Тереза Тур - Память пепла

А по звездам шел манул. Будто сотканный из лунного света, зверь ступал мягкими, широкими лапами по предрассветному небу, все ближе и ближе подплывая к хозяйке.

Девушка запустила пальцы в глубокий мех. Как там тепло! Низкое, бархатное урчание, в холодных глазах — улыбка.

— Слушай, — наклонилась она к круглому уху, — а ведь это ты забросил нас в Ваду. Не Эдвард, не Арвин. И уж тем более, не я. Почему ты решил, что нам нужно оказаться здесь? Молчишь? Не знаешь? Вот и я не знаю…

Кот лизнул ее в щеку, оставив влажный, холодный след.

Тая вздрогнула. Села, морщась от боли — от неудобной позы затекла шея, по щеке текла слеза. Она что, плакала во сне? Странно…Сон был таким милым. Манул, звезды. Девушка выбралась из шалаша, ежась от холода. Эдварда рядом не было. Наверное, тоже замерз и пошел к костру.

Только-только начинало светать. Так бывает часа в четыре утра, когда очертания деревьев становятся четче, а тишина вокруг уже не давит черным бархатом, но начинает звенеть первым дыханием утра, а лес поет … Поет?

Детский жизнерадостный голос, весело и беззаботно напевал где-то неподалеку. Тае захотелось броситься к костру, найти Эдварда, но странная песенка будто заворожила. Боясь пошевелиться, девушка вслушивалась в странные слова:

Таю передернуло. Шпагу она оставила в шалаше, но к девушке уже бесшумно подходил Эдвард, жестом делая предупреждающий знак, чтобы она случайно не закричала и не выдала их. С другой стороны так же бесшумно вышел Арвин. Король молча передал девушке ее шпагу. Так они и стояли, с оружием наготове, вслушиваясь, как звонкий голос пел все громче и громче:

— Слышите? — очнулся бывший правитель. — Она поет о добром короле Арвине… Обо мне?

— И про Айша? Это?..

— Глава ордена иезуитов. Он изгнал меня.

Песенка лилась со всех сторон. Казалось, ее поют деревья, река, костер, и даже песок под ногами… И вот из предрассветного тумана, словно призрак из страшной сказки к ним вышла девочка лет девяти. Фарфоровое личико, белокурые локоны. Девчушка была прехорошенькой, и от этого Тае почему-то стало совсем страшно. Темно-бордовый плащ старинного покроя, в который девочка была одета, стал последней каплей. Тая решила, что ей снится очередной сон. Она спит. Еще ведь так рано! В детстве она любила рассматривать гравюры Доре, и вот результат. Прав был отец, надо было больше гулять с другими детьми на свежем воздухе. Ей всегда казалось, что в этих рисунках есть что-то зловещее, особенно в тех, что по мотивам сказок Шарля Перро. С другой стороны, какие сказки, такие и картинки…

— А если бы волк не встретил Красную шапочку, то спокойно дожил бы до старости… — вырвалось у нее.

— А кто такая красная шапочка? — быстро спросила у нее девочка.

Тая, растерялась, посмотрела на Эдварда. Маг стоял неподвижно, прикрыв глаза и пытаясь сосредоточиться на ауре ребенка.

— Откуда ты тут взялась, девочка? — спросил Арвин как можно ласковей. Получилось фальшиво. Но он хоть что-то пытается делать! Эти двое встали, как вкопанные.

Девочка посмотрела на него с подозрением. Потом перевела взгляд на Таю.

— Красная Шапочка — это девочка, которая победила лесного хищника, — нашлась наконец чкори.

— Как победила?

— Эээээ…. позвала охотников.

— Это правильно, — одобрила девочка.

— Хочешь есть? — предложил Милфорд.

— Хочу.

— У нас рыба.

— А у меня есть лепешка, — девочка явно похвасталась. — Папа принес муку! А мама испекла лепешки! Муку папа редко приносит, ее трудно достать. Я поделюсь!

— Так вы живете в лесу?

— А вы разве нет?

— Ну…и мы тоже, — король развел руками и улыбнулся.

— Здесь хоть и голодно, но нет солдат. И никого не жгут.

— Значит, вы убежали из своих домов?..

— Папа спас маму от инквизиторов. А у нее нет магии!

— Нет магии? А ты откуда это знаешь?

— Магия есть у меня. Это меня надо казнить. Но папа меня не отдаст!

— Зачем казнить тех, у кого есть магия? — Милфорд стал потихоньку подбрасывать хворост в костер.

— Чтобы откупиться от песка. Он заносит поля. Леса. Скоро занесет и все дома. И нас тоже.

Девочка достала из корзинки лепешку — небольшое круглое солнышко, и ловко поделила его на четыре равные части. Тая выложила рыбу на лист и протянула Красной Шапочке. Теперь про себя она называла девочку только так. А как иначе? Красная Шапочка и есть! С корзиночкой. В корзиночке — лепешка. Почти пирожки. А за лесом, в городе — злые волки-инквизиторы. Она начинала понимать, о каких кострах пела Красная Шапочка.

— Спасибо, — вежливо ответила девочка. Отломила кусочек рыбы, с явным удовольствием положила в рот. Прожевала. И глубокомысленно сказала:

— Все-таки инквизиторы глупцы. Чем больше они жгут, тем больше пепла становится.

— И что надо делать? — словно очнулся Эйш.

— Молить, чтобы Славный Арвин вернулся.

Наступила тишина. Какое-то время все сосредоточенно жевали. А потом Эдвард спросил:

— А тебе не страшно ходить одной по лесу?

— Нет. — Девочка так удивилась, что даже жевать перестала. — Я ведь знаю, что со мной все будет в порядке. Вы же не злые.

— Ты что, шла к нам?

— Конечно! Мне стало интересно посмотреть, кто появился рядом с нашим лагерем.

Эдвард недовольно посмотрел на Арвина.

— Но никого не было! — прошептал король, оправдываясь.

— Вы просто не заметили. Нас никто не замечает. Терра ставила защиту, а я помогала! Папа сказал — так нужно, чтобы нас не нашли слуги Айша.

— А у вас в лагере знают, что мы рядом? — спросил глава имперской контрразведки в отпуске.

— Нет, — вот тут девочка удивилась. — Только я вас увидела. Во сне.

Но тут все поняли, что их увидела не только девочка в своем сне, но и еще…кое-кто. Лес вокруг них вспыхнул десятками горящих факелов.

…

— Вы что — не понимаете? Расположение лагеря больше не тайна! Эти люди — шпионы! Крысы инквизиторов! Нам всем грозит смерть…!

Тая, Эдвард и Арвин сидели у большого костра. Их даже не связали. Люди вокруг занимались своими делами, лагерь-призрак жил своей жизнью. Но каждый понимал — стоит пришлым вскочить, закричать, проявить агрессию… И их наверняка утыкают арбалетными болтами. Чтобы даже не подходить близко. Пленникам вряд ли кто-то по-настоящему сочувствовал. Просто люди устали от смерти. Смерти близких, смерти чужих. Просто смерти…