Роман Суржиков - Кукла на троне

– А ты, старик, снова не спешил помочь, – буркнул Кол, возвращая нож Парочке.

– Я выбирал момент, – сказал Инжи.

– Долго выбирал. Снова лишаю добычи.

Дезертир забрал искровый кинжал чужака, погладил пальцем очи, сунул за пояс – и принялся методично обшаривать лежащего. Вывернул карманы один за другим, порылся за пазухой, ругнулся, выпачкав руку в крови.

– Дядя мертвый? – подала голос малютка Джи. Она пряталась за спинкой кресла, опасливо выглядывала, блестя глазищами.

– Нет, девочка, живой, – Инжи погладил ее по затылку. То ли слова, то ли ласка придали крохе уверенности. Она спросила смелее:

– Дядя солдат?

– Сама что ль не видишь?! – напустилась Анна Грета. – Меч, гербы, красный плащ – конечно, солдат!

– Искровик императора, – уточнил раненый дружок.

– Очень плохо… Не нужно было… – проблеял плюгавый, качая головой, как болванчик.

– Лучше бы вы это, не трогали солдат, – поддакнул муж Анны Греты. – Тем более – императорских.

Кол огрызнулся:

– Да не солдат он уже! Что солдату делать посреди Альмеры, когда война в Южном Пути?! Вы же слыхали: мятежник всыпал перцу искровикам. Вот эти двое и сбежали!

– Просто дезертиры… – сказал ростовщик, пытаясь успокоить себя этим вот «просто». – Все равно опасненько…

– А по-моему, очень даже ничего!

Кол подбросил на ладони кошелек пленника – приятный увесистый звон. Развязал тесемки, высыпал монеты – несколько эфесов серебром. Все, даже раненые, прилипли глазами к деньгам. Оба дружка потребовали сейчас же разделить добычу. Анна Грета потребовала все себе, раз уж в прошлый раз ее обделили. Кол огрызнулся: молчи, баба, пока цела. И на своих прикрикнул: ты, колотый, радуйся, что жив; а ты, битое яйцо, коль очухался, иди во двор и притащи чертов труп офицера! У него в карманах еще поболе найдется! Раненый притих, побитый без особого желания побрел к выходу.

Инжи склонился над пленником.

– Гляди-ка, кроха, – сказал он малютке Джи, как сказал бы дочке. – Странный это солдат, а странности всегда нужно подмечать. Все, что нашлось у него, – оружие да кошель с монетами. А где медальончик – подарочек любимой? Где оберег на счастье, щепотка зелья от дурной крови? Где мамкино письмецо, иконка Заступницы, дорожная грамота с подписью полковника? Где фляга с косухой, наконец?.. Воины таскают в карманах кучу вещей – мало ли, что пригодится. А у этого – лишь монеты да оружие.

– Он пират?.. – с надеждой спросила Джи.

– Он оставил барахло в седельных сумках, – фыркнул Кол. – Эй, Джон, проверь лошадок!

Побитый дружок Джон долго не отвечал – только веяло холодом от раскрытой двери, да шаркали шаги по крыльцу. Наконец, раздался голос:

– Кол, послушай… Труп исчез.

– Как исчез?

– Нет его. Ни на крыльце, ни рядом.

– Я всадил болт меж его ребер! По-твоему, он мог встать и уйти?!

– Тьма знает… Может, кольчуга спасла…

– От арбалетного болта?! Баран, найди труп, пока я не разозлился! Глянь под крыльцом – вдруг туда заполз.

Кто-то сказал:

– Послушайте меня…

Голос – грубый, слегка охрипший – шел от самого пола. Пленник лежал с открытыми глазами.

– Ах, очнулся! – Кол подсел к нему. – Тогда говори: ты дезертир? Из какого полка? Сколько вас – двое? Есть что ценное, кроме оружья да монет?

Пленник ухмыльнулся – снисходительно, насмешливо, будто это не он лежал связанный, и не у него из-под ключицы толчками выплевывалась кровь.

