Анна Азимова - Город ведьмы [СИ]

Клод не сразу понял, что он только что услышал.

— Откуда Вы знаете?

— Все симптомы налицо. Болезнь еще в самом начале: его пальцы лишь начали темнеть, но боюсь, что времени все равно осталось мало.

— А как же его жена, дети? Их же надо изолировать, они все заразятся!

— Ты прав, — согласился Густав. — Но если мы изолируем Эмиля, все догадаются, что лихорадка вернулась, начнется паника…

Клод не верил собственным ушам.

— Вы что, хотите промолчать? Хотите обречь на смерть всю семью? Думаете, они не смогут никого заразить?

Мернье остановился и повернулся к Клоду. Ему показалось, что в покрасневших уставших глазах старого врача он видит слезы.

— Я не знаю, что мне делать, Клод! Не знаю! Лихорадка в любом случае распространится, так не лучше ли уберечь людей от катастрофы, пока это в наших силах? Если сейчас начнется паника, куда побегут люди? А если среди них есть зараженные, которые понесут заразу в другие города? Как врач, я должен оградить как можно большее число людей…

— И Вы собираетесь погубить всю Тремолу? — ужаснулся Клод. В мозгу его блеснула догадка. — Так в прошлый раз Вы тоже ничего не делали, да? Вы хотели, чтобы все больные умерли здесь… Вы заперли ворота?

— Нет! — доктор отпрянул так резко, будто Клод тоже был заражен. — Я… Нет! Я пытался их спасти… Да! Они сами! Сами!

Бормоча еще что-то себе под нос, он попятился назад, ошарашенно глядя на Клода, пока в итоге не развернулся и не пустился бежать, то и дело спотыкаясь о собственную трость, хотя его торопливую переваливающуюся походку едва ли можно было назвать бегом. Клод недоуменно уставился вслед доктору, пока тот не скрылся за поворотом.

— Как же так… — прошептал он сам себе со смесью сожаления и разочарования.

«Только ты можешь помочь», — раздалось у него в голове. По спине побежали мурашки, и Клод беспокойно оглянулся. Набережная была пуста.

«Он просто человек, его не стоит винить. Не каждый может спасти…»

— Но он же врач! — крикнул Клод в пустоту. — Он должен! Он поклялся!

«Клятва — это всего лишь слова».

Рядом тихо шелестела река. Поднимался ветер, но вода оставалась спокойной. Клод повернулся к ней лицом и всмотрелся в темноту на другом берегу. Как он и ожидал — через реку на него смотрели два красных глаза Белого Лиса.

«Девочки уже вне опасности. Она злится, но не становится слабее».

— Кто — она? Черная лихорадка?

«Она следит за тобой. Она снова голодна. Будь осторожен.»

— Но что я могу? Что я должен сделать?

«Ты сам поймешь. Ты должен спасти их, спасти всех, иначе прошлое вернется и сотрет город с лица земли».

— Почему я?

«Она выбрала тебя».

— Да кто она такая?! — заорал Клод что есть силы, но Лис уже растаял в воздухе, унося с собой душевное равновесие Клода. Он чувствовал, как в душе нарастает злость. От него требуют спасти целый город, но кто? Как? От кого? От всех этих загадок болела голова, и хотелось просто отдохнуть. Раздосадованный на Абрама, Густава, Лиса и целый мир в придачу, Клод поплелся к мосту.

Ветер поднимал клубы пепла и швырял в лицо. Дорога размякла от дождя, в выбоины затекла вода, и путь домой казался одним сплошным мучением. Глаза застилало от усталости, но сквозь пелену Клоду начало казаться, что где-то вдалеке от него, над пепелищем, танцуют голубоватые огоньки, по размеру куда крупнее даже самых странных светлячков. Клод замер посреди дороги и попытался всмотреться получше.

Огоньки кружили над одним местом, словно высматривая, куда приземлиться. Некоторые из них — по три, по два, иногда и по пять — держались ближе друг к другу, чем к остальным, разбиваясь таким образом на маленькие группки, которые держались обособленно.

