Тереза Тур - Память пепла

— Добрый день! Мы переживали, — улыбнулась принцесса Тигверд.

Ирвин как-то грустно кивнул.

— Принцесса Тигверд попросила меня ее сопроводить, — добавила Рене, как бы оправдываясь.

— Пожалуй, я вас покину. Пауль еще не пришел окончательно в себя. Вы меня извините. Рада видеть, что вам уже лучше!

Вероника активировала свой амулет переноса, вспыхнуло радужное марево портала, и принцесса Тигверд, одарив оставшихся на берегу загадочной улыбкой, исчезла.

— Учитель… Я не понимаю! Принцесса Тигверд, она…

— Видимо, у нее действительно появились неотложные дела, Рене. Как дела в госпитале? Рене? Рене Агриппа! Рене….

Рене замерла. Девушка смотрела перед собой, туда, где одна лазурная волна лениво догоняла другую. На секунду Ирвину показалось, что девушка просто любуется пейзажем, но очень скоро он понял, в чем дело.

— Ия?.. — воскликнул Ирвин.

Но русалка, на секунду показавшись из воды, радужным сиянием морских брызг уже исчезла вслед за Вероникой.

…

Вероника была в восторге. У нее все получилось! Это было так замечательно — объединить влюбленные, робкие сердца…

Вернувшись домой, принцесса Тигверд почувствовала, что устала. Какой-то нервный получился день. Пашка, Тая, Милфорд, Ирвин, Рене… Надо все хорошенько обдумать! Привести мысли в порядок.

И она решила принять ванну. Как-то непреодолимо захотелось в воду! Наверное, это потому, что она увидела море.

Но не успела она подняться, как появился торжественный Джон Адерли:

— Миледи. К вам посетительница.

— Кто? — Вероника никого не ждала.

— Принцесса Ия — произнес Адерли загадочным шепотом и выразительно пожал плечами. Фло чихнул, в подтверждение его слов.

— Ия?

— Прикажете принять?

— Да-да, конечно.

Вероника растерялась С одной стороны, визит сестры морского владыки сразу после того, как она вернулась с острова что-то да значил. А с другой… Побаивалась она русалку, надо признать…

— Миледи… Миледи Вероника, принцесса Тигверд.

Русалка, стремительно вошедшая в гостиную, была прекрасна. Чуть зеленоватая кожа мерцала каким-то внутренним сиянием, а глаза…Как море! Во время шторма. Очень…сильного шторма. Вероника старалась туда не смотреть, таким гневным и решительным был взгляд Ии. Вместо этого она стала рассматривать платье гостьи.

Стройную высокую фигуру красавицы облегала ткань, одновременно напоминающая водоросли, чешую, морскую пену, и….и как же это было красиво! Жемчужины, ракушки, кораллы, все это извивалось кружевной вязью причудливых узоров по платью со шлейфом и длинным, белоснежным волосам. Воистину Владычица Морская, прекрасная Русалка из сказки. Залюбовавшись, Вероника не сразу осознала, что же ей говорят.

— Я бы настоятельно вас просила не вмешиваться в мои личные дела. И не заниматься сводничеством.

Вероника взвизгнула, не успев ответить. Вода была везде. Струи змеями опутали ноги, поднялся пар, стало трудно дышать.

— Ия! Но…Я…Я….Не понимаю…

Русалка вышла из себя и зашипела. На мгновение Веронике показалось, что в волосах у нее снова замелькали кентерберрийские змейки.

— Ты! Ты отобрала у меня одного муж-ж-ж чину. И сч-ч-читаеш-ш-шь, что можеш-ш-шь отобрать и другого?

— Ия?

— Ирвин — мой! Я не отдам его никому, слышишь! Ни тебе, не этой…рыжеволосой!

— Прости, — Вероника была просто раздавлена. — Прости, я не хотела ничего дурного. Я подумала, что… Я просто хотела, чтобы все были счастливы.

