Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

… И дрался против Барона Корфа, который был во главе противоборствующей группы.

Костяшки Герцогских пальцев поочерёдно захрустели и Уолтер вжался в бортик, хотя вид его был обычно расслабленным:

— Дела не очень? — спросил он спокойно, — Винсент, это игра, всего лишь игра, успокойся.

— Шёл бы ты к дьяволу, Вон Райн, со своими советами, — довольно спокойно ответил Блэквелл, но на деле его трясло от гнева, — Вот честно мне скажи: твоя семейка же тут по всем прошлась и половину завербовала, да? На кого ставит твой отец?

— Разумеется моя семья по всем прошла, но кто из участников вербован, я могу лишь догадываться. Очевидно, что Финис и Кларк…

Блэквелл повернулся к другу и посмотрел уничтожающе:

— Я сейчас близок, чтобы тебе треснуть.

— У нас не было драк уже сколько? Лет пять?

— Четыре года. Ты забыл потому что провалялся мозгами наружу. — Герцог снова устремил глаза на арену, — Они же не могли нажать на Риордана! Что они могли дать ему такого, на что он польстился? Свобода у него и так будет, я дам ему её, он это знает. Деньги?

— Думаешь повёлся бы на деньги?

— Гринден… — сурово заключил Суверен и закрыл рукой глаза с тяжестью, — Неужели он пошёл на это ради титула и клочка земли?

— Ради огромного домена, Винсент, независимого от твоей и чьей-либо власти, — поправил Вон Райн, — Самостоятельность от твоих приказов и автономность — вот это уже звучит привлекательно и могло бы сойти за вирус, которым сожран мозг Риордана.

— Нет у него мозга, — рявкнул Блэквелл, — У меня в кабинете лежит подписанный приказ о передаче прав на Форт Риндоу-Дэр на имя Артемиса Риордана и присвоение ему титула по прошествии «испытательного срока» в чине Наместника Юга.

Уолтер немного опешил и хотел было сразу что-то сказать, но осёк себя и помолчал несколько секунд:

— Это более чем почётно. Вряд ли он даже мечтать об этом мог. А Катрина? Я думал ты её ему подаришь.

— Она и так его, и я решил не лезть в их отношения. Рядом с назначением Риордана лежит ещё и вольная для Катрины Фабиан. Девчонка сама решит кому принадлежать.

Блэквелл посмотрел на трибуну, где сидела Катрина. Девушка была зелёного цвета, а глаза опухли от слёз. Катрина нравилась Винсенту, как претендентка на сердце друга семьи, и смотреть на страдания девушки было неприятно, а на арене в это время произошло нечто: Ромер Финис с диким рёвом побежал на Мэтью Айвори, который в свою очередь принял оборонительную позицию хоть и удачную, но шансов у него не было, ведь габариты противника превышали в два раза. Внезапно в того же самого многострадального Айвори с ножом с левого боку запрыгнул Риордан, оказавшийся буквально на пару секунд быстрее, но сам манёвр был несвойственно…

— …Неуклюжий! — внезапно улыбнулся Блэквелл и отчего-то смачно плюнул в землю. Он тут же достал сигару и закурил её, пуская огонь, щёлкнув пальцами.

— Винс, ты ведь не используешь магию?

— Ну что ты, конечно не использую, я же не идиот, — по-идиотски улыбнулся Блэквелл, выпуская клубы дыма из носа и рта, а сам завороженно смотрел на поединок, — «Неуклюже» — это про Арти в жизни, но в бою он великолепен. Ты знал?

— Слышал такое. Не зря же он твоя правая рука. А что, собственно, случилось?

А случилось то, что своей неожиданной неуклюжестью в бою, которая Артемису была более чем несвойственна, он случайно повалил Айвори на землю, при этом в торможении поднимая снежную россыпь с мелкими осколками льда прямо в глаза своему «соратнику» Ромеру, летевшему на Барона Окс с оголённым мечом. Движение сподвижника Ксенопореи, который так боролся не столько за руку прекрасной с виду Аннабель, сколько за графство Гринден, что шло с ней в придачу, было уже не остановить, но оно миновало Мэтью, найдя свою конечную цель в том, кто оказался прямо за его спиной.

То был Амадей Кларк, а секунду спустя его тело и отдельно голова, которая покатилась по не вполне белому снегу, окрашивая всё кровью. Толпа в ужасе зашумела, вой поднялся неимоверный, ведь Турнир хоть и предполагал смертельный исход кого-то из участников, но обычно бой заканчивался просто травмами.

Послышался звук рвотных спазмов и запахло кислым совсем рядом. Аннабель Гринден корчилась от приступа рвоты, демонстрируя всей публике Сакраля свой аристократический завтрак и уже не вполне царственный вид. С волос капала вытесненная из желудка масса, а зелёный цвет лица озарил бы румянец от стыда, но голубая кровь застыла где-то в жилах.

Блэквелл театрально поднёс ладонь ко рту, но скрывал не ужас, а смех, который застыл в его изумрудных глазах шаловливыми искорками с оттенком ликования:

— Хороший пёсик, — тихо прошептал он, имея ввиду конечно же отличившегося Риордана, — И как… изящно!

— Давно не испытывал такого аудио-наслаждения: Анна в конфузе. Вообще-то это уже в третий раз она при мне попадает в такую ситуацию: первый раз она срыгивала грудное молоко, а потом мы с тобой напоили её шампанским, а Грег тогда готов был нас убить — и поделом. — хихикнул слепой друг. — А кто лишился головы?

— Кларк.

Уолтер выдохнул и сомкнул пальцы рук между собой, криво улыбаясь:

— Вот он твой план: заказное убийство.

— Не докажешь. — хитро ответил Блэквелл.

— И не собираюсь. Не слишком жестоко? Тебе нужна была Николь, а ты взял и убил её брата.

— Не убивал. Ромер убил. Вообрази, каков подлец! — Блэквелл курил сигару и так же криво улыбался, — Не надо читать мне лекции о грязных методах, Уолт. Из двух зол выбирают меньшее — я понял это, когда ходил с чистыми руками и не ввязывался в грязные делишки. Я только что спас Николь Кларк — вот что следует знать. Хорошую девушку, с которой поступили очень нехорошо. Но теперь она свободна.

— Соглашусь, — кивнул Уолтер, — У Роланда не осталось ниточек, за которые можно дёргать, ведь все они были завязаны на Амадее, но она любила брата, каким бы ублюдком он не был.

— Думаю, её есть, кому утешить.

— И она так и осталась без наследства.

— И тут, думаю, проблемы не будет. Титул, средства и крыша над головой у неё будут. Гангрену, Уолтер, не лечат, а ампутируют. Больно? Да, больно, но зато есть шанс жить дальше. Ты, я смотрю, согласен, да не очень!

— Я… мне просто непривычно знать тебя с этой стороны. Ты хитришь там, где твой отец бы пасовал из-за моральных соображений.

— «Ради благой цели моралью можно пренебречь».

Но это было не концом напряжённой обстановки на арене, ведь участники всё ещё сражались. Артемис всё ещё бился с каждым из оставшихся претендентов на руку Графини Гринден, действуя накатом, изнуряя соперников до изнеможения, ведь он один из всех был действующим воином, постоянно бывающим на полях сражения. В затылок ему в этом аспекте дышал лишь Марк Корф, но тот был слишком хитёр, чтобы дать Риордану привилегию, поэтому вовремя отступал.