Брендон Сандерсон - Путь королей

— Соберите людей. — Парень махнул Камню, Тефту, Шраму и Моашу.

Он назначил эту четверку командирами звеньев, чего у мостовиков обычно не бывало. Но солдаты лучше всего работали группами по шесть-восемь человек.

«Солдаты, — подумал Каладин. — Значит, я так теперь их называю?»

Они не сражались. Но да, были солдатами. Так легко недооценивать людей, считать их «просто» мостовиками. Чтобы бежать прямо на лучников врага без щитов, нужна смелость. Пусть и вынужденная.

Он огляделся и заметил, что Моаш — узколицый мостовик с темно-зелеными глазами и коричневыми волосами с черными прядями — не ушел с остальными.

— Что-то не так, солдат? — спросил Каладин.

Моаш удивленно моргнул, заслышав такое обращение, но он и другие мостовики уже привыкли к тому, что Каладин совершает неожиданные поступки.

— Почему ты назначил меня командиром звена?

— Потому что ты отвергал мое главенство дольше всех. И ты, несомненно, делал это громче прочих.

— Ты назначил меня командиром, потому что я не хотел тебе подчиняться?

— Я назначил тебя командиром, потому что ты произвел на меня впечатление способного и умного человека. Но, помимо этого, тебя не так просто одолеть. Это признак сильной воли. Мне такое пригодится.

Моаш почесал короткую бороду:

— Ну ладно. Но в отличие от Тефта и рогоеда я не считаю тебя подарком Всемогущего. Я тебе не верю.

— Почему же ты мне подчиняешься?

Моаш посмотрел ему прямо в глаза, потом пожал плечами:

— Видимо, из любопытства. — И ушел собрать свое звено.

«Да чтоб меня ветром унесло…» — потрясенно думал Газ, наблюдая за тем, как мимо пробегает Четвертый мост. Что за безумие заставило их тащить мост боком?!

Для этого им пришлось странным образом собраться гурьбой, в три ряда вместо пяти, неуклюже хватаясь за нижнюю часть моста, держа его справа от себя. Это было одно из самых ненормальных зрелищ, какие ему только доводилось видеть. Они едва помещались там, ведь рукоятки не были предназначены для того, чтобы нести мост таким образом.

Газ почесал голову, наблюдая, как они бегут, потом поднял руку, останавливая Каладина, который как раз трусил мимо. Лорденыш отпустил рукоять и поспешил к Газу, вытирая пот со лба, а остальные побежали дальше.

— Да?

— Это что? — спросил Газ, тыкая пальцем.

— Мостовой расчет. Несет такую штуку, которая называется… э-э-э… кажется, она называется «мост».

— Не ерничай! — зарычал Газ. — Объяснись.

— Носить мост над головой очень утомительно. — Каладин был достаточно высоким, чтобы нависать над Газом. «Забери тебя буря, я не позволю себя запугивать!» — Так мы используем другие мышцы. Это вроде как переместить мешок с одного плеча на другое.

Газ дернул головой. Кажется, что-то шевельнулось во тьме?

— Газ? — спросил Каладин.

— Послушай, лорденыш, — заговорил Газ, снова устремляя взгляд на парня. — Может, нести его над головой и утомительно, но нести его таким образом — попросту глупо. Вы выглядите так, словно вот-вот попа́даете друг на друга, и рукоятки для такого не предназначены. Вы ведь с трудом там помещаетесь.

— Да. — Каладин чуть понизил голос. — Но ведь бывает так, что после вылазки с мостом выживает только половина мостовой команды. Если нас останется мало, то так легче будет нести его назад. По крайней мере, мы сможем меняться местами.

Газ поколебался.

«Только половина мостовой команды…»

Если они понесут мост боком во время настоящей осады, то замедлятся и подставятся под удар. Для Четвертого моста это может оказаться катастрофой.

Газ улыбнулся:

— Ладно.

Каладин не смог скрыть изумления:

— Что?!

— Это что-то новенькое. Необычное. Да, продолжайте заниматься. Я бы хотел поглядеть, перевернете ли вы его вот так, когда мы будем штурмовать плато.

Каладин прищурился:

— В самом деле?

— Да, — заверил его Газ.

— Ну ладно. Наверное, мы это сделаем.

Газ улыбался, наблюдая за удалявшимся Каладином. Катастрофа — это ему и нужно. Теперь надо сообразить, как выплачивать долг шантажисту Ламарилу.

Шесть лет назад

— Не повторяй моей ошибки, сын.

Кэл поднял глаза от фолианта. Отец сидел в другом углу операционной комнаты, одной рукой держась за голову, а другой сжимая кубок с вином. Фиолетовым вином — из тех, что сильнее всего пьянили.

Лирин поставил кубок на стол, и темно-пурпурная жидкость — цвета крови кремлеца — заволновалась и задрожала. В ней отражался буресвет от пары сфер, что лежали на конторке.

— Отец?

— Когда попадешь в Харбрант, обратно не возвращайся. — Голос Лирина звучал невнятно. — Не позволяй затащить себя в этот дурацкий захолустный городишко. Не вынуждай свою красивую жену жить вдали от всех, кого она знает и любит.

Это был один из тех редких случаев, когда отец Кэла позволил себе напиться. Наверное, все случилось потому, что матушка очень устала после работы и легла спать пораньше.

— Ты всегда говорил, что мне следует вернуться, — мягко возразил Кэл.

— Я идиот. — Лирин сидел спиной к Кэлу, уставившись на стену, озаренную белым светом сфер. — Я здесь не нужен. И никогда не был нужен.

Кэл посмотрел на фолиант. Он содержал изображения вскрытых тел с вытянутыми и распяленными мышцами. Рисунки были очень подробными. Каждая мышца сопровождалась соответствующей глифпарой, и он их все запоминал. Теперь он осваивал теорию хирургии, изучая тела давно умерших людей.

Однажды Лараль сказала ему, что людям не положено заглядывать под кожу. Эти фолианты с картинками были частью того, что порождало в соседях такое недоверие к Лирину. Заглядывать под кожу все равно что заглядывать под одежду, только хуже.

Лирин налил себе еще вина. Как сильно изменился мир за столь короткое время… Кэл плотнее стянул полы куртки, борясь с холодом. Пришел зимний сезон, но у них не было угля для жаровни, потому что пациенты больше ничего не приносили. Лирин не перестал их лечить и оперировать. Горожане просто не дарили ему подарков, следуя совету Рошона.

— Как же он мог так поступить… — прошептал Кэл.

— Мог и поступил, — сказал Лирин.

Он облачился в белую рубаху, черный жилет и желтовато-коричневые штаны. Жилет расстегнут, полы болтаются, точно кожа, содранная с человеческих тел на рисунках в фолианте Кэла.

— Мы можем потратить немного сфер, — нерешительно предложил Кэл.

— Они для твоей учебы, — резко возразил Лирин. — Я отослал бы тебя прямо сейчас, если бы мог.

Родители написали лекарям в Харбрант, прося допустить сына к вступительным испытаниям пораньше. Ответ пришел отрицательный.

— Он хочет, чтобы мы их потратили, — бормотал Лирин, с трудом ворочая языком. — Поэтому сказал то, что сказал. Пытается загнать нас в нужду, чтобы не осталось другого выхода.