Анна Бэй - Вопреки. Том 4 [СИ]

— Ты сказала, что не любишь свадебные платья и прочие свадебные обряды.

— Так и есть.

— Выглядела, как в своей тарелке, кроме момента с червями…

— Я…

— Знаю: тебя от них мутит.

Алиса покраснела, а её муж продолжил:

— Не смущайся слабостей… у меня их тоже не мало. Тоже терпеть не могу…

— Знаю: приёмы и балы. А ещё тупость!

— Это уже что-то… — усмехнулся он, — Ты уже знаешь меня лучше, чем половина моих приближенных. Может, не всё так плохо: два Архимага, ненавидящих балы и лишние разговоры идиотов.

— Да у нас очень много общего! — Алиса криво улыбнулась и осушила бокал.

— Прости. За всё, за каждый раз. Мне жаль…

— А ты за то, что накричала на тебя.

— Я понимаю твой гнев, но так будет лучше. Верь мне, ладно?

Она просто кивнула, смотря так внимательно, будто видела его насквозь.

— Ты — гений, логично, что не все решения пройдут через мои женские нервы. Только умоляю, больше не поднимай вопрос про то, что я должна зачать ребёнка от Дрейка!

— Почему мне кажется, что ты всё-таки хочешь ребёнка?

— Хочу, — тяжело сказала она, — Но родила бы только от человека, которого любила бы, поэтому прошу, не грузи меня этой темой, ладно?

Блэквеллу было некомфортно такое слышать, немного грустно и в тоже время он проникся ещё более глубоким уважением к Алисе.

— Лис, если ты когда-нибудь почувствуешь это к кому-то, — начал он, преодолевая тянущее ощущение в солнечном сплетении, — …Скажи мне. Я не стану препятствовать, я буду относиться к этому ребёнку, как к своему, он не будет ни в чём нуждаться. Обещаю.

В её взгляде что-то еле ощутимо изменилось, губы поджались, и она робко заговорила:

— Это ты из-за Элементалей? Просто… чисто теоретически! — она замялась, потому что не знала, как сказать, — Твой мёртвый сводный брат Архимаг зачал ребёнка благодаря твоей энергии. Ты уверен, что ты сам не можешь продолжить свой род?

— Ой, Лис… — с тяжестью сказал он и потёр виски, — Я пробовал. У меня с этим делом было туго ещё до серьёзных магических уровней. Когда маг быстро постигает энергию, его начинают чуть ли не с полового созревания размножать. Папа был не против моего раннего брака только потому, что взял с меня обещание быстро наплодить детей, хотя, поверь, в 22 года мне эта тема была абсолютно не интересна. Я был магом третьего уровня и уже тогда ничего не выходило.

— А Ирэн была какого уровня?

— Пятого. Она была девчонкой… но когда случился первый выкидыш, то резко повзрослела.

Эта невесёлая тема будто нагнетала атмосферу:

— Знаешь, когда она умерла, я пустился во все тяжкие, отцу со мной было жутко сложно. Я был невыносим, — он сделал паузу и криво улыбнулся, — Да, ты не поверишь, но я был намного хуже, чем сейчас. Единственное, что меня увлекало, это политика и магия, прямо как тебя сейчас, только прибавь вспыльчивость, свободу и абсолютную власть над всеми. Я был катастрофой.

— Феликсу пришлось не сладко…

— Куда хуже, чем ты думаешь, ведь у него был не один трудный ребёнок, а целых два, и один ни жив ни мёртв и к тому времени развязал войну. А я хотел развивать магию, но отец… не мог позволить этого, пока я бездетный. Я был таким эгоистом… — он спрятал лицо в ладонях, — Отец расширил наш дворцовый «штат» любовниц на все дни недели, это напоминало инкубатор, только никто не рождался…

— Это очень странное родительское решение. Вроде и понятно почему, но…

— Он был в отчаянии, Лис. Он видел, как его время заканчивается, а я всё никак не мог зачать ребёнка. А потом… одна из моих пассий всё же забеременела, и это казалось чудом, хотя папу воротило от моей новой жены, но альтернативы не было. Беременность была такой тяжёлой, что выкидыша ждали буквально каждый день, — Винсент сделал паузу, — Но он всё же родился. Недоношенный, но… мой. Папа так его и не увидел. Они оба умерли.

— Как ты… пережил это? — поражённо смотрела Алиса. Она вкратце знала, как было дело, но слышать из первых уст было… больно.

Винсент отвернулся и попытался сделать беззаботный вид, но никак не выходило:

— Было тяжело. Я вдруг остался один. И не знал, что делать ни с магией, ни с Сакралем…

— Ты сказал, что до смерти отца был на третьем уровне… ты преодолел сразу два уровня?

Он кивнул так, будто эта деталь была несущественной, до крайности обычной, но у Алисы не укладывалось в голове как это возможно с такой скоростью, ведь она помнила, как тяжело ей далось преодоление двух уровней за полтора месяца, хотя её держало Лимбо, и всё же она… почти разваливалась на кусочки.

— Не жалей меня, — оказывается он уже смотрел на неё внимательно, — Я верю, что всё существует в балансе и в следующей жизни всё будет иначе.

— На эту надежд нет? — наивно улыбнулась Алиса.

— В этой тоже могут быть свои радости, — Винсент положил руку на её плечо, — Я не могу иметь детей, но… Алиса… — начал он и улыбнулся.

— Винсент, у меня больше нет месячных, так что я — стопроцентный генетический тупик, — она посмотрела на него очень серьёзно и как-то трагически, а потом хмыкнула, — А теперь давай оставим эту тему, тем более, у тебя теперь есть наследник-Элементаль.

Они замолчали, но на этот раз пауза была неловкой. Винсент не понимал, что чувствует, эта новость словно опустошила его, лишила надежды.

— О чём молчишь? — спросил Блэквелл.

— О том, что ты выбрал странное место для уединений.

Блэквелл грустно обвёл роковую комнату глазами. Алиса внимательно посмотрела на него и погладила пальцем его подбородок.

— С этой комнаты всё началось, — тихо сказал он, — Это был первый раз, когда мне было очень больно.

— Но ты всё равно приходишь сюда, — задумчиво сказала Алиса.

— Здесь я с ней познакомился.

Герцогиня сидела тихо и смаковала вновь налитый напиток, задумчиво глядя за окно. Подул сквозняк, и она закрыла глаза, наслаждаясь свежестью летней ночи, а когда открыла, то увидела, как Винсент смотрел на неё крайне внимательно.

— Что? — спросила она.

— Мне кажется, или ты опьянела?

— Есть немного…

— Три бокала за вечер и моя Герцогиня пьяна? — улыбнулся он.

— Похоже на то! — сказала она и поставила пустой бокал на пол, поправила платье и начала медленно вставать, — Тебе надо выспаться, завтра у тебя эта нелепая командировка.

Блэквелл взял её за плечо и властно надавил, чтобы она села. Она подчинилась, вопросительно на него глядя.

— Не уходи, меня раздражает, когда ты куда-то уходишь.

— Почему?

— Потому что я не знаю куда ты идёшь, о чём молчишь, с кем и о чём говоришь.

— Думаешь, я сейчас пойду интриги плести?

— Интриги и интрижки…

— Чёрт, видимо мой новый статус ещё больше усугубил твоё чувство собственности.

— Ты… — он вцепился в свою голову, словно от сильной боли, — Ты — самое непонятное, что со мной случалось!