Пирс Энтони - Точка зрения единорога

В Гобдоме Голубой прошёлся с деловым видом по улицам, опять проверяя наличие преследователей. Когда он «удостоверился» в их отсутствии, то взошёл на борт самолёта до Звердома.

Он знал, что тайные наблюдатели никуда не делись, и что его обмен телами с Шиной никого, кроме рабов, не одурачил. Граждане были оснащены сенсорами, которые улавливали не только внешнее сходство. Манера поведения живого человека отличается от поведения робота. И всё же уловка вышла великолепной. Теперь они будут думать, что Голубой пытался их обмануть, скрыть свою подлинную деятельность. Ложный след тянулся дальше. Пусть считают, что он решил встретиться здесь с Нипи. Тем более, в кроссворде действительно содержался шифрованный намёк на Звердом.

Как бы он передал эту весточку Нипи? Пусть строят собственные предположения на этот счёт. Способ существовал… наверное. Может, девочка обладала доступом к консолям Игрового Дворца и могла подключиться к его игре с Шиной на расстоянии. Тогда бы она увидела сообщение, поняла его и к назначенному часу прибыла сюда для встречи с ним. Тут-то граждане бы её и схватили.

Голубой сохранял каменное выражение лица, всё так же имитируя робота, но мысленно улыбался. Они наверняка уже празднуют победу — как они, должно быть, огорчатся, когда надежда испарится. Потому Нипи не встретится с ним ни в Звердоме, ни где-либо ещё. Расставание подразумевало отсутствие контактов с близкими вообще. Отныне она сама по себе. Ни словом, ни действием Голубой не мог выдать её местонахождения, как бы пристально граждане ни мониторили каждый его вздох.

С одной стороны он был уверен в девочке, с другой — боялся за неё. Она так юна! Если бы только у него был ещё год, чтобы получше её обучить, даже полгода — отшлифовать зазубренное до гладкости. Однако суждениям своего двойника с Фазы бывший адепт доверял; если Стайл решил, что перерыв надо сделать именно сейчас — значит, так оно и есть. Не исключено, что на Фазе ситуация складывалась хуже, чем на Протоне. Возможно, враждебные адепты подобрались к подлинным умениям маленького Флаша слишком близко и планировали преемственный плен.

Сам он защищал Нипи ложью так долго, как только позволяли время и обстоятельства. Он проведёт в Звердоме несколько часов, заглядывая в сомнительные уголки, а потом вновь перемаскируется, создавая видимость, будто хочет окончательно запутать преследователей. Затем он сдастся и отправится обратно домой. Если к тому времени граждане её не найдут, впоследствии их шансы и вовсе скатятся к нулю.

Потому что Нипи будет прятаться в облике, который от неё ожидают меньше всего: в образе робота. Голубой не мог имитировать машину так, чтобы обмануть чувствительные сканеры, а вот девочка могла. Она доведёт твёрдость своей плоти до точного подобия железу и будет вести себя так, что разницу между ней и настоящими роботами обнаружат лишь во время техобслуживания. Они с Агнес заставляли её репетировать снова и снова — до тех пор, пока она не выучила свою новую невозможную роль на отлично. Вполне вероятно, что Нипи сама станет одним из тех механических слуг, которые пользуются для её розыска граждане. Впрочем, Голубой не ведал, какой из многочисленных вариантов предпочтёт его внучка, и где она будет работать. Единственное, за что он волновался, так это за первое убежище. Успех их плана зависел не только от Нипи, но и от Флаша на Фазе. А ещё он просто любил своё маленькое, наполовину иномирное чудо и хотел, чтобы девочка была жива и здорова, даже если его власть и благополучие всего Протона всё-таки пострадают.

Его мысли сами собой обратились к Фазе. Почему он никогда не считал прямой контакт с иным миром возможным до того, как Маш с Бэйном доказали обратное, а Нипи с Флашем подтвердили, что всё дело в их семье? Голубой узнал, что их со Стайлом связь длится до сих пор; самый первый обмен сознаниями породил канал, по которому затем прошли остальные. Более того, канал удерживал миры-близнецы от окончательного разделения. Сам он родился на Фазе, а теперь жил на Протоне, тогда как Стайл появился на свет на Протоне, чтобы затем перебраться на Фазу. Пока они живы, измерения не разойдутся. Возможно, если бы Голубой пересёкся со своим двойником и приложил достаточно усилий, они могли бы опять обменяться телами, и бывший адепт вернулся бы домой. Так легко… А он даже никогда и не пытался.

И знал причину. Потому что предпочитал Протон, а Стайл — Фазу. Голубой любил Шину со всеми чудесами её тела, продемонстрированными сегодня, и не хотел её покидать. Стайл схожим образом боготворил Голубую Леди. Предположим, обмен телами сделает возвращение к уже привычной жизни нереальным… Миры разойдутся навсегда, последняя связующая их нить оборвётся, и Голубой застрянет со своей нелюбимой Леди, а Стайл — с Шиной. Голубая Леди была прекрасной женщиной, но у них ничего не вышло, так же, как у Стайла и Шины. Нет, он не осмеливался рисковать и знал, что Стайл чувствует то же самое. Они никогда не свяжутся друг с другом напрямую. Разве что от этого будет зависеть существование самих двух миров.

А если это когда-нибудь произойдёт — что ж. Голубой припас в рукаве козырь, позволявший ему присоединиться к Стайлу без утраты всех ценностей. Но риск был такой огромный, что он оставил этот туз на чёрный день. Даже если всё сложится удачно, миры всё равно изменятся навсегда. Если его ожидает провал — он и сам не брался предсказать, что тогда может случиться…

Вследствие всё увеличивающегося числа параллелей между мирами, он знал, что у Стайла зародилась похожая мысль, и он точно так же готов исполнить предначертанное лишь в сугубо крайнем случае. План требовал совместных действий. И, поскольку оба они на прямой контакт не решались, Голубой установил в месте, о котором никто не знал, запускающий его предмет, активировать который можно было одним кодовым словом: Единорог.

Для гарантии конфиденциальности они собрались во Владениях Прозрачного, под водой — неподалёку от Острова Западного Полюса. Бежевый с Беатой воспользовались водянистым пузырём, который послал им Прозрачный. Стремительно проплыв над лесами и равнинами Фазы, тот опустился в морские глубины. Девушка сохраняла такой же невозмутимый вид, что и её брат, однако в действительности от подобных путешествий по её спине пробегал холодок. Деля с Бежевым на двоих магию Дурного Глаза, она умела зачаровывать народ одним лишь взглядом, но физически с другими адептами равняться не могла. Её магия лежала в инфернальной сфере и отличалась куда большей тонкостью; когда дело касалось несговорчивых клиентов или убеждения кого-либо, другие адепты обращались за помощью к ней. И всё же Беата часто мечтала, чтобы ей были подвластны и другие виды магии тоже!