Ирина Смирнова - Проклятие мёртвого короля

— Да? Я вас внимательно слушаю, — при этом его рука как-то так непроизвольно сползла ниже талии, а практикантка надулась, покраснела и одарила меня еще одним истинно женским взглядом.

— Возможно, мы лучше пройдем к вам в кабинет? — хо-хо, а она не собирается сдаваться. — Информация касается расследования, и я не уверена, что ее стоит озвучивать при посторонних, — ух, как голоском выделила последнее слово — вроде как она такая дисциплинированная служащая, но при этом скромная и исполнительная, и, естественно, последнее слово за лордом начальником, и… да там подтекстов было больше, чем страниц в годовом отчете по токсикологии!

— Да, наверное, вы правы, — согласился с ней Мартош и, предложив мне руку, сделал вежливый жест другой рукой, пропуская даму вперед.

Не-а, детка, я взглядами не испепеляюсь, и не надейся, бригантина ты парусатая. Строй глазки заместителям и не прокладывай курс в чужие воды. Мартош вон и не понял твой намек про то, что я посторонняя, хе-хе. А ты как думала? За отпечатками среди ночи с вами мотаться мне можно, а результаты по делу в кабинете заслушать нет?

Результаты, кстати, оказались те еще.

Во-первых, поймали нечистого на руку полицейского, который пытался уничтожить улики. Оказывается, Мартош наложил на ящик с материалами по отпечаткам какое-то хитрое плетение из разряда высших, вот незадачливый взяточник и вляпался, как муха в паутину.

Во-вторых, это, увы, не слишком помогло в деле титулованного отравителя. Продажный полицейский знал только посредника, а тот смылся из города сразу после того, как передал очередное задание. Судья, предварительно рассматривавший дело Баккоша, вынес постановление о залоге. Собранные нами улики еще могли сыграть свою роль в суде, но виконт Борнхольдорский уже нанял такого зубастого адвоката, что всем было понятно — выкрутится, сволочь.

Радовало одно: арестованный мальчишка под руководством опытного наставника расковырял свой кокон изнутри, добровольно сдался штатному менталисту, выложил как на духу всю свою жизнь вплоть до того момента, когда трехлетним воровал у маменьки пряники из кладовки, и может быть отпущен на свободу. И наследство свое получит в полном объеме, если не будет делать глупостей и наймет хорошего стряпчего.

День в управлении покатился по привычным рельсам, Мартош засел в кабинете и углубился в отчеты, его заместители получили кучу ценных указаний и разбежались, Аветта вынуждена была тоже заняться своими прямыми обязанностями и уныло ковырялась в хранилище улик, составляя какую-то очередную опись. Одна я на правах будущего консультанта получила вкусную конфетку в виде пропуска в морг и полдня от души знакомилась с местной спецификой.

А потом меня как под локоть кто толкнул. Торопливо попрощалась с добродушным господином Дожичем — я давно заметила, что моргами обычно заведуют милейшие люди, компанейские, веселые и на редкость добродушные — и поскакала в кабинет, отведенный Мартошу как столичному следователю, через две ступеньки.

— Спасибо, дорогая, что позаботились о нас, — я виртуозно подрезала коварную захватчицу у самой двери и, пока она не опомнилась, аккуратно изъяла у нее поднос с обедом. На двоих. Вовремя это меня торкнуло. — Извините, леди Аветта, но Мартош просил его не беспокоить, ну вы понимаете… я передам ему, что именно ваше чувство долга не позволило нам умереть с голоду!

И быстренько нырнула за дверь кабинета, пока она хлопала глазами и растерянно смотрела мне вслед.

Закопавшийся в подобие ноутбука Мартош сначала даже не оторвал голову от экрана, но потом унюхал съедобные запахи, поднял глаза и восхищенно-радостно заулыбался:

— Как ты быстро тут сориентировалась! — похвалил он и виновато добавил: — А то я совсем заработался… Ты так проголодалась, что нашла столовую? Какая ты молодец! Спасибо, что и меня не забыла, — это он оценил количество еды на подносе.

