Пирс Энтони - Точка зрения единорога

ТЕНЬ, использовал он Т в слове РАБОТА.

Она превратила Г от НАГАРА в начало слова ГУСЬ.

Он взял её С и Б для старинного СОБОР.

Теперь и ей приходилось искать сразу по две подходящих буквы для придумывания очередного слова. РЕНТА.

СТУПА закончил он на А от РАБОТЫ.

УЖ, ответила Шина.

ЕЛЬ.

Игра становилась напряжённой, слова укорачивались.

ОН.

НАСТ, — ответил Голубой, и больше места для новых слов по вертикали не осталось.

Шина проиграла.

— Я машина-тупица, — печально вздохнула она.

Он рассмеялся: — Ты-то уж точно к ним не относишься.

— Ты нарочно всё это подстроил.

— Твой разум довольно мнителен для робота.

— Ладно, что с меня причитается?

— Ещё спрашиваешь? Как обычно, женщина!

— О, нет, сэр, только не как обычно! — с притворным ужасом воскликнула она. Они разыгрывали эту маленькую шараду между собой не единожды, и всегда получали от неё удовольствие.

— Как обычно, — мрачно повторил он. — Неси своё тело сюда.

— Туда? На публику? — поразилась Шина.

— Что тебя не устраивает? Что приятного в победе, если её никто не воспевает публично?

— Вы чудовище, сэр.

— Уж будь уверена. Не заставляй меня ждать или я жестоко накажу тебя, рабыня.

— Слушаю и с готовностью повинуюсь, сэр, — угасая, отозвалась она.

Голубой снова коснулся экрана.

ЧЕГО ПОЖЕЛАЕТЕ, ГРАЖДАНИН ГОЛУБОЙ?

— Эта игра была лишь прелюдией к другой. Зарезервируй для меня ванну с желе.

ВЫПОЛНЕНО, ГРАЖДАНИН ГОЛУБОЙ.

— Разрешаю присутствие зрителей.

ПОДТВЕРДИТЕ: ЗРИТЕЛИ РАЗРЕШЕНЫ?

Это было единственное подобие потрясения, доступное Игровому Компьютеру.

— Да. — Как правило, граждане параноидально скрывали свои романы и увлечения, если только не хотели опозорить раба, посмеявшись над ним и выставив это напоказ. Жена Голубого была рабыней, но он не собирался поступать с ней подобным образом, просто хотел приковать к себе как можно больше внимания. Из любопытства вокруг них наверняка скопится целая толпа; непоколебимость в попытках смягчить условия рабства и брак с роботом делали Голубого самым популярным из всех граждан Протона. Кроме последних, его поддерживали все, однако противодействия враждебных граждан хватало, чтобы уравновесить их силы. Если бы двойник не наделил его сказочным богатством, он бы уже отправился на тот свет. Протонит правил планетой в буквальном смысле слова, и его залежи, принадлежащие Голубому, прочно держали его чашу весов на месте. Только сложные финансовые инструменты, изобретённые Оракулом при помощи Книги Магии, могли отобрать у него эту власть — и теперь у него появился отличный предлог отрезать врага от обоих источников информации.

Голубой неспеша направился в область горячих источников Игрового Дворца, давая Шине время туда добраться. Да, состояние являлось ключом ко всему — а Оракул с Книгой Магии, в свою очередь, были ключами к богатству, и они со Стайлом контролировали и то, и другое. Отслеживали прогресс врага и начали действовать, едва в этом возникла необходимость: прямо перед тем, как финансовые весы покачнулись. Нипи информировала его обо всём, а Голубой обучал её при помощи бесценного опыта Агнес. Теперь её отсутствие вернуло всё на свои места. Если она продолжит прятаться, Голубой со Стайлом вновь обретут прежнюю власть; стоит враждебным адептам найти девочку, и сражение проиграно. Вот так просто.

Он достиг купален. Шина уже ждала его там, воспользовавшись каким-то стремительным средством передвижения. Она взяла его под руку, и парочка направилась к зарезервированной ванне. Они могли спокойно вычислить указанное место и по галдежу, поднявшемуся в данной точке. Войдя в купальню, они сразу увидели толпу зрителей: около сотни нагих мужчин, женщин, детей, андроидов, человекоподобных роботов и гуманоидов-киборгов. Все радостно шумели — предоставленная гражданином привилегия поистине относилась к категории редких. Однако, стоило Голубому с Шиной войти, как толпа умолкла.

В центре помещения находилась ванна, чьи стенки, казалось, были резко вырваны из пола. Она была круглой, около четырёх метров в диаметре, и наполненной взбитым псевдо-желатином со вкусом лимона. От настоящего желе это отличалось безвредностью, даже если попадало в глаза, а ещё оно было намного более скользким.

Выпустив его руку, Шина шагнула вперёд для обозрения колеблющейся зелёной массы.

— Разрешите описать это честно, сэр, — попросила она, сморщившись от отвращения.

— Запрещаю, — откликнулся он, послав её прямо в ванну шлепком по ягодице. Шина вскрикнула и дико забарахталась, оказавшись в противной вязкой массе. Мужчины дружно зааплодировали. Поступки гражданина, разумеется, могли быть только одобрены. Некоторые женщины смотрели на это с сомнением, но вслух своего «фе» не выражали.

Голубой поманил к себе ближайшего раба. Молодой человек с готовностью подошёл к нему.

— Сэр?

— Сними с меня облачение и держи его подальше от брызгов, пока я не вылезу.

Раб не ответил, поскольку ответа и не требовалось. Осторожно положив ладони на плечи гражданина, он снял с него просторное голубое одеяние. Мгновение — и вот уже Голубой стоит обнажённым. Он сбросил с себя синие сандалии, пока раб аккуратно складывал его одежду и прятал её подальше. Юношу ждёт день славы: он держал одеяние гражданина Голубого!

Другие рабы пытались не пялиться, но не могли удержать коротких любопытных взглядов, восхищённые видом обнажённого гражданина на публике. Многим из них доводилось видеть нагих граждан и раньше, но лишь обслуживая их приватно. Разумеется, граждане могли сходить с ума, как им было угодно, но на глазах у всех подобные вещи происходили редко.

Голубой знал, что для своего возраста он достаточно подтянут, чтобы не стыдиться своего тела. Постояв секунду-другую, он предоставил всем оценить его формы. На Фазе был период, когда над взрослым мужчиной ниже ста семидесяти сантиметров ростом только смеялись. Это время миновало. Сегодня предметом гордости была стать.

Шина продолжала плескаться в желатине, давя его ладонями и поджидая его. Роскошные кудри превратились в толстые сопливые дреды, уныло капавшие на её плечи и грудь. Она обладала роскошными формами сама по себе, а теперь, оказавшись частично укрытой, стала вдвойне привлекательней. Впрочем, Шина и сама прекрасно это понимала. Вот из-под пены показался удивительно твёрдый сосок, а оттуда соблазнительно высунулось колено, отчётливо сверкнув среди болотистой «тины» белизной. Затем показались обе ножки, ловко изогнувшись под углом и заслонив собою остальные части тела вплоть до подбородка. В других культурах искусительной считали полностью обнажённую женщину, на Протоне — лишь частично. Большинство рабов глазели на неё с завистью. Любая рабыня не отказалась бы поменяться с ней местами, пусть даже лишь на этот час. Вероятно, после такого события в купальнях начнётся настоящий всплеск популярности ванн с желе.