Джена Шоуолтер - Темная страсть

Торин нахмурился:

— Не понимаю.

Милосерднее всего будет сообщить как можно скорее.

— Кронос одержим демоном Жадности.

Сначала у Торина отвисла челюсть. Затем он вытаращил глаза. Потом отшатнулся, споткнувшись о нижнюю ступеньку лестницы и едва не упал.

— Верховный бог одержим демоном? Откуда ты…

— Лисандр нанес мне визит. — Как и сам Аэрон, Торин теперь знал, что ангелы не могут лгать. — Когда мы открыли ларец, Кронос томился в заключении в Тартаре, так что все вполне логично.

— Ого. Вот это да.

— Добавь еще «Вот черт!», и получится в точности так, как я сам отреагировал, когда узнал.

— Когда Лисандр посетил тебя? — спросила Оливия. — Что еще он сказал? Обо мне упоминал? Наверняка упоминал. — Прежде чем Аэрон смог ответить, она добавила: — Не хочешь ли позаниматься сексом перед тем, как отправимся на поиски? — Оливия потрясла головой, словно не веря собственным ушам. — Я разве только что спросила, не хочешь ли ты заняться со мной сексом?

Именно так, и тело Аэрона отреагировало соответственно. Не доверяя собственному голосу, он ограничился кивком.

Ужас, недавно сквозивший в ее голосе, теперь исказил и черты лица.

— Но я этого не говорила. Ну, то есть сказала и хочу этим заняться, но это была не я. Голос…

Торин расплылся в улыбке, точно кот, слизавший сливки.

— Ты обращалась к Аэрону или ко мне?

— Ко мне, — рявкнул Аэрон, тогда как сама Оливия ответила Торину:

— К тебе, конечно.

— Что?! — в унисон вскричали Аэрон и Ярость.

«Моя!»

Торин, ублюдок эдакий, рассмеялся.

— Я бы с радостью, ангелочек, но, боюсь, мои ласки окажутся для тебя смертельными.

Щеки Оливии вспыхнули, сделавшись пунцовыми.

Аэрон снова стиснул зубы:

— Лучше вели этому своему голосу заткнуться к чертовой матери!

Неужели кто-то говорит через нее? Лисандр определенно обладает такой силой, но никогда не произнес бы ничего подобного. Сабин тоже на это способен, но его здесь нет.

Кто в таком случае остается? Кронос? Рея? Зачем бы им это понадобилось?

Оливия распрямила плечи и вздернула подбородок — верные признаки проявления упрямства, как Аэрон успел выяснить, — и посмотрела на него.

— А может, на этот раз дело не в голосе. Может, это я сама. С тобой не так весело, как я думала. Ты даже не знаешь, как довести меня до оргазма.

Торин разразился новым взрывом хохота. Настал черед Аэрона краснеть.

— Я мог бы это сделать, если бы захотел.

— Ну да, ну да, — фыркнула Оливия. — Докажи.

«Да!»

Глубоко в глотке Аэрона зародилось рычание, он шагнул к Оливии и, склонившись над ней, едва не коснулся ее своим носом. Довести Оливию до оргазма? Он и сам этого хочет, больше всего на свете!

— Если не поостережешься, то…

— Аэрон, Аэрон, — позвал знакомый голос.

Аэрон подскочил, словно его застали за чем-то предосудительным. В общем-то так и есть. Легион вернулась. Как он мог о ней забыть? Забыть о ее безопасности? Ему следовало повсюду искать ее, а не отвечать на провокацию Оливии.

— Пойду-ка я лучше к себе, пока не началась борьба в грязи, и попытаюсь снова вызвать Кроноса, — сказал Торин. — Может, он появится, а может, и нет. Если все же придет, попробую узнать, почему его имени нет в списках, и может ли он сделать нас невидимыми для охотников. О результатах дам знать. Увидимся позже, ребята. Кстати, Оливия. Удачи с этим твоим голосом. — Подмигнув ей, Торин развернулся и побежал вверх по лестнице.

«Только тронь мое — и заплатишь…»

«Может, хватит ему угрожать? — рявкнул Аэрон на своего демона. — Он все равно тебя не слышит».

Однако он едва не попросил демона продолжать заявлять права на Оливию. Ну что за дурак!

Секундой позже из дальнего угла выползла Легион. Ее красные глаза пылали безумным огнем. Заметив Аэрона, она замешкалась, а при виде Оливии зашипела. Затем, спотыкаясь, подошла и встала перед ними. Дышала она с трудом и обливалась потом.

Аэрон инстинктивно загородил собой Оливию.

— Что с тобой? — спросил он Легион, испытывая угрызения совести. Если она пострадала из-за него…

— Вссе… сскоро… будет хорошшо. — Едва она успела вымолвить последнее слово, как у нее подломились колени и она стала падать.

Аэрон бросился вперед и успел подхватить ее, не дав удариться. Он осторожно опустил демонессу на пол. Она казалась такой крошечной, что он едва ощущал ее вес.

— Аэрон, — облегченно выдохнула она и тут же сжалась в комок, застонав от боли.

— Легион, — воскликнул он с нарастающим чувством паники. — Скажи мне, что…

Новый стон. Все мускулы ее тела сжимались и расслаблялись, сжимались и расслаблялись. Легион, похоже… растет? Невозможно. Вернее, так не должно быть. Но на его глазах ее руки, ноги и торс удлинялись. Чешуйки стали опадать, словно капли росы, оставляя вместо себя прекрасную золотистую кожу.

Вскоре стоны превратились в непрекращающиеся крики. Легион разевала рот так широко, что Аэрон увидел, как ее зубы уменьшаются в размерах, а раздвоенный язык срастается. Затем на голове быстро появились белокурые волосы, а на некогда плоской грудной клетке — соблазнительные округлости.

— Какого черта происходит?

— Она становится… человеком, — прошептала Оливия. Ее слова, куда более мягкие, чем его, все же повергли в шок и ужас.

Не представляя, что еще сделать, Аэрон вскочил и ринулся за угол. Добежав до одной из гостиных, сгреб с дивана покрывало. В голове роилось множество вопросов, мешающих трезво воспринимать происходящее. Легион. Человек. Почему? Как?

Снова оказавшись рядом, Аэрон набросил покрывало на ее обнаженную кожу. По крайней мере, Легион перестала расти. Перестала сжиматься от спазмов и кричать. По ее щекам катились слезы, нижняя губа дрожала.

Она взглянула на него темными влажными глазами, в которых не осталось ни капли алого демонического отблеска.

— Аэрон, — с трудом выдохнула она. — Я… так… рада… видеть… тебя.

Она больше не говорит как ребенок, прежняя шепелявость исчезла. Хотя и произносит слова с заминками, словно не совсем понимает, как пользоваться новым языком, голос ее сделался глубоким и хрипловатым, как у зрелой женщины.

Ошеломленный, Аэрон присел рядом с ней и убрал упавшие на лоб волосы.

— Объясни, как это случилось, — сказал он так мягко, как только мог, не желая пугать ее.

Дрожащей рукой коснувшись его лица, она провела пальцами по его губам, челюсти.

— Ты такой красивый, мой Аэрон.

Впервые с момента их первой встречи ему захотелось отшатнуться от ее объятий. Он любит Легион, правда любит, но написанное на ее новом лице обожание — обожание, которое он сотни раз видел и которого некогда желал, — вдруг показалось ему… неправильным. Потому что теперь, без алого отблеска, он увидел в глубине ее глаз чувственное желание.