Анастасия Михайлова - Апокалипсис завтра

— Шуруй и не отсвечивай, малявка, — буркнул командир увальней, который шел вместе с еще одним мужчиной. Тем, кто убил Олли.

— Ты вампир? — снова не стал молчать Руп и опять-таки получил ребром ладони по шее.

— Я сказал: «не отсвечивай», идиот, это значит — варежку закрой и иди смирно.

Они спустились на этаж ниже, прошлись вдоль ряда однотипных дверей, свернули налево, и их небольшой процессии сразу попался какой-то широкоплечий парень в байкерской куртке, придирчиво что-то выбирающий на небольшом столике. Руп в удивлении пару раз моргнул, чтобы проверить, не показалось ли ему. На столе ровным рядом стояли всяческие сексуальные игрушки, типа вибраторов, дилдо, пробок с кучей тюбиков со смазкой.

— Что за…? — вырвалось у него.

Куда это они его затащили? Мужчина мельком глянул на Руперта в компании амбалов, кивнул последним и, как-то угрюмо вздохнув, взял смазку, пробку и вибратор.

— Трудовые будни, Билл? — хохотнул лысый.

Мужчина кивнул.

— Обколотая. Достали они меня. Овощи чертовы. Съемки через двадцать минут, а она до сих пор в астрале, — мужчина возмущенно взмахнул руками, полными эротических атрибутов, будто это на самом деле его достало.

— Всем привет, — прокуренный голос высокой женщины ворвался в короткий разговор.

Стопроцентная англичанка в классическом костюме, с красивой прической и в дорогих украшениях махнула мужчинам, подмигнула парню в байкерской курке, припоминая «славные съемки» на прошлой неделе, схватила страпон и, помахав им на прощание, скрылась в соседней комнате, где слышалось множество голосов.

Рупу сделалось совсем дурно. Черт подери, что происходит вокруг, где он оказался? В одной из съемочных студий «Браззерс»? Неужели вампиры и это держат? Хотя, если задуматься, эти твари контролировали любой поток информации, доходящий до глаз, ушей и рта человека.

— Ева на месте?

— Да, у себя, — мужчина махнул рукой и скрылся за поворотом, из-за которого они недавно вышли.

— Вы что, порностудию держите?

— Устроиться хочешь? — лысый зевнул и повел его с напарником дальше.

Вход в кабинет некой Евы подсвечивался красной светодиодной лентой, приклеенной по всему коробу лакированной двери из темного дерева. На золотистой металлической табличке, прикрученной чуть выше уровня глаз, витиеватым шрифтом красовалось: «Госпожа Ева».

— Будет немного приятно, — скривил лицо в ухмылке командир нападавших, толкнув перед Рупом дверь.

Декорации резко сменились, будто он сквозь эту дверь шагнул в гангстерское прошлое Чикаго, в которое нотами были вплетены последние вехи современного искусства. Сложилось ощущение, что его привели на съемки какого-то старого фильма времен перехода от классических бурлескных комедий к нуару военного времени. Темное дерево на стенах, кремовое кресло с ушками за чернеющим лаком стола, единственным украшением которому служила антикварная лампа. Перед столом лежал светлый ковер с длинным и пушистым ворсом. В углу не у самой лучшей имитации окна с тонким профилем, которое выглядывало из-за массивной плотной портьеры серого цвета с серебристыми проблесками нитей, стоял небольшой круглый столик и два стула — близнецы того, что стоял за столом хозяйки. Сама госпожа Ева, восседавшая на краю стола, невозможно органично вписывалась в свой интерьер, одетая в черное облегающее платье покроя прямиком из старых американских фильмов. Черные, словно вороново перо, волосы мягкими волнами обрамляли белое мраморное лицо с броским макияжем все того же времени гангстеров и мафиози, в дополнении пикантной аккуратной родинки у левого глаза и красной помады. Женщина с кем-то разговаривала по телефону. Она повернула голову к вошедшим и мягко улыбнулась, поднимая указательный палец вверх, как бы прося подождать.

— Да, господин, уже привели. Да, все как он и говорил. Молодой человек как раз вошел в мой кабинет, а милую молодую этернель мы спустили на нижний ярус… Да, — Ева не отрывала пронзительного взгляда от Руперта, — в круговую, все-таки она Сшиллс. Вы уже заканчиваете? А, в самом разгаре… Что? Парнишку? Немного с ним побеседую и сразу к вам. Целую.

Она вздохнула, отложив в сторону дорогой смартфон от Джобса и, немного подумав, взяла тонкую черную глянцевую ручку и небольшой блокнот, один из тех, в которые так любили писать заметки детективы.

— Томми, Брэд, спасибо за посылку, — она медленно приблизилась к посетителям в туфлях на высоких шпильках и улыбнулась. — Простите, забыла вас предупредить о мальчишке, но вы большие молодцы, что не убили его.

— Ну, Ева, так же положено. Метка все-таки.

Лысый, которого назвали Томми, отчего-то вдруг растерял всю свою хамскую натуру и, чуть потупившись, потирал затылок.

— Правильно. Не забудьте о награде, там, — она изящно мазнула в сторону столика, где, откуда ни возьмись, появилось два бокала с красным вином.

— Спасибо, — вожделенно бросил Томми и наперегонки с Брэдом побежал к столику.

Оба толкались и ругались, несмотря на то, что бокала было два.

— Там вампирская кровь, — понял Руп, неожиданно для себя отмечая, что и сам был бы не прочь снова попробовать.

Так вот почему эти парни были так сильны! Они вовсе не бессмертные, а простые люди, принимающие вампирскую кровь. Поэтому он сам ничего не мог с ними сделать, даже с учетом крови Дэни, текущей в венах. Вот откуда и их бесстрашие перед солнечным светом, отсюда же и тихий шаг с чутьем и скоростью. Как давно они принимают ее? И возможно ли не стареть, ежедневно употребляя кровь вампиров?

— Верно, — Ева деловито приподняла одну бровь, щелкнула ручкой и приготовилась писать в блокноте. — Ну что ж, мальчик, поговорим? Только одно правило — вопросы задаю я, а ты открываешь рот, только тогда, когда позволю.

— Кто вы и что вам от нас надо?

Женщина, похожая на киноактрису из сороковых, закатила глаза.

— Еще один идиот. Садись, — она, казалось бы, легко ухватила его за плечо, но Рупу ощутил это так, будто на него упало нечто тяжелое и металлическое, ноги сами собой подкосились, и он неожиданно приземлился пятой точкой на стул. — Вот так. Добро пожаловать в малую резиденцию клана Фиррор, находящуюся в Лондоне, район Сохо. Как говорит, наш любимый глава: «Здесь вы вряд ли найдете покой, разве что вечный». — Ева легко рассмеялась, так, словно это и в правду была отличная шутка. — Прости, просто я давно так рано не вставала. И так, скажи-ка мне, смертный малыш, откуда на тебе метка другого клана?

— Я не понимаю, о чем вы? На мне нет никакой метки.

— Нет, есть, солнышко, — она улыбнулась снисходительно, словно разговаривала с неразумным ребенком. — Причем ей уже несколько лет.

— Что? Ничего об этом не знаю, честно.