Светлана Галямина - Начало пути (СИ)

— Не надо так думать Эдди, — с сочувствием, но твёрдо возразил Лоран, — Вот с такого презрения собственных принципов и взглядов и начинается нравственное падение человека! И хорошо, что этого не произошло! Ведь шаг за шагом и до того можно дойти, что и человеком считаться перестанешь. Хуже этого негодяя станешь! А для тебя Эдвин это особенно опасно, ты не просто человек, ты будущий король! Правитель целого государства. Оттого, как ты смотришь на жизнь, и от твоих решений будет зависеть весь наш народ, огромное множество людей! Разумеется, бывает так, что сами принципы не верны. Тогда от них надо отказываться. Ведь королю приходится иногда принимать неприятные и даже тяжелые решения, но если он уверится в собственной непогрешимости, то тогда быть беде. Но к тебе это не относится, так что постарайся не менять свои взгляды на жизнь и людей. А стражников, конечно, жаль. Но они пришли к нам с оружием в руках. Это была их работа, и они её выполняли. Они все были взрослыми людьми и знали, на что шли, когда устраивались на службу в городскую стражу.

— А Свит? Ведь он погиб из-за меня! — С болью воскликнул Эдвин.

— Нет Эдди, нет. Не говори так, это может оскорбить его память. Он был настоящим воином и до конца выполнил свой долг. И мы все никогда его не забудем, как и остальных наших почивших товарищей! — С горячностью ответил граф.

— Наверное, ты прав, Лори, просто ты себе даже не представляешь какой же этот колдун подонок! — Тяжело вздохнул юноша и покачнулся, а в следующий миг темнота накрыла его своим спасительным покрывалом, и он тотчас потерял сознание. И не удивительно — его организм был полностью истощен. Ведь, когда он исцелял своих товарищей, сила, которой для этого потребовалось много, в амулетах вся исчерпалась. Поэтому Эдвину пришлось воспользоваться частью своей собственной жизненной энергии, которой и без того, после всего произошедшего с принцем, было не много. Пополнить свой резервуар он не мог из-за того, что магических потоков здесь совсем не было — все они стянулись в Долину мёртвых. Соратники принца могли бы, конечно подождать еще и сначала въехать в Долину, где маны было более, чем достаточно, и они предложили этот вариант своему другу еще до того, как он начал их лечить, но юноша ответил, что это все равно не выход, так как из-за того, что над Долиной мертвых царствует магический хаос, его попытка вобрать в себя силу сейчас, когда он так слаб, только убьет его. И вот теперь друзья Эдвина должны были решить, что делать дальше, и как ему помочь.

Возвращаться в город, чтобы пригласить к принцу целителя, было нельзя. Там все настороже именно на этот случай. Наверняка на улицы высланы усиленные патрули, знающие их приметы, а на крышах домов, не исключено, дежурят арбалетчики. Слишком уж большую оплеуху получил первый колдун города и его фактический, если не номинальный, глава. А стражников в Церене, конечно, гораздо больше того количества, которое было в присланном по их души отряде. Да и колдунов еще, возможно, несколько. С ними со всеми даже Эдвин один не справится. Так что, вернись они, их обязательно схватят. Но и оставлять принца в таком состоянии тоже было нельзя. Делия, конечно, могла бы его подлечить, но на это требовалось время и полный покой. Но времени в запасе у них не было, а покой у них бы тоже не получилось обеспечить, потому что с этого места надо было убираться как можно быстрей, пока за ними не прислали отряд существенно больший, чем в первый раз.

Сейчас для них, как это ни странно спасение было в Долине мертвых, хотя всякий нормальный человек сказал бы, что туда соваться нельзя, если хочешь остаться живым. Вот за ними туда никто и не сунется. Слишком велик был страх местных перед Долиной. Но и им самим надо идти туда полностью здоровыми. С ними-то опять все в полном порядке, а вот Эдвин как всегда наоборот — опять ранен. Они могли бы, конечно, просто везти его привязанного к лошади, но принц говорил им, что одних посеребренных клинков, чтобы справиться с любой нежитью, которая захочет ими поживиться, может быть недостаточно. Понадобиться еще и магия, ведь есть нежить, которую только магией и возьмешь, и как раз такая на них и может напасть, а их единственный маг в тяжелом состоянии. И обсудив все это, люди немного растерялись, не зная, что им следует сейчас делать. И тут Лера задумчиво сказала:

— Вообще-то я знаю одно средство могущее помочь Эдвину. Меня мама ему научила, и я его хорошо запомнила. Но им можно воспользоваться только в крайнем случае.

— Так сейчас крайний и есть, — напомнил ей Лоран.

— И все равно, это должен решать сам Эдвин — хочет он такое лечение или нет, — упрямо возразила девушка.

— А почему на крайний-то, что с ним не так? — Заинтересовалась Делия.

— А потому, что средство это такого рода, что от него помереть можно еще верней, чем от раны или болезни, но зато, если поможет, то человек после этого будет полностью здоров и полон сил, — ответила Лера.

— Тебя мать научила такому сильному и опасному способу лечения, когда ты была еще совсем ребёнком? — Удивилась ее подруга.

— Да. Мама считала, что жизнь штука сложная и может повернуться к тебе дурной стороной в самый неожиданный момент и к этому надо быть готовым в любом возрасте. И она оказалась права. Некоторые знания, привитые ею мне в детстве, очень пригодились и даже помогали мне выжить, особенно по дороге из моего города в Церен.

— Скажи Лера, а как узнать заранее, поможет твое средство или нет? — спросил Нэт.

— Да никак, пока не попробуем, — вздохнула девушка.

— Ну что же, это решение действительно должен принимать сам Эдвин, хотя выбор у нас невелик, — подвел итог обсуждению Лоран, — Но, по крайней мере, с этой поляны нам необходимо убраться и побыстрей. Поэтому подъедем поближе к долине, остановимся и подождем, пока Эдвин придет в себя. С этим планом согласились все, только Делия уточнила:

— Но поедем медленно. Эдвина сейчас нельзя трясти, у него и так кровотечение еще не остановилось, и он уже потерял довольно много крови, а может потерять еще больше. И сначала я обработаю все его раны и перевяжу. Вы же знаете его, он мне так и не дал этого как следует сделать, пока не исцелил всех вас. Пришлось перевязывать его наспех, поверх его хламиды.

Никто, разумеется, возражать не стал. И девушка, которая уже приготовила все, что было нужно для перевязки, попросила раздеть Эдвина, раненого в бок и грудь. И когда это было сделано, все присвистнули, пораженные. На юноше места живого не было: рваные раны, глубокие ожоги, порезы от кнута, многочисленные гематомы и много чего еще. И в довершении всего раздавленные пальцы на ногах. Ребята поняли, что Эдвина жестоко пытали, и было совершенно не ясно, как он вообще двигался, не говоря уж о том, чтобы сражаться с полной отдачей. Зато, судя по тому, что с ним сделали, было совершенно ясно, что своей цели палачи не достигли и их юный друг им ничего не сказал. Впрочем, зная принца, никто в этом и не сомневался.