Брендон Сандерсон - Путь королей

«Все бы отдал за осколочный доспех…»

Сили всхлипнула. Мать попыталась ее успокоить, но голос у женщины был встревоженный. Она все понимала. Таффа знала, что эти сгустки тьмы, порождения ночи, разорвут их на части. Что за слово она упомянула? Опустошение. В книге о них говорилось. Опустошения происходили в полумифические темные времена, до того, как началась истинная история. До того, как люди победили Приносящих пустоту и война перенеслась на небеса.

Приносящие пустоту. Может, это они и есть? Мифы. Мифы, которые ожили, чтобы убить его.

Несколько тварей бросились вперед, и он почувствовал, как снова просыпается Азарт, дающий силу для удара. Одни опасливо сиганули прочь и принялись выискивать его слабые места. Другие бродили туда-сюда и принюхивались. Они хотели добраться до женщины и ребенка.

Далинар прыгнул на них, вынудил отступить, сам не зная, откуда взялись силы. Одна тварь подобралась ближе, и он ударил, вновь приняв знакомую стойку ветра. Он бил плавно и грациозно.

Он задел чудовищу бок, но две другие твари прыгнули с разных сторон одновременно. Когти полоснули его спину, и от тяжести он упал на камни. С проклятием перекатился, пнул чудовище и отбросил прочь. Другое цапнуло его за запястье, и от внезапной боли Далинар выронил кочергу. Взревел и кулаком врезал твари по челюсти — та непроизвольно разинула пасть и выпустила его руку.

Монстры наседали. Каким-то образом он сумел подняться и отступил к скале. Женщина бросила лампу в тварь, что подобралась слишком близко; масло разлилось по камням и вспыхнуло. Но твари, похоже, не боялись огня.

Бросая лампу, Таффа потеряла равновесие, и один монстр сбил ее с ног, а другие рванулись к девочке, но Далинар успел раньше — схватил, обнял и заслонил собой, повернувшись спиной к тварям. Одна из них прыгнула на него. Когти рассекли кожу.

Сили хныкала от ужаса. Таффа, окруженная со всех сторон чудовищами, кричала.

— Зачем ты мне это показываешь! — заорал Далинар. — Зачем я должен это переживать?! Будь ты проклят!

Когти рвали его спину; он прижимал к себе Сили, корчась от боли. Потом случайно поднял глаза вверх, к ночному небу.

С неба падал яркий синий огонек.

Он походил на звездный камень, летящий с невероятной скоростью. Далинар вскрикнул, когда тот ударился о землю неподалеку с громким треском, взметнув тучу каменной крошки. Земля вздрогнула. Твари замерли.

Князь не чувствовал тела. Он перекатился на бок и с изумлением увидел, как свет поднялся, расправив руки и ноги. Это оказалась совсем не звезда. Это был человек — воин в мерцающем синем осколочном доспехе, с осколочным клинком, и от его тела поднимались струйки буресвета.

Твари яростно зашипели и кинулись на прибывшего, забыв про Далинара и две другие жертвы. Воин поднял клинок и вступил в сражение, с первым ударом показав великолепную подготовку.

Далинар лежал и смотрел, потрясенный. Такого бойца он еще не видел. Доспех излучал ровный синий свет, а от высеченных в металле глифов — как знакомых, так и незнакомых — исходил голубой пар.

Воин плавно двигался и умело сражался с чудовищами. Он без усилий разрубил одну тварь пополам, и два куска, источающие черный дым, улетели в ночь.

Далинар подполз к Таффе. Она была жива, хотя на боку у нее виднелась рваная рана. Рядом плакала Сили.

«Я должен что-то сделать…» — отрешенно подумал князь.

— Успокойтесь, — сказал кто-то.

Далинар резко повернулся и увидел женщину без шлема, но в изящном осколочном доспехе, которая присела рядом с ним, держа в руках что-то яркое. Это были два камня — топаз и гелиодор — в металлической оправе, каждый размером с кулак. Светло-карие глаза незнакомки как будто сияли в ночи. Ее волосы были собраны в пучок. Она протянула руку и коснулась его лба.

По телу прошла ледяная волна. Внезапно боль исчезла.

Женщина протянула руку и коснулась Таффы. Ее плоть восстановилась в мгновение ока; разорванная мышца осталась на своем месте, но там, где были выдраны куски, все просто выросло . Кожа затянулась, не оставив и следа от раны. Воительница вытерла кровь и ошметки плоти белой тряпицей.

Таффа взглянула на нее с благоговением.

— Вы пришли, — прошептала она. — Благословен Всемогущий.

Владелица осколочных лат встала; ее доспех излучал ровное янтарное сияние. Она с улыбкой повернулась, выставив руку, в которой из тумана возник осколочный клинок, и бросилась на помощь товарищу.

«Женщина-осколочник». Далинар никогда не видел подобного.

Он с опаской поднялся. Его тело было сильным и здоровым, как после хорошего ночного сна. Посмотрел на свою руку, сорвал самодельную повязку. Пришлось стереть кровь и куски рваной кожи, но сама рука была совершенно целой. Он несколько раз глубоко вздохнул. Потом пожал плечами, подобрал кочергу и бросился в битву.

— Хеб? — крикнула позади Таффа. — Ты сошел с ума?

Он не ответил. Просто сидеть и смотреть, как два незнакомца сражаются, защищая его, Далинару было не по силам. Черных тварей были десятки. Он увидел, как одна ударила рыцаря в синем. Когти оставили на доспехе глубокие царапины и даже сколы. Этим двум воинам угрожала реальная опасность.

Воительница повернулась к Далинару. Теперь на ней был шлем. Когда она успела его надеть? Ее, похоже, потрясло, что Далинар бросился на одну из черных тварей, размахивая кочергой. Он принял стойку дыма и начал отбивать контратаки. Женщина повернулась к своему товарищу, а потом воины приняли стойку, образовав треугольник, в котором Далинар был ближайшей к скале вершиной.

Рядом с двумя осколочниками битва шла несравнимо лучше, нежели в доме. Хеб — Далинар сумел расправиться только с одним монстром — твари были быстрыми и сильными, — а дальше оборонялся, стараясь отвлечь тварей от защитников в осколочных доспехах и облегчить тем задачу. Чудовища не отступали. Они бросались в атаку до тех пор, пока женщина-воин не разрубила пополам последнее.

Далинар остановился, пыхтя, и опустил кочергу. На деревню с неба падали другие звезды, — вероятно, там приземлились такие же странные бойцы.

— Так-так, — сказал кто-то низким глубоким голосом. — Должен признаться, мне еще не доводилось сражаться бок о бок с человеком, вооруженным столь… необычным образом.

Далинар повернулся и встретил взгляд мужчины в осколочных латах. Куда исчез его шлем? Воин стоял, держа клинок на бронированном плече, и изучал Далинара ярко-синими глазами. Казалось, они мерцают, излучая буресвет? Его кожа была темно-коричневой, как у макабаки; короткие черные волосы курчавились. Доспехи больше не светились, хотя один символ — эмблема, занимавшая почти весь нагрудник, — все еще излучал слабое голубоватое сияние.