— Мы и были!

— А… Рене? С ней все в порядке? — холод пробежал по позвоночнику..

— Ничего я девчонке не сделала. Ирвин бы расстроился. Она же его… ученица? Или не только?

— Нет…нет!

Русалка исчезла, оставив после себя лишь фонтан соленых брызг, что еще долго шипели в потухшем камине.

Вероника попыталась сделать несколько шагов по мокрому полу, и схватившись за подлокотник, чтобы не упасть, без сил опустилась в кресло.

Она не знала, куда себя деть. Пожалуй, такой дурой преподавательница истории никогда в жизни себя не ощущала. Вот какая нелегкая потянула ее в сватовство?! Ей что — с издательством проблем мало? Или с защитой материнства и детства на уровне империи? Нет же! В свахи решила записаться! Дура…

В дверь гостиной тихонько заскреблись. В щелку просунулась толстая лапа. Потом нос. Фло с трудом втиснулся, наконец, целиком. Остановился. Понюхал воду. Фыркнул. И мужественно зашлепал к хозяйке прямо по мокрому полу — лизать заплаканное лицо и трясущиеся руки, заглядывать в глаза…

— Фло…один ты меня понимаешь…

— Неправда! Я тоже тебя люблю…И надеюсь, что понимаю. Я все-таки твой муж! Ника…Что с тобой, любимая? Я услышал. Страх. Потом боль…

— Ты…ты все время был тут! Я почувствовала…Ричард. Ты все слышал? Ричард…Ричард, я….Дура! Какая же я…дурра….

Слезы лились против воли, когда сильные руки взяли ее на руки, вынесли из гостиной, понесли в спальню.

— Ника…любимая. Ну успокойся, ну что ты….

Флоризель гордо шел сзади. Это он нашел расстроенную хозяйку! И теперь…

Но на этот раз принц остался за дверью хозяйской спальни, демонстративно захлопнувшейся прямо перед носом. Пес обиженно фыркнул, и поспешил на кухню, жаловаться Адерли на чудовищную несправедливость.

Они с Ричардом уже пили чай с лимонными плюшками. Все-таки муж — это хорошо!

— Теперь расскажешь, что случилось? — Ричард осторожно поправил принцессе выбившуюся прядь.

И она рассказала. Было стыдно. Но она выговорилась, обвиняя себя и стараясь не смотреть в черные с алыми всполохами глаза. И…стало легче.

— Маленькая моя… Ты просто очень хочешь всем помочь. Но иногда…Иногда люди. Особенно взрослые люди, Ника. Иногда они способны сами о себе позаботиться. Им просто не нужно мешать.

— Да…Я всем мешаю…

— Перестань! Хватит корить себя! Надо же…Ирвин и Ия. Кто бы мог подумать?

— Бедная Рене…Ричард, мы должны…

— Тссс, — принц Тигверд прижал палец к губам жены, — не надо! Не надо, Ника… Тебе есть чем заняться кроме этого…

— Но… Ри…Риичаард…. Ты прав, любимый. Тысячу раз прав!

…

Ирвин следил за состоянием зачарованной русалкой девушки. Пульс в норме. Дыхание ровное. Угрозы жизни и здоровью нет. Он знал, что как только спадут чары, девушка очнется, и ничего не будет помнить. Хоть это хорошо…

Наконец послышался долгожданный всплеск.

— Ия! Где ты была? Любимая… Что случилось?

— Я… — прекрасная русалка выглядела растерянной.

— Рене надо расколдовать. Она не при чем.

— Она в тебя влюблена?

— Не думаю. И потом… Мы с ней слишком одинаковые. Все ради пациента и ничего для себя.

— А я?

— С тобой мы…Слишком разные. Настолько разные, что я просто не мог не влюбиться. Окончательно и бесповоротно. Навсегда. Что мне сделать? У кого просить Вашей руки, прекрасная морская принцесса?