Джена Шоуолтер - Темная ложь

Скарлет отчасти была довольна тем, что Гидеон не поспешил взять от нее все желаемое. Но она не остановила бы его, реши он войти в ее лоно. И все же он не стал этого делать. Их языки сталкивались, играли, смакуя друг друга, наслаждаясь друг другом.

Скарлет представила себе, что они вновь оказались в камере, и Гидеон в самом деле ее муж, любящий, нежный, страстный, но ставящий ее желания выше своих. Она представила, что завтра он снова вернется к ней и в его глазах опять будет сиять любовь, будто единственное, что им мешает всегда быть вместе, — это ее заточение.

— Гидеон, — простонала она.

Возможно, он мысленно рисовал себе ту же картину, ибо звук ее голоса заставил его сменить тактику. Его движения стали более напористыми и быстрыми, даже лихорадочными. Гидеон всегда был нежен со Скарлет и обращался с ней так, словно она фарфоровая кукла, но сейчас он больше походил на грязного распутника, соблазнявшего ее, двигавшегося все резче и быстрее.

Скарлет наслаждалась его страстностью и с легкостью смогла забыть обо всем, полностью отдаться происходящему, даже несмотря на то, что Гидеон сильно изменился, а возможно, именно из-за этого.

— Не моя… Скар. Не моя Скар. Не прикасайся ко мне, — умолял он. — Пожалуйста, не прикасайся ко мне.

«Прикасаться, — пронеслось в ее голове. — Да, конечно же». Она с трудом оторвала пальцы своих рук от изголовья кровати и впилась ногтями в кожу Гидеона, оставляя кровавые лунки. Он застонал, и в его голосе полное удовлетворение смешивалось с безграничным отчаянием, воедино сливались прошлое и настоящее, такие разные, но в то же время умиротворяющие.

— Ты… ты… — начал он, но сразу же заставил себя замолчать. — Скар. — Это слово прозвучало как предвестник чего-то нового, настоящей бури. — Не кончай. Не кончай ради меня, — повторял он, и при каждом слове его естество с силой касалось центра ее чувственности.

Каждая мышца в теле Скарлет напряглась. Тени шевелились все быстрее, а крики становились все громче, и вскоре к ним присоединился ее голос, заставив все тело содрогаться, плавая в волнах удовольствия.

Она изогнулась, не в силах сдержать дрожь наслаждения, закричала и впилась ногтями в тело мужчины, который довел ее до экстаза.

— Гидеон! — кричала она, мысленно повторяя: «Мой Гидеон».

Почти сразу за этим чувственная конвульсия пробежала и по телу Гидеона. Он громко закричал. На живот Скарлет брызнуло горячее семя, заставляя ее испытать невероятное удовольствие, еще лучше почувствовать собственное тело. Гидеон опустился на нее, всем телом прижимая к матрасу, помечая своим семенем, изливающимся на ее кожу.

Именно этого Скарлет так жаждала, хотя и не верила, что нечто подобное может с ней произойти снова, так хотела, несмотря на последствия. Ей казалось, будто она умирает.

Пережив восторг любви, они лежали обессиленные, и им казалось, будто прошла целая вечность. Крики и тени исчезли, но ни один из любовников даже не шелохнулся. Они пытались перевести дыхание и все еще переживали произошедшее. В голове Скарлет пронеслась мысль о том, что, возможно, это единственный в их жизни момент, когда они вот так лежат рядом, полностью расслабленные и удовлетворенные, ведь больше она ничего подобного не позволит. «Мне нужно восстановить ледяной панцирь, — решила она. — Ведь это единственный способ защитить мое ранимое сердце, которое я не должна никому отдавать. Хватит. Оно и так уже достаточно страдало». При этом она знала, что немного кривит душой, и осознание этого ее шокировало.

«Спасайся! — требовал голос разума. — Торопись!» Повиновавшись этому призыву, Скарлет оттолкнула Гидеона и села, стараясь не смотреть на него.

— Отдохни, — холодно произнесла она. — Я послежу за тем, чтобы в комнату никто не вошел.

Когда они кувыркались в прошлый раз, Гидеон не жаловался на неожиданную смену ее настроения, а просто сделал то, о чем Скарлет его попросила. Но сейчас он схватил ее и потянул обратно, заставив перевернуться в воздухе, из-за чего она упала на живот.

Не успела Скарлет возмутиться, как Гидеон задрал ее футболку и нежно поцеловал копчик, украшенный татуировкой с надписью TO PART IS TO DIE. Она совершенно не ожидала этого. Была изумлена и в то же время понимала, что втайне хотела, чтобы он так поступил. Ей пришлось плотно сжать губы, чтобы подавить всхлип. «Будь он проклят!» — мысленно выругалась она.

— Не оставайся со мной, — шепотом взмолился Гидеон. — Не позволяй мне обнимать тебя. Пожалуйста…

«Сопротивляйся, — приказывала себе Скарлет. — Ты должна сопротивляться», — но вместо этого кивнула и прошептала:

— Хорошо.

«Вот дура», — обругала она себя, но, удовлетворенно вздохнув, прижалась к Гидеону и решила, что, пожалуй, займется восстановлением своего разбитого сердца завтра.

Страйдер боролся с нетерпением, не дававшим ему покоя. С тех пор как он получил последнее сообщение от Гидеона, прошло несколько дней. Воин знал лишь то, что его друг был вынужден покинуть отель из-за охотников. Это было вполне понятно. У Гидеона оставался один день на то, чтобы дать о себе знать или вернуться. Страйдер обещал, что потом отправиться искать его. «Должно быть, он в беде и очень на это рассчитывает», — решил воин.

Однако Страйдер должен был оставаться в крепости, ибо знал, что вот-вот произойдет нечто поганое.

Аман, Аэрон и Уильям недавно ушли, чтобы отправиться в ад, где собирались найти и спасти Легион. «Да уж, настоящая вечеринка на блюдечке», — размышлял Страйдер, жаждавший пойти с ними или, по крайней мере, просто за ними увязаться, а потом предложить посильную помощь. Но этого он тоже не мог себе позволить.

Вместо того чтобы отправиться на помощь кому-то из друзей, воин стоял в спальне Торина. Сам одержимый демоном Болезни воин сидел перед целым рядом мониторов, каждый из которых показывал то часть помещений крепости, то участок горы, где она стояла, то расположенный неподалеку город. Все зависело от команд, набранных воином на клавиатуре.

Обычно Торин был невозмутимым, дерзким и оптимистичным. Но сегодня он успел запустить пальцы в свои светлые волосы столько раз, что Страйдер сбился со счета, и теперь они торчали в разные стороны. Одежда, закрывавшая все тело Торина от шеи до пальцев ног, была измята, а перчатки, которые он носил не снимая, в нескольких местах истерлись. На его лице застыло мрачное выражение, а пространство над переносицей не покидала морщинка, свидетельствовавшая о крайней степени обеспокоенности.

— Где опять объявились охотники? — спросил Страйдер.

— Вот здесь, здесь, тут и еще вон там, — ответил Торин, кивком головы указывая на очередной монитор. — Их много, и они окружают крепость.