Ванда Алхимова - Семь горных воронов [litres с оптимизированной обложкой]

Кулен прямо на совете отдал в его распоряжение подготовку к обороне, назначив лордом главнокомандующим. За неделю Красный заставил лордов мобилизовать всех мужчин годного возраста, почти прекратив рейсы торговых кораблей, и погнал их на границу с Тамвротом копать валы и готовиться к вторжению.

Сам Ворон практически не слезал с седла, пил, ел и спал на лошади, гоняя галопом между Нессексом и границей. Поначалу лорды относились ко всем его идеям с подчеркнутым недоверием, но увидев, как впопыхах собранное ополчение на глазах превращается в войско с жесткой дисциплиной и строгой иерархией, начали испытывать к нему уважение.

Красный быстро привык к блестящему покрывалу власти: Кулен заглядывал ему в рот, а простые воины выделяли среди собственных лордов и старались заслужить его похвалу.

Страх перед Бресом рос, и единственное спасение приморцы видели в Красном именно потому, что он принимал простые, но верные решения, все время твердил то, что думал про себя каждый: пощады от Бреса не будет, надо его остановить во что бы то ни стало.

Кулену удалось договориться с Островами, и оттуда прислали тридцать кораблей с наемниками, которым пришлось выдать вперед половину оплаты. Красный собрал лордов и встретил корабли в порту, а потом проследил, чтобы наемники строем прошли через город, не разбиваясь и не останавливаясь, и проследовали к границе. На совете он заметил, что после легкой победы над Эннобаром и успешной осады Тамврота Брес получил и новые проблемы, но он обязательно решится на новый поход, пока не остыл от успехов. Однако ввиду надвигающейся зимы и оставленного за спиной разоренного Тамврота, который нужно еще держать в узде, Брес вряд ли захочет вести затяжную войну. Особенно когда поймет, что его ждали и сумели собрать серьезные силы.

На это и рассчитывал Красный. Что Брес, увидев войско из ополчения и наемников, передумает воевать и подпишет хотя бы временный и невыгодный для Приморья мирный договор, который, тем не менее, даст отсрочку и позволит собраться с силами. Кроме того, Красный настоял на отправке в Тамврот разведчиков, которые сообщали бы новости.

И вот в начале зимы разведчики донесли, что Брес выступил из города с частью войска и пошел на Серые горы. Красный узнал об этом во дворце Кулена. Стараясь утихомирить взбесившееся сердце, прошел через длинную галерею на балкон. Остановился, глядя на темное море, стиснув кулаки и закусив губу. В эту минуту Ворон отдал бы десять лет жизни, лишь бы оказаться в родном замке и выйти против Бреса впереди горцев. В голове крутились мысли о братьях, о матери, о горах и сожженном Тамвроте.

Три ночи Красный не мог спать. Он находил себе занятия, чтобы не думать о том, что, может, как раз в эту минуту воины Лугайда рубят жителей Твердыни. Прикусывал до крови внутреннюю сторону щеки, сжимал в бессилии кулаки. Ворон чувствовал себя старым израненным зверем, который упал в глубокий снег и не может даже встать на ноги, чтобы оказать сопротивление приближающимся охотничьим собакам.

Долгое время разведчики не приносили никаких известий. На девятый день поздним вечером Красный сидел в своей спальне, бездумно глядя в темноту, где волновалось под холодным упорным ветром море. Вдруг мелькнули черные перья, и в окно ударилась большая птица. Исчезла… И снова стукнулась о стекло.

Красный поднялся и настежь распахнул ставни. Словно порыв сквозняка, в комнату влетел большой ворон, каркнул, заметался и сел на спинку кресла. Красный почувствовал, как в груди рождается горячая радость – так, словно вдруг увидел издалека башни Твердыни. Он приблизился к птице и протянул руку. Ворон глянул черным блестящим глазом, переступил лапами, подавшись навстречу. Птица была очень большой, а еще Красный с удивлением заметил, что черное оперение отливает ржавчиной, как бывает иногда у животных вороной масти, когда они выгорят на солнце. Такого оперения у воронов он не видел никогда.

Между тем ворон снова хрипло и негромко каркнул и поднял правое крыло. Сердце забилось глуше, когда Красный увидел, что к телу птицы привязан небольшой пакет из толстого пергамента.

Он осторожно разрезал тонкую веревку и освободил ворона. Тот сразу взлетел и сел на одну из ставней. Красный разорвал пакет, и сердце едва не выскочило через горло: письмо! Он развернул плотный лист и пробежал глазами. Потом прочитал второй раз, медленнее, а затем сразу третий, уже смеясь от радости. Ворон каркнул ему вслед, когда Красный бегом бросился в кабинет Кулена.

– Бреса разбили в Серых горах! – кричал Красный, хохоча от восторга.

Он ворвался к Кулену, едва не ударив дверью одного лорда, который находился там же, и сунул письмо под нос испуганному принцу.

– Вот! – возбужденно сказал Красный. – Это пишет миледи Воронов из Твердыни. Войско Бреса разбито в ущелье. Брес бросил своих мертвецов и сбежал в Тамврот, поджав хвост. Значит, Приморье спасено!

Красный засмеялся и в порыве чувств обнял принца. Кулен тоже стиснул его в ответ, счастливо смеясь.

– Но это еще не все, – торопливо добавил Красный. – Трое моих братьев живы и вернулись домой! О-о, теперь нам есть с кем выйти против Бреса! А еще миледи пишет, что жива маленькая Финела.

– Не может быть! – Кулен сунул нос в письмо и вслух прочел соответствующее место, а потом поднял радостное лицо на Красного. – Какие радостные новости! Надо наградить гонца!

– Ну, мой гонец в награде не нуждается, – усмехнулся Красный, снова пробегая письмо глазами. – Его принес ворон. Мне надо написать ответ и завтра отправить птицу матери.

– С ума сойти! Я и не знал, что вороны могут носить почту как голуби! – поразился Кулен. – Погодите, обязательно передайте миледи от меня поклон и заверения в дружбе.

– Конечно-конечно, – убегая, отмахнулся Красный.

Он заперся у себя в покоях и накинулся на бумагу, стараясь вместить в одно короткое письмо все то счастье, которое сейчас разрывало ему грудь. Дикий был жив, и более того – проявил себя героем, разбив Бреса! От таких новостей голова шла кругом. Красный хихикал себе под нос и ласково обзывал далекого брата разными словечками, которыми они щедро бросались друг в друга в лучшие времена. Конечно, Красный понимал, что пишет матери, но знал, что Дикий тоже прочитает его ответ.

Поэтому он сначала перечислил всех, кому слал привет, потом подробно расписал то, что произошло с ним, рассказал о Роне и Альпине, а также о том, как он в Приморье готовится к войне. В конце письма Ворон спрашивал совета.

Ворон дремал на своем высоком насесте, а Красный несколько раз рвал и переписывал письмо, не в силах расстаться с ним и не в силах наговориться с Диким через расстояние, что их разделяло. Сейчас брата не хватало до боли. Так хотелось почувствовать на плече его руку, услышать его резкий голос, посмотреть в наглые серые глаза и посмеяться над грубой шуткой.