Дэвид Гейдер - Маска призрака (ЛП)

Она призвала свою ману и подняла руку, по которой заструилась сила. Евангелина попыталась что-то сказать, как-нибудь образумить женщину… но все, что она смогла, это был лишь хриплый кашель.

А потом заклинание просто исчезло. Винн замерла на месте… и Евангелина увидела, что позади магессы стоял Коул с ножом у её горла.

- Я не позволю тебе причинить ей боль, - сказал он.

На мгновенье Евангелине показалось, что он мог перерезать Винн горло. Он силой заставил её сделать несколько шагов назад вместе с ним. Евангелина выбралась на поверхность, выплевывая и отхаркивая всю ту грязь, что накопилась в её легких. Когда мир перед её глазами перестал вращаться, она кашлянула в последний раз и вытерла рот.

- Ты защищаешь его! - Винн кипела от злости.

- Тот посох был злом, - сказала Евангелина. Она медленно поднялась на ноги. - Что бы ни произошло, каким ни был твой план, его ни в коем случае нельзя было использовать, и ты знаешь это.

Старуха нахмурилась. Однако Евангелина увидела сожаление в её глазах. Наконец она смягчилась, ярость из неё сразу ушла. Она, вероятно, упала бы на колени, если б не Коул, который все ещё держал нож у её шеи.

- Все в порядке, Коул, - сказала Евангелина. - Ты можете отпустить ее.

Он опустил руку и быстро заковылял прочь. Выражение его лица было угрюмым.

- Я не убивал Фарамонда, - сказал он. - Он просил меня об этом. Он хотел умереть. Но Я… Я не мог. Я знал, что Рис будет недоволен, и я не хочу причинять ему неприятностей…

Коул чувствовал себя виновным не в том, что врал… Он винил себя в том, что не убил Фарамонда, хотя и считал, что это надо сделать. Это вызывало странные чувства в душе Евангелины. Она вспомнила тот момент, когда отчаявшегося эльфа уволокли за собой храмовники. Если бы у неё была возможность, она бы оказала ему милость…

- Тогда кто же убил его? - Винн растерянно спросила. - Конечно, это не Лорд-Искатель.

- Почему бы и нет? - сказала Евангелина. - Фарамонд представлял угрозу его власти. Как и Рис. Он уже приказал мне убить всех вас однажды, помнишь?

Винн медленно кивнула и отвернулась, не в силах смотреть на них обоих.

- Мне так жаль, - прошептала она. - Я чувствую себя такой дурой. Я просто не могу перестать думать… что, если Рис мертв? После всего этого, мне теперь предстоит пережить то, что он умер раньше меня…

- Он не умер, - ответил Коул.

Винн посмотрела на него в изумлении.

- Что… что ты сказал?

- Рис сильно избит. Они посадили его в тюрьму, но я не могу освободить его. Там теперь слишком много храмовников, - он помолчал, неуверенно глядя на них. - Вот почему я пришел искать вас. Я не могу ему помочь один.

- Зачем тебе вообще все это?

Он поморщился.

- Рис всегда хотел помочь мне. Я не знаю, почему он это делал, но это так. Все, что с ним случилось - это по моей вине. Я должен что-то сделать.

Винн уставилась на него. Она встряхнула головой, устыдившись.

- Я старая дура. Я действовала не думая, делая то, против чего предостерегала других волшебников. Я… надеюсь, вы сможете меня простить, молодой человек. То, что я сделала, было… непростительно.

- Вы - мать Риса, - с легкостью сказал он. - Моя мать тоже пыталась защитить меня.

- И у неё получилось?

- Нет. Она умерла.

Лицо Коула скривилось от горя. Он отступил назад и опёрся о стену туннеля. Там он присел, поместив голову между коленями и закрыв её руками. Так он замкнулся.

Евангелина присела на колени рядом с ним. Она положила руку ему на плечо, шепча успокоительные слова. Её отец делал так, но только однажды, в день смерти её матери. Даже охваченный собственным горем, он не мог спокойно смотреть на страдания дочери. Она представила, что он чувствовал себя столь же беспомощным, прямо как она сейчас.

- Я напала и на вас, Сэр Евангелина, - сказала Старая Женщина. - Я не могу даже…

- Храмовники охраняют магов, помните? - перебила её Евангелина. - Даже от них самих. Может быть, я и не верю в Орден, но это не значит, что я больше не верю в то, за что мы стоим.

Винн посмотрела на нее, будто видела её впервые.

- Кажется, я понимаю, что Рис в вас видит, Сэр Евангелина.

- Просто спасите его, - Евангелина встала, и Коул встал вместе с ней. Он неожиданно успокоился, словно бы и не было того срыва. Снова возникла та стена, которую он обычно возводил вокруг себя. Это её печалило, но она ничего не могла сделать. - Если мы собираемся спасти его, нам нужен разумный план, - сказала она. - Если будем просто бегать туда-сюда злыми и неподготовленными, мы никому не поможем. Нужно найти такой путь в подземелье, который поможет нам избежать встречи со всеми в Белой Башне.

- Я знаю, как туда войти, - сказал Коул

Обе женщины посмотрели на него.

- В Яме есть старые места, - продолжил он, - места, о которых никто не знает. В некоторых стенах есть щели, и через них можно пройти в канализацию. Так я сюда и попал.

Евангелина улыбнулась, её мысли понеслись далеко вперед. Кого бы Лорд-Искатель не оставил охранять подземелья, им всё ещё предстоит иметь с ними дело, не говоря уже о смертельных ловушках, но если была возможность пробраться туда без драки…

- Я знаю, что нам надо сделать, - сказала она.

Один кашель, и тело Риса содрогнулось от боли. Во рту снова собралась кровь, отвратительный привкус меди которой вызвал тошноту. Он сплюнул, и по каменному полу камеры потекла струйка крови. Он сплюнул ещё раз, одно только усилие вызвало болезненные судороги в желудке - и закрыл глаза, ожидая пока пройдут спазмы.

Кто-то проткнул его. Это он помнил. Смутное мгновенье, после которого он быстро потерял сознание. Один из храмовников склонился над ним - парень с большим носом - тот самый, который ждал их у крепости Адамант.

- Теперь вы получите то, что заслужили, все вы, - сказал он…и потом ударил Риса кинжалом. Он все ещё помнил холод клинка, вонзающегося в живот, так хорошо, будто это было вчера.

А клинок казался-то небольшим.

Почему они не убили его? У них были все основания. Его легко могли назвать бунтовщиком… и вряд ли его смерть могла разозлить магов ещё больше. После той ожесточенной схватки в Большом зале Белая Башня либо открыто восстанет, либо полностью закроется. Он мог только догадываться, что произойдет, когда другие Круги получат вести о произошедшем. У храмовников будет много работы.

Один удар по его шее, и всё, что он знает об исследованиях Фарамонда, навсегда исчезнет… если только это и есть их цель. Возможно, храмовникам была нужна информация, которая, по их мнению, была только у него? Если так, то их ожидало разочарование. Эльф объяснил ему свои теории о том, как можно излечить Усмирение - но не больше. У них просто не было времени.

При мысли о Фарамонде он опечалился. Эльф испытал краткое мгновение высвобождения от ужасного забвения Усмирения, только чтобы быть убитым в своих же покоях, ожидая исполнения его наказания.