– Глупые вопросы, бандит.

Кол наступил каблуком ему на рану.

– Глупые, говоришь?

Пленник скрипнул зубами, но не застонал. Ухмылка стала кривой, но не исчезла.

– Вопросы тупого барана.

– Тупого, говоришь?

Кол занес сапог над лицом пленника. Тот все еще ухмылялся. Инжи крепко не нравилась эта ухмылка.

– Погоди, Кол.

Парочка отодвинул бандита и присел возле пленника:

– Будь другом, скажи: какой вопрос – не глупый?

Пленник хрипло хохотнул:

– Куда бежать.

– От кого бежать? Твой напарник мертв, а ты ранен и связан…

– Совсем не мертв. Сейчас он скачет к нашим. За пару часов вернется. Если вы не кретины, то бросите все – трактир, фургон, припасы, – прыгнете на коней и помчитесь, что есть духу. А заботить вас должно одно: в какую сторону скакать, чтоб не навстречу нашим? Развяжите меня – отвечу.

Кол загоготал. Раненый дружок заржал в унисон. Анна Грета издевательски фыркнула.

Но Инжи не чувствовал веселья.

– Кто такие «ваши»? Имперская гвардия?

– Развяжите меня. Дайте уйти и сами бегите. Каждая минута на счету, дурачье!

– Возможно, мы последуем совету, но только после того, как ты скажешь: кого нам бояться?

Пленник оскалился:

– Смерти.

– Ну, хватит! – не выдержал Кол. – Никто никуда не скачет! Твой дружок давно сдох! Джон, ты нашел труп?.. Джо-он!

Снаружи не донеслось ни звука.

– Джо-он?.. – повторил Кол.

Ответом раздался глухой стук – в ставень окна, выходящего на задний двор. Рина вздрогнула от неожиданности, крошка юркнула за кресло.

– Джон, какого черта ты там делаешь!

Кол поднял фрамугу и распахнул ставни. Морозная ночь ворвалась в комнату, затрепетал огонь в камине.

– Ты где, яйцо битое?!

Что-то длинное, влажное влетело в окно и ляпнуло Кола прямо по лбу. Он отшатнулся, и второй предмет залетел в комнату, шлепнулся на пол. Женщины завизжали, плюгавый посинел и зажал рот ладонью. То была человеческая рука, отрубленная у локтя. Настолько свежая, что пальцы еще дергались в судороге.

В следующий миг Инжи сидел за креслом, рядом с Крохой, но, в отличие от нее, сжимал арбалет, взводя тетиву. Все прятались по углам, выпучив глаза от ужаса. Кол с ножом наготове глядел в черную дыру окна, не решаясь высунуть руку и захлопнуть ставни.

– Дай мне болт, – прошипел Инжи.

Кол бросил ему подсумок, Парочка вложил болт в паз, прицелился в окно.

– Закрывай.

Дезертир осторожно шагнул к проему. Рванулся – захлопнул ставень. Рванулся – второй. Задвинул шпингалеты, грохнул фрамугой. Выдохнул. Сделал шаг – и чуть не поскользнулся, наступив на руку Джона.

– Чертова тьма!..

Плюгавого хозяина трактира громко, муторно вырвало. Едкий запах блевотины отрезвил людей и развеял панику. Все понемногу приходили в себя.

– Он это… не поскакал за подмогой, – сказал муж Анны Греты. – Значит, бояться нечего…

– Он всего один! – воскликнула Анна Грета. – Парни, вас тут семеро. Выйдите и прикончите его!

Мужчины переглянулись.

– Убейте! – повторила ростовщица.

– Не хочу… – пролепетал муж.

Хозяин трактира сглотнул, вытирая губы.

– Они придут. Он не поехал за подмогой потому, что они придут сами.

– Кто – они?

– Эти…

Плюгавый взял кувшин. Налил воды, шумно выпил, плеснул себе на лицо. Упал в кресло и, глядя в пол, заговорил.