«Совсем как семьи», — подумалось Клоду.

Огоньки то поднимались, то опускались, но стоило Клоду подойти ближе и перешагнуть границу пепелища, как они все застыли на месте, будто по команде. Клод сделал шаг назад — и огоньки снова заплясали под неуловимую музыку. Немного потоптавшись на месте, Клод постарался очень быстро забежать на пепелище, но в тот же миг огоньки пропали, будто их и не было тут вовсе.

Немного обескураженный, Клод еще немного поосмотрелся по сторонам, но, так ничего и не заметив, пошел к поместью. Там на первом этаже приветливо горели несколько окон, ворота, как объятия, распахнулись настежь, а в темноте весь дом казался вполне целым и крепким. Собственные шаги на гравийной дороге казались Клоду слишком громкими, как будто нельзя было привлекать к себе внимания в такой час. Ступив на крыльцо, он вздохнул с облегчением и подошел к двери. Все вокруг будто замерло.

Едва дверь чуть приоткрылась, как кто-то изнутри резко рванул ее на себя, и Клод чуть было не упал. Ему на шею бросилась Люси с криками:

— Дяденька вернулся! Вернулся!

Чуть поодаль, скромно улыбаясь, стояла Мари, старика же не было видно. На какое-то мгновение Клоду подумалось, что он ушел искать Клаудию или же, напротив, Марк привез девушку сюда, и теперь Абрам хлопочет над дочерью. Но подумать ему не давали звонкий голос Люси вперемешку с рыданиями:

— Дяденька Клод, мы так переживали! А вдруг Лис пришел бы за Вами? Мари плакала целый день — так боялась, что Вы не придете!

Клод невольно посмотрел на Мари, но она слегка покраснела и опустила глаза. Руки ее были сложены за спиной, будто она что-то хотела спрятать.

— Все хорошо, — сказал Клод Люси, и та выпустила его из объятий, отбежав к сестре. Клод потер шею и осмотрел гостиную. Что-то в ней выглядело иначе — уже не было того гнетущего чувства, будто вот-вот что-то выскочит из-за угла. Да и в целом обстановка улучшилась: глаз не цеплялся за прореху в потолке, исчезли изъеденные молью ковры, а сам воздух словно стал чище.

— Вы и тут прибрались? — догадался Клод.

— Да! — ответила Люси, явно довольная собой, а Мари покраснела еще больше. — Даже в нашем старом доме не было столько грязи! А мама всегда учила нас, что лучше пусть будет мало вещей, но в доме чисто.

Что-то в ее словах показалось Клоду знакомым, и он улыбнулся в ответ.

— А как дедушка? — не удержался он.

— Готовит ужин, — на этот раз ответила Мари. Голос ее все еще звучал слабо. — Сказал, что это дело не для детских рук.

— Дедушка весь день с нами провел, даже на улицу не вышел ни разу! — поведала Люси и помчалась к кухне. — Дедушка! Дяденька Клод вернулся! Дедушка!

Где-то на кухне что-то грохнуло и задребезжало. Клод нервно поежился.

— Как ты? — тихо спросил он у Мари.

Та улыбнулась и кивнула.

— Хорошо. Все благодаря Вам, доктор.

— Я не доктор, — Клод покачал головой. — И вряд ли им когда-нибудь стану. Идем лучше есть.

На кухне снова стояла завеса пара. Упавшая кастрюля откатилась к порогу к ногам вошедших Клода и Мари. Вокруг стола бегала Люси, расставляя тарелки, а грузная фигура Абрама периодически мелькала в клубах дыма и ароматов, то и дело подхватывая со стола какие-нибудь травы или приправы. Клод и Мари опустились на стулья, вскоре к ним присоединилась и Люси. Вдруг что-то слева от них засвистело и оттуда потянуло сыростью и свежестью ночи — Абрам открыл окно, и весь пар вмиг рассеялся, открывая стол с ужином и самого повара. Абрам выглядел очень уставшим и обеспокоенным, но сам лишь молча пригласил всех приступать к трапезе.