорченной."

Фигура в капюшоне хрипло рассмеялась. - "Эта испорченность - ничто по сравнению с настоящей опасностью, друид... тебе повезло, что я разрушил ее раньше, чем эта испорченность могла коснуться твоего сердца некоторое время тому назад..."

Друид был готов снова атаковать, хотя был достаточно умен, чтобы сдержаться в данный момент. Можно узнать побольше... и возможно есть шанс избежать пролития крови. "Что ты имеешь ввиду?"

Его противник недоверчиво посмотрел. - "Ты что не видишь этот Кошмар? Разве ты не ощущаешь его?"

"Конечно, я его ощущаю, как и многие другие моего призвания! Возможно мы и не драконы, но мы также боремся за Изумрудный Сон..."

"Пустая болтовня!" - Закричав, долговязый "эльф" увеличился в размерах, его слова закончились ревом. - "Ты ничего не знаешь! Ты ничего не понимаешь! Даже я не понимаю, я, который был на ее стороне! Я предал ее, предал Сон и помог Лорду Кошмаров начать его вторжение не только в этот мир... но этот смертельный план хорош!"

По крайней мере Бролл наконец-то понял, с чем они столкнулись. Как раз когда дракон стал меньше всего похож на "эльфа" и больше на себя самого, друид повернулся в сторону Тиранды. Им нужна была вся их сила, чтобы хотя бы надеяться на побег от дракона.

"Я знаю, кем ты сейчас являешься," - спокойно сказал он полу-обращенному левиафану. "Ты один из тех испорченных! Ты один из тех обращенных к Кошмару против Изеры..."

Огромные кожаные крылья заполнили всю длину помещения. Из головы появились длинные, острые рога, загнутые назад. Дракон из-за своего размера заполнил больше, чем две трети пространства. Зеленые драконы были изящнее, чем остальные виды драконов, более эфирные, но этот был просто чудовищем, которому приходилось держать свою длинную шею дугой, чтобы нормально стоять. Бролл понял, что дракон все время изучал их, хотя, в общем, глаза зеленого дракона были закрыты, так как животное все время наполовину жило во Сне. Сейчас же дракон уставился на них с диким взглядом и его глаза стали походить на глаза Лукана в его самые худшие моменты.

"'Один из тех испорченных'... какие простые слова, маленький ночной эльф... ты едва ли понимаешь, что они значат! Ты едва ли понимаешь, что это такое, когда твое сознание, сердце и душа ( 'душа', как понимаем ее мы - драконы) отбираются у тебя, поглощаются тьмой, а затем обратно возвращаются в твою кричащую оболочку!" И снова разразился неприятный смех, от которого все пещера сотряслась так сильно, что упали некоторые сталактиты. Тройка смогла избежать самых близких упавших сталактитов, а дракон нисколько не отвлекся на тонну известняка и камня, который разбился о его крепкую чешую.

"Один из тех испорченных," - с самоиздевкой повторил зеленый левиафан. "Если бы только я был просто 'одним'!" Огромная голова рептилии наклонилась и очутилась всего в нескольких ярдах от ночных эльфов и человека. Бролл и Тиранда не сдвинулись с места и даже Лукан выставил свой крошечный кинжал. "Я был более значимым, чем остальные, мои маленькие создания! Я был одним из самых любимых, самых надежных для нее... и поэтому, последствия моего предательства стали намного хуже и намного ужаснее! Вы выдели спящих? Вы видели их тени? Все это началось с моей помощью..."

Тиранда осмелилась заговорить, в ее голосе была даже доля утешения. - "Теперь я тебя узнала, хотя ты и выглядишь по другому. Но ясно же, что сейчас ты освободился от той испорченности. Ясно же, что ты преодолел ее..."

"С помощью других... и тогда я не знал, что это будет звать меня снова... ежеминутно... оно зовет меня! Оно желает меня больше всего на свете, так как я являюсь... был... ее любимым... ее супругом..."

"'Супругом'?" - проговорил Бролл сквозь зубы. - "Ты..."

Дракон прорычал, заставив его замолчать. Глаза - холодные, изумрудные глаза - зафиксировались на друиде и Тиранде. " Да ... Я Эраникус, первый супруг Изеры..." Его пасть широко открылась. - "И, зная это, зная, что я нахожусь здесь... вы все должны умереть..."

Штормград был самой неприступной из оставшихся крепостей человеческой расы, королевство, которое пережило разрушение большей части континента и даже было восстановлено после первой войны. Вариан Ринн теперь управляет в Штормграде, или правит снова так как он был королем, потом исчез на некоторое время и только недавно вернулся.

Из Крепости Штормграда, в столице, которая называлась как и королевство, темноволосый и энергичный лидер стремился сохранить и свои земли, и Альянс нетронутыми. Вариан был энергичным мужчиной и сделал многое после смерти во время беспорядков, почти тринадцать лет назад, своей любимой жены - Тиффини. Его единственным утешением был его сын Андуин - единственный младенец, находившийся в руках матери во время ее трагической смерти, - который пострадал, будучи королем во время длительного отсутствия Вариана. Поэтому не удивительно, что от такой трагедии и борьбы за него, у короля Вариана были проблемы со сном. В последнее время он предпочитал спать, используя снотворное, от которого эти мысли проходили. А спал от только по мере необходимости. Если Вариан не спал от усталости, то, скорее всего, его можно было бы найти ходящим по зубчатой стене.