Анна Бэй - Вопреки. Том 3 [СИ]

Она двигала бёдрами напряжённо и неторопливо, оттягивая удовольствие. Винсент посмотрел на её совершенное загорелое тело сквозь взгляд с поволокой и положил руку на её щеку, скользя вниз по приоткрытым опухшим от поцелуев губам, подбородку, шее, по ложбинке между грудями, обвёл пальцем медальон, на что она рефлекторно прогнулась и запрокинула голову назад и начала себя трогать.

Винсент был заворожен тем, как Алиса ласкала своё тело: одной рукой она трогала себя, другой гладила пресс своего любовника. Винсент с упоением рассматривал её магические знаки на теле, будто нарисованные светом. Метка силы была очень витиеватой из-за высокого уровня магии Алисы и переплеталась с меткой инициации воина на правом боку, прямо под грудью и уходила по рёбрам к спине, оплетая стан девушки и спускаясь к левому бедру причудливым рисунком, где был сигил Люцифера.

У Блэквелла было много знаков, намного больше, чем у Алисы, но они были немного другими, они были отпечатаны не бело-сиреневым светом, а, согласно его природе, огненным. Он жадно рассматривал каждый виток её знаков и обводил их пальцем, а потом провёл рукой в районе левой ключицы, будто рисуя что-то. Девушка непроизвольно дёрнулась и посмотрела на него угрожающе:

— Любишь рисовать в такие моменты? — она перестала двигаться и резко напряглась, — Тебе не кажется, что это перебор с играми в чувства? Играй честно, верь в то, что делаешь.

Он глубоко вздохнул:

— Алиса, ты знаешь, какой знак там ставят? Откуда?

— Читала…

— Или ставила? — он произнёс это с ревностью, — Я весь твой отряд раздену и осмотрю, ясно? Начну с Риордана, потом все остальные, и закончу Корфом… блядь… я же научил тебе скрывать знаки, вот идиот! — выругался он сквозь зубы и потрогал тот знак на её бедре, что он так хотел спрятать от чужих глаз. Сейчас он светился едва заметным ровным светом и был таким необычным. Алиса смотрела спокойно, но слегка холодно, и вдруг Винсенту стало жутко стыдно, ведь он только что был слишком эмоционален и чуть не раскрыл своё чувство, которое она вряд ли приняла бы с радостью, — Я просто удивлён, что у такой женщины как ты… нет ничего на этом месте.

— А я нет, — сказала она.

— По тебе безответно вздыхает треть мужчин Сакраля, они душу дьяволу отдадут за ночь с тобой.

— Не путай вечность обязательств и одноразовый секс. У всех моих воздыхателей, вместе взятых никогда не хватит смелости любить меня. Таких идиотов нет.

— Ты переоцениваешь ум окружающих, идиоты всегда найдутся. На каждого человека есть всего одна такая метка, которую может поставить всего один человек. Поэтому твой идиот бродит где-то! Легенда этого сигила очень возвышенная и красивая… — он попытался вновь проникнуть в неё, но она отстранилась.

— Расскажи, — требовательно сказала она и слезла с него, садясь на покрывало в ожидании.

— Сейчас? — возмутился он, но она лишь дразнила его.

Алиса хотела услышать продолжение, и он снова заговорил, уже не сдерживая интригующую улыбку:

— Это метка ангела, который отдаёт себя служению своему человеку. Он связывает свои силы, чтобы оберегать того, кому посвящает свою жизнь. Поэтому взаимная метка называется Ангельской Вечностью, люди становятся одним целым. Говорят, что Ангельская Вечность не даёт людям расстаться, их связь неразрывна и так сильна, что может воскрешать и рушить пространство. Ерунда, на мой взгляд, но по крайней мере вполне вероятно, что это действует как дополнительный источник силы или магнит, — он подполз к ней, но она держала дистанцию и смотрела игриво.

— Но она же может быть и не взаимной? Что бывает, когда она ставится в одностороннем порядке?

— Ничего особенного. Один человек всегда за спиной имеет ангела-хранителя, а второй живёт не свою жизнь. Обычная несчастливая история… — Алиса держала его на расстоянии вытянутой руки, и поэтому он играл с её волосами и гладил изящное плечо, — Как-то не вовремя у нас разговор завязался: ты голая раздвинула передо мной ноги, я возбужден, а мы говорим про эгоизм и знаки.

Она повернулась к нему спиной и пыталась снова уйти от него, но он схватил её за ногу и повалил на живот, резко взбираясь сверху и придавливая её всем своим весом:

— Поймал… — проурчал он и ощутимо прикусил её за плечо.

Он взял в руку своё достоинство и вошёл в Алису, требовательно двигаясь и всё ещё прикусывая её кожу.

Его рука впилась в её бедро, на вторую он намотал её волосы и тянул их на себя. Девушка встречала его толчки шумным дыханием, срывающимся на тихую мольбу, а он лишь наслаждался этим.

— Это странное ощущение, когда ты что-то шепчешь на своём языке, милая… — Блэквелл сделал виноватое лицо не в силах долго сдерживать оргазм.

— Почему? — она нахмурилась.

— Ощущение чего-то настоящего. Если б я понимал…

— Но ты ведь не понимаешь? — сквозь тяжёлые вздохи спросила Алиса.

— Нет, не понимаю. Знаешь, из всех сексуальных извращений и ролевых игр, игра в любовь — самое странное, что со мной когда-либо было.

— Винсент, поцелуй меня, пожалуйста!

Он привстал и перевернул её с живота на спину, снова наваливаясь и впиваясь в её губы с жаждой. Девушка прижималась к нему как можно ближе, будто ища защиты. Она тихо прошептала сквозь стоны:

— Тебе не нравится такая игра? Мы можем остановиться…

— Шутишь? Просто ощущение, что ты отдаёшься… как в последний раз, — тихо шепнул он ей.

Бедра Алисы заёрзали намного ритмичней, он положил её набок, задрал её ногу на поперечный шпагат, и задвигался быстро, заходя всё резче и резче. Она громко дышала и стонала, переходя на крик, и это ещё сильнее возбуждало мужчину, который упивался её наслаждением. Она изгибалась под ним буквально на пике, но не могла кончить, а он уже был слишком близок, наконец, она взмолилась:

— Боже-боже-боже! Винсент, ещё немного… — она непроизвольно начала помогать себе рукой, лаская клитор.

— Я дождусь тебя, — хрипло прошептал он ей на ухо, — Не кричи хотя бы, это жутко возбуждает…

Девушка закусила одеяло зубами, заглушая крик от оргазма, и ток пошёл по её коже. Блэквелл едва дождался её пика, и излился в неё с рычанием, делая ещё несколько уже плавных движений бёдрами. Хрустальная люстра зазвенела из-за подземных толчков, сотрясающих замок. Блэквелл крепко прижимал Алису к себе, налаживая дыхание, а она шептала:

— Как я теперь буду ненавидеть землетрясения и другие стихийные вспышки, в возникновении которых не буду участвовать, ты хоть понимаешь?

— Алиса, милая, ты ревнуешь… — в утвердительной манере сквозь смех сказал Винсент, а девушка наморщила нос.

— Это довольно унизительно быть одной из пятидесяти твоих наложниц.

— Не сравнивай себя с ними. Ты другая.