Анастасия Михайлова - Апокалипсис завтра

Он мотнул головой, словно пытался отделаться от какой-то противной мысли.

— Сегодня, я чуть не убил троих людей, в какой-то момент, мне показалось, что это уже произошло, но… кажется, я стал опасен для общества. И почему? Потому, что слабак, который не может противостоять родительнице, — он подошел вплотную к Саманте и аккуратно провел костяшками пальцев по нежной коже лица. — Не извиняйся, потому что дурак здесь я. Ты вправе ругаться, бить меня кулаками и разбить о мою голову хоть всю посуду в доме, но, пожалуйста, только давай больше никогда не играть в эту отвратительно холодную молчанку.

— Ну, на пятый день я уже готова была разговаривать, но твой взгляд волком и гробовое молчание меня не вдохновили, — усмехнулась Саманта. — И я не собиралась больше извиняться, — рассмеялась она, прильнув к его груди. — Все же ты у меня идиот, — Сэм подняла голову, заметив, что Джимм немного нахмурился. — Но любимый идиот, — мило пропела, а потом привстала на цыпочки и заставила его наклонить вниз голову, прикоснувшись губами к его губам. — Я так по тебе скучала, Джимм, — вдруг грустно выдохнула она, отстранившись. — Словно ты рядом, но совсем далеко. От этого еще противнее. Давай ты не будешь больше идти у меня на поводу, ладно? Это была самая ужасная неделя, которая только может быть после свадьбы. Знаешь, иногда женщины говорят «Нет», подразумевая «Да, утащи ты уже меня в кровать». В следующий раз, если я буду вытворять нечто подобное — игнорируй это.

Он нетерпеливо прижал ее к себе, чувствуя чужой запах, который жег ноздри хлеще порошка перца чили. Последнее слово утонуло в поцелуе. Долгом, глубоком и одновременно с тем мучительным.

Воняло.

Джимм зашипел, скалясь волком на отвратительное амбре, выпрямился и мотнул головой, словно пытался избавиться от смеси из пота и дешевого одеколона.

— Ты скажешь, что это был за черт и где его найти, — низко проговорил Бротт, едва сдерживая злое рычание. — Я проведу с ним беседу, думаю, после этого мерзавец с радостью пострижется в монахи.

Где-то далеко на задворках опять заскреблись мелкие надоедливые «паучки» Орифии. Вспомнила. Гадина. Как же она его достала. Этернель вновь раздраженно поморщился, пресекая нападки, впрочем, не избавляясь от них. Голод вновь вернулся, будто бы он вовсе и не питался той женщиной.

Музыкант провел ладонями вниз по спине жены, потом повторил тот же путь вверх, хотел прикоснуться губами к обнаженному плечу, но его бесил запах. Женщина должна пахнуть своим мужчиной и только, все остальное отвратительно. Схватившись пальцами за тонкие бретельки от майки атласной пижамы, Джимм в который раз за неделю подумал, что жена чуть ли не профи в издевательстве над его и своим сексуальным напряжением. Каждый раз она умудрялась одеваться и вести себя так, что хотелось выть, справляясь с заставляющим трещать штаны возбуждением. Причем от этого становилось хуже им обоим, оба справлялись, как могли. Сэм — закрываясь в ванной комнате и сладко постанывая на зло Джимму, а он — вымещая энергию на предметах интерьера и стенах.

— Я хочу тебя, — раскатисто раздался его голос, рождаясь откуда-то из груди. Привычное мысленное дополнение к словам «…сожрать» — Джимм по обыкновению закинул на дальнюю полку разума.

Саманта явно была не против и только ждала, когда немного пришибленный и тормознутый муж уже ее разденет.

Бретельки пошли в стороны и упали с плеч, майка легко соскользнула к ногам, оставляя полукровку в одних шортиках с кружевным краем. Мужчина опустился вниз, попутно не забыв поласкать нежную грудь, вызывая учащенное сердцебиение у Сэм.

— Закрой уши, — серьезно сказал он ее животу и поцеловал кожу под пупком, подняв взгляд на успевшую раскраснеться жену.

Надо же, она всегда заливалась румянцем, словно в первый раз, и это не могло не радовать телепата. Благодаря этому она казалась невинным ангелочком.

Когда он стянул с нее шорты, то обнаружилось, что под ними нет трусиков, на что Джимм бросил наигранно изумленный взгляд. Саманта поспешно, в такой же шутливой манере, отвела взгляд в сторону, будто бы она тут не причем, и они сами как-то не наделись. Бротт клыкасто усмехнулся и закинул ее правое бедро себе на плечо. Саманта шумно выдохнула и закусила нижнюю губу, когда его язык медленно прошел вдоль нежных складок. Он помог себе пальцами, раздвинув плоть и прижимаясь губами к клитору. Сэм положила руку ему на голову и чуть прихватила этернеля за успевшие отрасти волосы, в тот момент когда мужчина втянул ртом чувствительный комок. Саманта сладко и громко стонала, пока муж обрушивал на нее всю ласку, скопившуюся за долгую неделю игнора и злобной недосказанности, он проникал в нее пальцами, все ускоряясь, заставляя женские ноги подгибаться. Кожа на голове горела от скребущих ее ногтей. В какой-то момент Сэм напряглась, как скрученная спираль, и согнулась пополам, натурально падая на Джимма, перенеся на него весь свой вес. Мужчина придержал жену и аккуратно уложил спиной на короткий ворс ковра. Заглянув в ее глаза, он серьезно выдал:

— Хочу смыть с тебя эту вонь, — Джимм сдвинул брови. — Но душ, это так скучно, да? На улице тепло. В нашем распоряжении целый бассейн, грех упускать такое.

Она туманно улыбнулась в ответ, и Бротт подмигнул Сэм, а потом встал, освободился от одежды и мешающего белья. Этернель подал руку, помог подняться Сэм и с легкостью схватил любимую на руки, думая, что будь у них соседи, то те наверняка сочли бы жителей этого дома озабоченными дураками.

Руперт медленно переставлял онемевшие ноги. Несмотря на то, что их «увлекательное и веселое» путешествие в фургоне длилось недолго, он успел окончательно устать в неудобной позе. Чертов лысый мордоворот принимался распускать грязные шуточки еще несколько раз, после которых бурчавший в ответ колкости Руп получал тяжелым ботинком то в живот, то по почкам. Боль проходила быстро, скорее всего из-за действия крови Дэни. Радовало одно — ее пока не трогали. Парень невольно поверил словам нападавшего, и теперь где-то внутри его пронзал страх, холодный и липкий. Трудно было надеяться на какое-то чудесное спасение и то, что к нему будут благосклонны сволочи, перестрелявшие всю экскурсионную группу студентов. Руперт сжал челюсти. Все из-за него. Если бы он отвел Дэни в какое-то другое место, то со стопроцентной вероятностью все, в том числе и Олли, остались бы живы. Но, во что же влезла девушка? Почему за ней охотятся другие вампиры?

Минуту назад ее утащили куда-то в другом направлении. Их буквально вывалили из фургона на какую-то подземную парковку, Руперт не успел правильно сгруппироваться, поэтому больно приложился головой об асфальт. Едва приметные, замаскированные под обычную стену, двери вели в непроглядную глубь здания. Как только проход на парковку за ними вновь закрылся, то Руп услышал, как лысый скомандовал отвести девчонку на место. На какое место, и хоть какие бы то ни было подробности Рупу так выяснить и не удалось. На очередной вопрос ответом был ощутимый толчок в спину.