— Мне леди Аветта помогла, — на голубом глазу поскромничала я, передавая поднос и усаживаясь на галантно отодвинутый стул.

— Я рад, что ты нашла себе здесь подругу, — искренне похвалил Мартош. — Леди Порош здесь на хорошем счету, да и так понятно, что умница, — он вдруг задумался и искоса посмотрел на меня с некоторой опаской. Ха! Неужели все же заметил? Полдня не прошло!

— Да-да, она очень милая и серьезная девочка, — кивнула я как ни в чем не бывало. — Немного наивная, но это не страшно. Твои помощники явно к ней неравнодушны, оба, правда, Нандор кажется мне слишком… несерьезным. Надеюсь, он не вскружит ребенку голову. Донат ей подходит гораздо больше.

Мартош облегченно выдохнул и заулыбался:

— Да, Нандор любит пофлиртовать, но для серьезных отношений не годится…

Договорить он не успел, потому что на столе зажужжал и запрыгал менталфон. Судя по высветившемуся портрету, звонили неприятности.

— Да, лорд Месарш. Понятно. Прямо сейчас, или мы успеем заехать в магазин? Анна хотела небольшое криохранилище… Понятно.

— Давай сначала все же спокойно пообедаем, — предложила я, когда блондин отложил менталфон. — Последнее дело носиться по городу на голодный желудок.

Мартош согласно кивнул и тепло улыбнулся:

— Давай. А в магазин вечером. Не одна же ты в замок в ночи поедешь?

Анна:

Не зря я еще тогда, когда Месарш рассказывал мне о ветеране кишки и скальпеля, мысленно переименовала его в мухоморыша. Мухоморыш он и есть.

Такой же мелкий, трухлявый и ядовитый. Даже кустики жидкой седины на розовой лысине в тему.

Правда, познакомившись поближе, я быстро забыла об этом пренебрежительном сравнении. Дед оказался въедливым, вредным засранцем с охренительным багажом знаний, потрясающей интуицией и вопиющей бесцеремонностью. Идеальный медик. Причем владеющий как светлой, так и темной стороной магии.

— Одна извилина в твоем мозгу есть, хотя это и ненормально для бабы, — заявил мэтр Мораш, когда я устало откинулась на спинку стула после трехчасового интенсивного экзамена по анатомии, физиологии, патологии, гистологии… и всему подряд. — Баба должна морду красить да матку упражнять. Мозги для нее — непозволительная роскошь, сразу либо морда в минус, либо детей нет.

Милый какой дедушка, а самое главное — прямо родной. Слово в слово наш профессор с кафедры хирургии. Медики вообще жуткие сексисты, я давно привыкла не обращать внимания. И тем, кстати, весьма хорошо набирала очки в глазах старых пердунов. Этот не исключение.

— Значит так. База у тебя есть, и то хлеб. А то эти остолопы думают, что если научились видеть два канала и криво склеивать их с третьим — они уже великие целители! Правда, в магии ты… без моего разрешения чтобы даже не смела касаться чьих-то энергетических каналов, такого накрутишь от неумения, что сам Двуликий не распутает. Я сказал! — дед грозно воздел палец и сдвинул две седые гусеницы, заменявшие ему брови. — Мало ли что тебе разок повезло! Без опытного наставника даже не суйся. Заниматься будем каждый день с полудня до восьми вечера, пару дней дам тебе на теорию — если не совсем тупая, тебе хватит. Потом поедем в морг, слава Двуликому, лорд Месарш выбил нам разрешение. Будешь корежить тех, кто от твоих кривых потоков не сдохнет. На вот тебе, — он с небрежной легкостью, невероятной для старого тощего сверчка, повыдергивал с книжных полок, занимающих всю стену кабинета, два более чем увесистых тома. — Азбука, самое простое и необходимое. До завтра прочтешь первый раздел, я проверю.