Елена Вахненко - Отдать долги. Книга 3

— Ну, помним… — насторожился Костя. — И что?

— Это профилактическое средство против всевозможных заболеваний… эпидемий… тут нередки всплески чумы, холеры и прочего. Этот отвар укрепляет иммунитет и повышает сопротивляемость организма.

Влад похолодел. Кто бы мог подумать, что поиски Хуана будут сопряжены с ТАКОЙ опасностью?! Диане стоило предупредить их…

— А сегодня нам уже подали этот отвар? — встревожился Костя, мысли которого, похоже, шли по схожей схеме.

— Нет. Его пьют перед самым сном.

Влад и Костя хмуро переглянулись. На их лицах отразилась высшая степень недовольства.

— Родиться в 21 веке, чтобы в итоге умереть от какой-то средневековой болезни! — проворчал красный от злости Костя.

— Никто из вас не умрет, — успокоил Жозеф. — По крайней мере, от болезни. Диана знала, что делала, когда подбирала состав трав.

— Жаль, мы не знали, что делаем, когда соглашались на эту авантюр, — мрачно добавил Назар.

Жозеф лишь пожал плечами.

После визита к Аманде Хуан предпочел бы какое-то время отдохнуть от навязчивого женского общества… но женское общество было иного мнения. И на сей раз предстало в лице Кандиды.

— О нет! — простонал Хуан с ноткой театральности, обнаружив в своей хижине после прогулки по лесу бывшую любовницу.

Она сидела за столом и задумчиво листала какую-то толстую книгу в потрепанном кожаном переплете. Услышав слова Хуана, женщина подняла голову и улыбнулась.

— Привет, дорогой! Как поживаешь?

— Чудесно поживаю, — сердито отозвался Хуан, устраиваясь на соседнем табурете. — Ты что тут делаешь?

— Жду тебя, разве не ясно? — пожала плечами Кандида, откладывая книгу. Постучав по переплету длинным крепким ногтем, с любопытством спросила: — Зачем ты это читаешь?

— Потому что хочу.

— Но ведь это труд о смерти.

— Спасибо, я знаю, — ехидно отозвался Хуан.

Кандида прищурилась:

— Ты призываешь смерть, я угадала? Но зачем?

Он пожал плечами, не удостоив ее ответом. Кандида порывисто встала; подол ее длинного красно-коричневого платья всколыхнулся, на миг обнажив стройные щиколотки.

— Стоило ли прилагать столько усилий для собственного бессмертия, чтобы потом проклинать свой дар?

Черные глаза Хуана вспыхнули и тотчас погасли.

— Дар! — презрительно процедил он. — Это проклятие… а не дар. И я проявлял столько усилий не по собственной воле.

— Пустые оправдания, — фыркнула женщина.

— Тем не менее…

Канидида снова села за стол напротив Хуана и насмешливо улыбнулась своему визави.

— Просто ты все усложняешь, Хуан! Жизнь прекрасна, так пользуйся ею! Но нет. Ты обожаешь проблемы, особенно выдуманные.

— Зачем ты пришла? — устало спросил маг, уставившись на собственные переплетенные пальцы.

— Хочу выяснить, почему ты вечно бежишь от меня. Разве нам было плохо в Ромусе?

— Ромус слишком похож на Планету Серых Принцев, — мрачно буркнул Хуан.

— Это естественно. Ведь именно я и мои друзья там обосновались. И, кстати, неплохо помогли тамошнему населению.

— Ну-ну, — скептически обронил Хуан. — Новая забава… пока не надоест.

— Не преувеличивай, — поморщилась Кандида. — Опять ты все усложняешь!

— Я такой, какой есть! — зло ощерился Хуан. — И не собираюсь меняться — тем более ради тебя! И кстати… до меня дошли слухи, что Ромус начал проявлять излишнюю воинственность. Это правда?

По полным губам женщины скользнула задумчивая улыбка.

— Как знать… все возможно.

А зачем тебе это? — с досадой осведомился Хуан. — Ради шутки? Такая форма веселья?

— Лично я не имею к этой истории прямого отношения. В войну любят играть мальчики.

— Для кого-то эта война будет больше, чем просто игра, — с горечью заметил маг.

— Ты стал сентиментальным, друг мой, — усмехнулась Кандида. — С чего бы?

— Я таким был всегда, — возразил он. — Поразительно, как плохо ты меня знаешь… несмотря на общее прошлое.

— Нет, ты изменился! Тот, прежний Хуан, не искал смерти. Он любил жизнь.

— Тому Хуану было за что ее любить.

— Что ж… — женщина встала и посмотрела на Хуана сверху вниз, со смесью насмешливого сочувствия и обиды. — Мне жаль тебя, Хуан! Жизнь всегда есть, за что любить. И если ты этого не понимаешь… дело твое!

Она пожала плечами и вышла, оставив после себя тяжелый аромат пряных духов.

Мир был подернут посверкивающим сероватым туманом. Серебристая дымка клубилась искристыми облаками, рассып алась снежными хлопьями, собиралась в абстрактные узоры и расплывчатые фигуры.

Диана силилась остановить или хотя бы замедлить это кажущееся вечным движение, но не могла. Происходило что-то странное… она словно тонула… или умирала…

Ее сознание сейчас тоже напоминало рассеянный туман: в нем таяли, не успев оформиться, мысли — разрозненные, бессвязные… иллюзорные.

Диана собрала последние силы и постаралась выловить из недр памяти самое свежее воспоминание. После нескольких неудачных попыток ей это все-таки удалось.

Запущенный сад. Древний особняк. Дворецкий с пустым остановившимся взглядом… дворецкий, обратившийся в Арвена… и, наконец, крошащаяся под ногами мраморная лестница и падение в бездну.

Вместе с памятью вернулись и силы, и Диана наконец-то смогла подчинить своей воле собственное тело.

Итак, где она и что происходит? Куда Арвен вздумал ее забросить?

Словно в ответ на эти вопросы туман на мгновение вспыхнул миллионом искр и стал рассеиваться. Проступили очертания незнакомой улицы, погруженной в жуткий красноватый полумрак. Отнюдь неробкая Диана невольно содрогнулась, присмотревшись к мрачному пейзажу: тяжело нависшему багровому небу, покосившимся лачугам, безо сякого порядка разбросанным по бескрайнему лугу с жухлой синеватой травой… по территории расхаживали странные создания: то ли слишком крупные птицы, то ли крылатые животные… Веяло чем-то потусторонним… мертвым.

Неживой мир. Мертвая реальность.

Ладно… надо что-то делать. Надо куда-то двигаться. Хотя бы в самом прямом смысле этого слова!

Поколебавшись, Диана направилась к видневшейся у горизонта темно-бордовой возвышенности. Однако стоило женщине сделать несколько шагов, как окружающий пейзаж стал стремительно меняться. Небо из багрового обратилось в малиновое, потом — в оранжевое и, наконец, окрасилось в золото. Дома то вырастали на несколько этажей, то — практически сравнивались с землей; «звероптицы» покрылись алым пухом, который вскоре обратился в пурпурное оперение, а перья, опав, обнажили смуглую пупырчатую кожу.

Диана то ступала по песку, то погружалась по щиколотку в прохладную воду, а однажды оказалась по колено в снежном сугробе.