AlmaZa - Другая жизнь [СИ]

— Но он же не обязательно об этом узнает…

— Боже, что вы хотите мне предложить? — баронесса сыграла такое красивое возмущение, что оно понравилось даже Беллоне: «Как ловко она отшила моего братца!». Принцесса злорадствовала.

— Я говорю о допросе… то есть, о разговоре… Хватит! Как вы смеете так разговаривать со своим будущим королём? Кто вас учил манерам?

— Да, в этом у меня, действительно, огромное упущение. К тому же, в следующем месяце моим королём станет Элиос Третий. Простите ещё раз. — Матильда присела в роскошном реверансе и удалилась прочь. Беллона невольно испытала к ней симпатию и с сожалением проводила её глазами. Такие сцены, когда Робину обламывают крылья, приходится наблюдать нечасто. Он привык, что ему всё можно и нет ни в чём отказа. А в последнее время у него явно пошла чёрная полоса… То сестра портила ему его коварные замыслы по совращению девушек, то теперь девушки сами перестали поддаваться его чарам…

Робин вытолкал всех из комнаты и пожелал сестре спокойной ночи. Вынужденный прервать охоту и замечательную пирушку в тот момент, когда она была в самом разгаре, принц чувствовал себя крайне возмущённым и неудовлетворённым. Сил ехать обратно уже не было, но хотелось расслабиться и получить удовольствие любым способом. Увидев, что в комнате баронесс не горит свет, он подошёл к ней и подёргал за ручку дверь. Она была заперта. «Чёрт, ну почему этому гнусному типу с Олтерна должно перепасть, а мне нет? По-моему, у меня есть отличная возможность позлить его. Бедняга, мало того, что лишён возможности стать магистром, так ему ещё и достанется порушенная невеста. Неплохо было бы, если бы он потом узнал, кто над ним посмеялся!» Робин постучал. Никто не ответил. Немного переждав, он постучал ещё. Снова ничего. «Притворяется, что спит, не могла же она, в самом деле, уснуть так быстро?!» Принц начал заводиться. Когда он в третий раз насел на дверь, его окликнула служанка:

— Ваше высочество, что вы делаете?

— Я пришёл к баронессе Матильде, — будто его не застали врасплох, как ни в чём не бывало, объяснил Робин. — Но она почему-то не открывает.

— Просто её здесь нет.

— Вот как? А где же она, позвольте спросить?

— Госпожа распорядилась постелить ей постель у мадам Клотильды, что я и сделала…

— Стерва, — процедил наследник.

— Простите…

— Да я не тебе, дура! — «Дьявол, эта фон Даберлёф сведёт меня с ума. Неужели я стал таким предсказуемым, что она поняла, что я приду?».

Злой, разнервничавшийся, Робин завалился к себе в спальню и плюхнулся в кресло. Его лицо приняло выражение капризного ребёнка, которого избаловали родители, а теперь он встретил посторонних людей, которые по неведомым обстоятельствам не хотят подчиняться его истерикам. В комнату зашла старая горничная и стала готовить постель принцу, положив под простыню грелку с углями.

— Я не знала, ваше высочество, что вы вернётесь сегодня, поэтому ничего не успела приготовить.

— Я и сам этого не знал, — буркнул молодой человек и с отвращением посмотрел на женщину. Какая жалость, что больше нет рядом его Мэг, она бы сейчас его так утешила… «Почему здесь эта скрюченная служанка? Почему на её месте не другая, юная особа?».

— Всё готово. Что-нибудь ещё, ваше высочество?

— Да, рома, много рома. И никакой закуски…

Чей-то голос позвал откуда-то издалека. Какой неприятный голос, просто отвратительный! Так, нужно собраться и определить, что же он говорит? Невозможно разобрать. И всё трясётся. Темнота и качка. Что же это, каюта корабля? Ах, нет же! Темно, потому что ещё не открыты глаза! Робин открыл их и увидел, что его за плечо толкает камергер и просит проснуться.

— Ваше высочество, уже полдень, вы изволите отобедать?

— Обедать? Да, можно. Но для начала, неплохо было бы что-нибудь выпить. Принесите мне скорее воды. И выпить, и вымыться.

Служащий ушёл, а Робин резко сел. Его замутило, но если бы он пытался сделать это постепенно, он бы пролежал ещё минимум час. Взору предстали три раскупоренные бутылки. Так-так, и что же накануне был за праздник? Какой, к чертям собачьим, праздник! Это, наоборот, был траур. Настоящие поминки по безалаберной жизни. Куда катится мир? Всё ускользает из рук, ничего не получается. Проклятые женщины, с ними столько хлопот и суеты!

Внесли поднос с напитками. Слуги пробежали в соседнее помещение наполнить ванную горячей водой. Робин, не стесняясь ни чьего присутствия, полностью разделся и окунулся в неё. Как прекрасно тепло разлилось по телу, а влага обволокла его. Тяжесть и ломота в ногах, руках, проходили, будто их можно было смыть мочалкой. Окно запотело от пара, и пасмурное небо исчезло из вида. Остались только уютные огоньки свечей в канделябрах. Камергер собственноручно поставил рядом с ванной еду и снял с тарелок крышки. Аромат пищи распространился и достиг носа принца, который, вдохнув поглубже, почувствовал себя почти счастливым. Какое наслаждение! Вот и цыплёнок под тонкими ломтиками лимона, дразнится золотистой корочкой, вот свежий хлеб, намазанный жёлтым деревенским маслом, а поверх него блестящей красной икрой, вот и ананас, фаршированный креветками и мидиями под остро-сладким соусом. Взяв маленькую чашечку с кипящим кофе за ручку, Робин совершенно размяк в воде, и чуть было не уснул в ней, но его снова потревожил хранитель его апартаментов.

— Ваше высочество, к вам пришли.

— Кто ещё?

— Кажется, это фрейлины её высочества.

— Фрейлины? — Наследник одним махом выпрыгнул из ванны, чуть не опрокинув её. Только сейчас он осознал, что всю ночь ему грезилась Матильда. Его желание обладать ею снова появилось и выросло до неимоверных размеров. Начав одеваться и, уже натянув на себя рубашку и бриджи, Робин остановился, передумал, и снял всё. Набросив на голое тело халат, принц задержался у зеркала. «Вид не из лучших, но от природного обаяния никуда не деться». Улыбнувшись и подмигнув себе, Робин уже хотел пригласить войти девушек, но потом передумал и стал тянуть время, создавая ощущение занятости. Пусть даже не думают, что могут сильно интересовать его и занимать важное место в его судьбе. Наконец, он сам распахнул дверь и разочаровано заметил про себя: «А тут, пожалуй, никто и не может занять такое место». В прихожей стояли Дора и Каролина, понуро опустив головы и носком ноги водя по узорам ковра. Настоящие дети перед учителем! Принц хотел незаметно исчезнуть обратно, но виконтесса заметила его и присела в реверансе.

— Ваше высочество, мы пришли, как вы и приказывали, — пропищала она немного колеблющимся голоском.

— Я вижу, но почему не все? — развязно бросил Робин.

— Виконтессу Леонверден и мою сестру позвали к себе её высочество, а баронесса у королевы, вместе с матерью. У неё какие-то дела.