Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

— Она сама этого хотела! Она знала, что ты и она — это всё, что делает меня человеком. Это горе должно было сделать из меня Архимага, но не вышло.

— Сынок, ты убил свою мать, — спокойно и с болью резюмировал Феликс, — В погоне за силой ты сознательно отнял жизнь у той, кто произвёл тебя на свет и всегда был рядом. Как бы безумна она ни была, как бы не просила тебя её убить, ты не должен был этого делать: мать — это святое.

— И это было больно! — оправдывался мужчина. Он сел на пол у кресла отца и взял его за руку, — Это было ужасно больно, но даже это не оторвало меня от человечности. И тогда я понял, что любил тебя больше чем её, и твоя сила поможет мне стать тем, кем я должен быть.

— Тогда сделай это, — ответил Феликс и снова подул на лопасти ветряной вертушки, — Убив меня, ты не сотрёшь прошлое, — он указал пальцем на держатель игрушки, на котором была надпись, которую он озвучил, — Ведь я «Всегда с тобой», сынок. Сотри себе память, но прошлое стереть не в силах. Я всегда буду с тобой, ведь ты всё ещё любишь меня, поэтому ты здесь.

— Это чувство уйдёт вместе с твоей жизнью.

И тогда Феликс снисходительно улыбнулся, произнося уже хрипло:

— Зря ты так думаешь. Я жив, пока меня помнят. А теперь иди, мальчик мой, я так устал… позови брата, мне нужно рассказать ему о малышке. Мои мальчики… такие разные, но мои!

Каждое слово отнимало всё больше сил у Герцога, принося ему боль, которую он гордо прятал за спокойствием и смирением. Очень светло-голубые глаза Элайджи Блэквелла метались с одной детали на другую, пытаясь снискать что-то необъяснимое в человеке, которого он боготворил всю свою жизнь, но тот больше ничего не говорил.

— Папа… — тихо позвал Элайджа, — ПАПА! — вновь произнёс он.

Но их диалог был закончен, и Элайджа встал, понимая, что на этом их встреча окончена. Он обернулся уже у входа, с гневом смотря на неподвижного отца, и вдруг воздух наполнился влагой, создавая туман, окутывающий Феликса Блэквелла, но тот лишь смотрел на ветряную мельницу, вторую снова держал в руке. Туман становился плотнее, лишая видимости, но Элайджа ориентировался хорошо и прекрасно понимал, что происходил:

— Нет-больше-Элайджи-Блэквелла, — медленно и с гневом проговаривал он каждое слово, — Нет уже давно, с тех пор как меня стёрли как наследного Герцога подписью в завещании, но я жил в тебе, отец. А теперь ты будешь мёртв. Вместе со мной.

И с этими словами Феликса начала бить судорога, выдавливая последние капли жизни, а Элайджа стремительно шёл по коридорам, покидая родной дом окончательно. Он не остался рядом с отцом, чтобы разделить его последние секунды жизни, не осмеливаясь заглянуть в глаза своей умирающей человечности, поэтому не видел, как с другого крыла мчался только что прибывший Винсент Блэквелл, который только что вернулся домой с хорошими новостями. Феликс умер на руках младшего сына, сжимая в ладони ветряную вертушку, которая очень быстро вертелась.

— Папа! — Винсент прижимал к груди отца и звал его, но единственной реакцией были слова:

— Я жив, пока меня помнят… ты помнишь меня, сынок?

— Помню, пап! Конечно помню, не оставляй меня, пожалуйста!

А дальше…

…Дальше Винсент Блэквелл в одиночку переживал своё горе и ещё много несчастий до тех самых пор, пока на Сакраль не свалилась буря. И с тех самых пор всё изменилось, рождая новую силу, новый смысл и новые цели, надежда появилась так же внезапно, как исчезла.

Как вспышка молнии.

Вдохновило: The Doors — Five to One, One republic — Everybody loves me.

Мордвин, 6 сентября 2013 года.

Было лишь 10 часов между высадкой в Мордвине и прибытием делегации из Ксенопореи. Винсенту нужно было подготовиться, но сил на это не было, и дело было далеко не в физической усталости.

— Лорд Блэквелл… — позвал Дрейк очень тихо, а потом громче, — Лорд Блэквелл!

Блэквелл лежал на кушетке отстранённо глядя в потолок, а Маура обрабатывала его раны. Девушка сделала знак Дрейку, чтобы тот проходил и пожала плечами.

— Лесли привёз Риордана, — неуверенно сказал он, но Герцог будто не слышал, — Так же на том объекте обнаружены тела дюжины наёмников и тело неизвестной женщины. Не удалось пока установить личность, из-за отсутствия головы…

— Сьюзен Петьера. — тихо сказал Блэквелл.

— Мой Лорд, Сьюзен здесь нет, это я, Маура, — учтиво поправила девушка.

— Сьюзен Петьера без головы. — без эмоций уточнил Блэквелл, не повышая голос.

Мозг Герцога привык к постоянным нагрузкам, он без остановки вытаскивал незначительные мелочи из потока бесполезной на первый взгляд информации и складывал в чёткую картину. Так вспоминались мелкие детали знакомства со Сьюзен, произошедшее 12 лет до этого…

Это были те самые похороны Маркиза Барко, несколькими часами после разговора с Уолтером, когда Винсент уже собирался домой. Он был немного пьян, но не мог упустить возможность взглянуть на своё наследство: великую библиотеку. Он поднялся в башню Грикс, открыл запертую на множество замков массивную дверь и впервые увидел Сакраль, изложенный в книгах так подробно.

В ту ночь он не сомкнул глаз, с трепетом разглядывая книги, трогая их корешки, сдувая пыль с их старых обложек и страниц. Его восхищению не было предела, а, выйдя из хранилища, он распорядился, чтобы его бесчисленные новые книги перевезли в Мордвин под усиленной охраной, но перед эти он предусмотрительно взял с собой в дорогу несколько томиков по интересующей его теме.

У самых дверей библиотеки он столкнулся с молодой девушкой, закутанной в походный плащ. В её руке был чемодан, а в больших голубых глазах растерянность.

— Простите, мой Лорд, я не хотела вам помешать, — вежливо извинилась девушка, хотя её вины Блэквелл не видел.

Он видел лишь пятнадцатилетнее создание с рыжими волосами и довольно развитой к этим годам фигурой, но ещё была одна интересная деталь: из её кармана торчал медицинский сборник.

— Ты как-то связана с асклепами? — спросил Винсент, зевая.

— Да, мой Лорд, — кивнула она, — Но я только учусь. Хотелось бы чего-то добиться в этом деле, но, кажется, ничего не выйдет.

— Сколько тебе?

— Пятнадцать лет, — подтвердила она догадку молодого Герцога.

— Имя?

— Сьюзен Петьера.

Он хамски улыбнулся и приобнял девушку, делая наставнический вид:

— Моя милая Сьюзен, — начал он идя с ней в одну сторону и всё так же держа её за плечо, — Ничего не выйдет, если не попробуешь, а если попробуешь, выйдет «что-то», хотя, возможно, не то, чего мы оба ждём. Однако я уверен, что, окажись ты в нужном месте в нужное время… — он вежливо кивнул, — В нужных руках, то наверняка «что-то» будет из разряда «блестящей карьеры».

— И… что мне для этого нужно? — наивно посмотрела она в завораживающие своей уверенностью глаза Винсента Блэквелла, а он ответил: