Джена Шоуолтер - Темная ложь

Когда Скарлет произносила эти слова, в ее голосе слышалось отчаяние. Она надеялась, что эта тема точно охладит разгоревшуюся в ней страсть.

Гидеон застыл. Во взгляде его ярко-синих глаз читалось разочарование. «Наконец, — подумала Скарлет, — он получит то, что ему действительно нужно, — информацию».

— Не продолжай, — произнес он, так и не сдвинувшись с места, а Скарлет сглупила и не попыталась высвободиться. — Я не хочу узнать о тебе все.

«Какая же я податливая, — подумала женщина. — Еще одно подобное заявление, и я поцелую его».

— Поначалу, — продолжила она, — Рея любила меня и заботилась обо мне. Но затем, когда я выросла, стала видеть во мне угрозу. Она хотела, чтобы я умерла.

По идее, данная тема должна была охладить пыл Скарлет, но этого не произошло.

Каждая мышца в теле Гидеона напряглась, и причиной тому было отнюдь не желание.

«Отлично, — подумала женщина, — мой план сработал. Правда, совсем не так, как я хотела, — я отвлекла его, но не себя».

— Когда олимпийцы потерпели поражение и мы освободились, я попыталась вслед за ней отправиться в этот дворец. Я хотела дать ей возможность реабилитироваться, а еще посидеть в местной библиотеке. — «Чтобы узнать что-нибудь о тебе», — подумала Скарлет, но не сказала этого вслух. — Но она не пустила меня. — В ее голосе звучала горечь, которая, однако, так и не смогла охладить страсть. Гидеон продолжал лежать на ней, и ей оставалось лишь раздвинуть ноги. — Она сказала мне, что я недостойна того, чтобы ходить по этим залам.

Гидеон недобро сузил глаза и спросил:

— Как ты заставила ее не пустить тебя сейчас?

Скарлет поняла, что он имел в виду, и ответила:

— Я заключила с ней сделку. — «Интересно, это его разозлит?» — Я должна помешать тебе дать Кроносу то, что ты ему пообещаешь. Кстати, что ты ему обещал?

«Нет, — поняла Скарлет. — В его взгляде нет злости — только удивление».

— Мы не договорились обсудить это позже, — ответил Гидеон.

«Ну да, — подумала Скарлет. — Старое доброе «ты будешь должен оказать мне услугу, которая будет мне нужна, тогда, когда это будет мне необходимо».

— Конечно, ты солгал ему, — сказала Скарлет.

Гидеон пожал плечами.

Скарлет решила, что будет воспринимать это как знак согласия, и подумала, что с радостью доверилась бы себе и положила ладони на широкие плечи Гидеона, чтобы ощутить, насколько сильные и крепкие его мышцы.

— Теперь тебе известно то, — продолжила она, — чего ты раньше не знал о моей жизни.

Гидеон долго смотрел на Скарлет, не произнося ни слова. При этом на его лице отражалась целая гамма эмоций — друг друга сменяли сожаление, печаль и злость, которую она так хотела заметить в его взгляде.

— Мне… не жаль, что тебе пришлось все это перенес ти. Мне… не жаль, что я принимал в этом участие. Проклятье! — Гнев одержал победу, и Гидеон ударил кулаками по матрасу, из-за чего оба они слегка подпрыгнули. — Мне очень нравится, что я не могу сказать тебе то, что имею в виду, без того, чтобы не задержать нас здесь на несколько дней.

Его мольбы о прощении ослабили ее решимость, как ничто другое. Страстность Гидеона восхитила ее.

— Эй, — произнесла Скарлет, наконец поддавшись соблазну и позволив своим пальцам пройтись вверх по его предплечьям, ощущая каждую его мышцу и сухожилие. — Не беспокойся из-за этого. Слушать тебя и гадать, что ты имеешь в виду, даже весело.

Теперь гнев пропал с лица Гидеона, и на смену ему пришло любопытство, оттеснившее все остальные чувства.

— Ты не слишком хороша для меня, — признался он. — Во всех смыслах. Не благодарю тебя. За все.

«Он думает, будто я слишком хороша для него? — спросила себя Скарлет. — Черт, это меня убивает», — и мягко ответила:

— Не пожалуйста.

Встретившись с ней взглядом, Гидеон облизнул губы, и она поняла, что его страсть, несмотря ни на что, не угасла.

— Я… Я…

— Хочешь поцеловать меня? — спросила Скарлет.

Гидеон кивнул и произнес:

— Не умираю от желания сделать это.

«Не признавайся, — мысленно потребовала Скарлет. — Даже не смей признаваться».

— Я тоже, — все-таки призналась она.

«Еще раз испытаю наслаждение от близости с ним. Секс? Нет, я не зайду так далеко. Но что помешает мне целовать его, прикасаться к нему? Мне в любом случае нужно как-то убить время». По крайней мере, тогда Скарлет могла признать только эту причину. К тому же она не собиралась бросать Гидеона одного, ведь в таком состоянии он был не способен справиться ни с одним божеством, решившим войти в эту комнату. «Ведь он все еще мой муж, — подумала Скарлет. — И я должна защищать его».

— Но если мы сделаем это, вернутся тени и крики, — предупредила она. — Я не смогу остановить их. Они часть меня, часть моего демона.

— Мне не нравится в тебе все. Я не хочу испытать все, что ты можешь дать мне.

«Лед тает…» — успела подумать Скарлет, прежде чем приказала:

— Тогда целуй меня.

«Когда он перестанет говорить, — подумала она, — я смогу восстановить в наших отношениях лед, который мне так необходим».

Гидеона не нужно было просить дважды. Уже через секунду он прижался губами к ее устам, целуя ее так, будто воздух, находящийся в ее легких, был крайне необходим ему для того, чтобы выжить. Он стонал так, что, казалось, никогда прежде не пробовал ничего более вкусного. Он сжал грудь Скарлет так страстно, будто ничто, даже слабость, не могло помешать ему наслаждаться ею.

Кровь снова закипела в венах Скарлет, заставляя ее думать, будто она попала в ад, настолько горячий, что ее кости, казалось, расплавились. Соски женщины отвердели, готовясь к прикосновению его губ, и по коже забегали мурашки, намекая на то, что ее тело жаждет получить намного больше.

— Хочу, чтобы ты была одета, — хрипло выдавил из себя Гидеон.

Скарлет впервые пришлось переводить слова демона, живущего внутри Гидеона, будучи вместе с ним в постели. Сейчас ее мысли были заняты совсем другим, и до затуманенного страстью разума далеко не сразу дошло, что Гидеон просил ее раздеться.

«Секс? — снова подумала женщина. — Если я разденусь, он тотчас же окажется внутри меня. Возможно, я даже буду умолять его об этом. Умолять? О да… Нет, к счастью, я слишком гордая для этого».

— Нет.

Гидеон замер и приподнял голову. Их взгляды встретились. Его глаза были настолько ярко-синими, что могли соперничать с самыми ценными сапфирами. Мужчина облизнул и без того влажные губы, стараясь сдерживать дыхание.

— Почему бы нам провести переговоры? — спросил он, и его голос был настолько хриплым, что Скарлет показалось, будто каждое слово предварительно обработали наждачной бумагой.

«Переговоры? — подумала она. — Ну-ну».

— Что ж, давай, — согласилась она, чтобы потом никто не упрекнул ее в неблагоразумии. — Валяй.