Екатерина Оленева - Твёрже алмаза

– Честно слово, дорогая моя, быть таким красавцем и не знать, как любить женщину? Я конечно понимаю, – тяжело вздохнула Её Величество, прикладывая руку к пышной груди, – в наше время у девушек никто не спрашивает, решая вопрос об их замужестве…

–Матушка никогда не стала бы неволить меня, – вновь попыталась оборвать неприятный разговор Каролина.

– Да, конечно. Но я столько слышала о необыкновенной грубости нашего маршала с женщинами. Ваша мать, несомненно, замечательная женщина, но иногда мне начинает казаться, что она обитает где-то в другой реальности, очень далёкой от нашей. Я понимаю, что она действовала из лучших побуждений. Это так же верно, как и то, что свою дочь я скорее отдала бы в монастырь, чем замуж за Сида Кайла. Вы так чисты. И это прекрасно. Хорошо быть чистым, только очень непросто. А ваш муж, как широко известно, давно уже ходит по грани безумия…

– Прошу вас, не говорите мне об этом ничего больше, ваше величество. Я не желаю знать о слабостях моего мужа. Мне приятно думать о нём исключительно как о человеке сильном, верном долгу и короне.

– Я понимаю, моя девочка, – покровительственно похлопала королева девушку по руке. – Я вас понимаю.

«Много ты понимаешь, ведьма», – выругалась про себя Каролина.

Она уже жалела, что приняла приглашение явиться ко двору. Нужно было под любым предлогом отказаться.

– Ну, а сейчас позвольте вас покинуть, меня ждут дела. Однако сегодня вечером я непременно желаю видеть вас за моим карточным столом, милая.

– Но я не играю.

– И не нужно. Многие не играют. Я нуждаюсь всего лишь в вашем обществе, а не в вашем проигрыше.

– Ваше приглашение честь для меня.

Что ещё тут можно было сказать?

В галерее, ведущей в главный дворец, царило оживление. Знакомых лиц, было не много, и слава богу. На Каролину в кои-то веки мало кто обращал внимание. Кто-то торопился на обед к королю, кто-то обсуждал карточную игру у королевы, большую любительницу подобного рода развлечений.

Тучи за окном сгущались. Постепенно галерею окутывал мрак. Чтобы разогнать его, явилась армия лакеев с канделябрами, расставляя их в жирандоли на столиках с гнутыми ножками.

Один из лакеев подошёл к Каролине, протягивая ей поднос с уложенными на него горкой фруктами – медовыми яблоками, сочными грушами, розовыми персиками.

Выбрав персик, Каролина отошла за портьеры, к вазам с пышной алой геранью, вонзая крепкие зубки в сочную сладкую мякоть.

– Леди Кайл? – окликнул ей паж в золотисто-алом костюме. – Её Величество велела вам прийти в Зеркальную комнату. Она ждёт вас.

– Меня? – насторожилась Каролина. – Зачем? Мы же только что расстались?

– Не могу знать, ваша милость. Если хотите пройти быстрей, вон за той портьерой есть лестница.

– Мне велено явиться по потайной лестнице?

– Лестница не потайная, просто не на виду. Здесь таких много. Впрочем, если желаете, можете пойти кружным путём. Моё почтение, миледи.

Вздохнув, Каролина приотворила дверь.

Ничего страшного за ней не обнаружилось. Коридор, обыкновенный, даже не слишком узкий. Может быть вовсе и не королева настаивала на этом пути, просто паж из услужливости решил указать более короткую дорогу?

Поплотнее закутавшись в накидку, Каролина опасливо озираясь пошла вперёд. От одинокого стука каблучков становилось как-то не по себе, но успокаивало то, что коридор был отнюдь не глухим.

Она миновала пару караульных.

Распахнулась дверь. Промелькнула ярко освещённая гостиная. Донеслись смех, звук бокалов, мягкие звуки скрипок. Потом дверь затворилась за выскользнувшей в коридор парочкой. Каролину они не замечали, слившись в поцелуе. Не желая им мешать, она поторопилась побыстрей удалиться.

Коридор без окон освещался лишь факелами, изрядно чадящими. Остановившись на вершине лестнице, Каролина постаралась заглянуть вниз, как в колодец. Но рассмотреть было ничего невозможно. По непонятной причине Каролину охватила дрожь.

– Стойте! – раздался жёсткий окрик. – Ни шагу дальше!

Испуганно обернувшись, Каролина увидела двух мужчин. Один нёс канделябр со свечами. Другой, среднего роста, с широким лбом, гордый и надменный, лет сорока-сорока пяти, смотрел на неё повелительно, почти сердито.

– Леди Кайл? – нахмурился он. – Что вы тут делаете?

– Её величество велела явиться мне в Зеркальную гостиную, а маленький паж посоветовал воспользоваться этим коридором, чтобы сократить путь.

– Паж? – мужчина нахмурился ещё сильнее.

Только сейчас, когда света стало больше, Каролина рассмотрела, что на нём одеяние высшего духовенства.

Неужели перед ней его преосвященство кардинал Сальваторэ?

Молва часто связывала вместе имена Сида Кайла и этого человека. Его Преосвященство с семейством Кайл связывали долгие годы дружбы и политических интересов.

Если перед Каролиной действительно кардинал, она может ему верить.

Всё это пронеслось в голове быстрее молнии.

– Очень странно, что вас направили именно по этому пути, – вздохнул мужчина. – Лестница вот уже несколько недель как разобрана для перестройки. Просто чудо, что вы не сломали себе шею.

Несколько коротких секунд они смотрели друг другу в глаза.

– Сударыня, сдаётся мне, у вас есть враги?

Каролина вздохнула, пожимая плечами:

– Скорее всего, вы правы.

– Будьте осторожнее. Чистое безумие ходить по этому дворцу в одиночестве. Тут даже бывалые вояки предпочитают передвигаться с охраной. Что уж говорить о юной и прелестной девушке? Вы подвергаете опасности как свою жизнь, так и свою честь.

Кардинал говорил мягким голосом, но Каролина почувствовала себя пристыженной.

– В следующий раз возьмите кого-нибудь из верных слуг. Обещаете мне это?

– Конечно.

Черты надменного лица немного смягчились:

– Вы позволите проводить вас, дитя моё?

– Конечно. Только я хотела бы вернуться домой.

– Я объясню её величеству, что случилось. Уверен, она поймёт ваше желание.

Вместе с кардиналом она спокойно миновала разобранную лестницу и шагнула на вторую, что была чуть дальше.

«Может быть всё-таки меня никто не собирался убивать?», – подумала она.

Мысль о том, что кто-то ненавидел её до такой степени, что готов был убить, не укладывалось в голове. Для самой Каролины посягнуть на чужую жизнь без веских на то причин было немыслимой, а единственной веской причиной сделать это представлялось только самооборона.

За всю свою жизнь она не обидела даже мухи, предпочитая выгонять назойливых насекомых, а не убивать их. Так что мысль о том, что её хотят убить, выглядела абсурдной.

– Я хорошо знал вашего дедушку со стороны матери, – заговорил кардинал. – В своё время многому у него научился. Великий был человек. Жаль, – вздохнул он, – не оставил после себя сына. Слышал, ваш брат служит в Порамонском полку.