Иар Эльтеррус - Желтый пепел

— Тебе придется убедить Старших помочь нам.

— ЧТО?!

— То. Вариантов нет, только они в состоянии провести тебя к башне. Неподалеку портал на Онлиар.

— Опять…

— Снова. Кстати, возможно, кто-то что-то не предусмотрел — все эльфийские порталы настроены на поиск тебя и Айран. Так что найдут тебя очень быстро, но с тобой в любом случае будет проще — просто мага Предела они не так боятся, как Воителя.

Рэллмар замолчал, перспектива снова оказаться в руках у эльфийских владык не радовала. Да и риск… Риск был невероятно велик.

— Шансов действительно мало, — подытожил криэйтор. — Но вот с вариантами на сей раз у нас совсем плохо, так что придется обходиться тем, что есть.

У одного из зданий, окружающих главную площадь городка, они заметили Йаххи.

— Кстати, и насчет нее. Она не сможет пройти по Картелину? Она ведь человек… И не маг.

— А ты знаешь, как сейчас выглядит артефакт?

— Откуда бы?

— Вот-вот… В общем, это здоровый такой булыжник, его и поднять-то сложно, не то что вытащить. Тем более девчонке.

— Ты еще уверен, что не разорвал третью нить? — неожиданно сменил тему Прэдик и косо посмотрел на него. — На двух нитях Меч не справится, и способность к магии ты потеряешь навсегда. Скорее всего, вместе с возможностью снова увидеть Айран.

— Уверен. Ты видел… ты должен помнить.

— Помню. Чувства — это все же довольно странная вещь для криэйтора.

— Я знаю, — коротко заметил эльф и улыбнулся девушке. — И куда было торопиться?

Оказавшись в городе, Йаххи вовсю крутила головой — она уже видела города Юнирены до того, но все равно было жутко интересно, хотя это противоречило ее собственным заявлениям.

— Сюда, конечно! Такая красота — солнышко светит, птички поют! Насекретничались? — она изобразила милую наивную улыбку, кокетливо поправляя капюшон. — Куда теперь прикажете?

— До ночи пробудем в ближайшем и единственном на город постоялом дворе, — Прэдик осмотрелся, ища взглядом упомянутое заведение. — Ага, вон он. А там видно будет.

Мужчинам было понятно, что просто так отвязаться от Йаххи вряд ли удастся, а если и удастся, то без обид не обойдется. Поэтому как только стало темнеть, Прэдик осторожно коснулся ладонью ее лба, погружая в спокойный сон. Только потом они незаметно выскользнули из трактира и быстро пересекли площадь.

— Сюда, — Прэдик указал на мрачное здание магистрата.

Оно было невысоким. Но от него тянуло каким-то непонятным холодом, таким, от которого хотелось держаться как можно дальше.

— Что здесь было? — спросил Рэллмар.

— А я разве не говорил? — удивился криэйтор. — Тюрьма с обязательной пыточной камерой. Люди любят это не меньше нас, но почему-то именно мы стали считаться монстрами… Тут еще посмотреть, кто больший монстр…

— Прэдик… — протянул эльф. — Ты эту философию Айран будешь повествовать.

— Обязательно. Но, тем не менее — это факт. Ладно. Аура этого места как никогда удачна для нашего мероприятия.

Разговаривая, Прэдик открыл маленькую неприметную дверь в здание и теперь вел своего спутника по узким коридорам бывшей тюрьмы, с каждым шагом спускаясь все ниже.

— Такое ощущение, что тебе приходилось тут бывать.

— Надо было кое-что захватить, — кивнул монстр. — Тогда городок был куда оживленнее… И здесь более многолюдно.

— Не нравится мне тут.

— Я бы удивился, если б нравилось. Ты же эльф.

— И что? — непонимающе спросил Рэллмар.

— Эти стены помнят боль очень многих людей. Помнят и хранят. А вы, чувствительные существа, не можете не воспринимать этот фон.

— Вот оно что…

— Именно. Сейчас ты чувствуешь отголоски той боли, которую испытывали узники этой тюрьмы на протяжении многих лет ее существования.

Они продолжали пробираться по темным коридорам. Отсутствие света не мешало ни эльфу, ни криэйтору, оба прекрасно видели дорогу. Наконец, Прэдик остановился перед одной из многочисленных дверей.

— Здесь будет лучше всего, — заметил он, без напряжения отодвигая тяжелый монолитный кусок металла.

Эльф только кивнул, соглашаясь. Для него любая из этих комнат ничем не отличалась от всех остальных, но спорить не стал. Быстрым взглядом осматривая комнату, он не нашел в ней ничего, кроме стола. Правда, стол был какой-то подозрительный.

— Да не косись ты так. Дыба это. Один из многочисленных вариантов.

— Ох и не нравится мне это…

— Еще бы тебе нравилось! — улыбнулся Прэдик. — Мысль правильная пришла. Ну что, готов?

— Нет.

— Я так и думал, — снова улыбнулся криэйтор, одним плавным быстрым движением оказавшись рядом с эльфом.

Ладонь псевдо-человека неожиданно коснулась его лба, и Рэллмар понял, что тело больше ему не подчиняется. Сознание, однако, было ясно, как никогда.

— Фэннор на тех же основах работает, — пояснил Прэдик, хотя его никто не спрашивал. — Только соплеменники твои используют травки вперемешку с эльфийской магией, а криэйторы — чистое Искажение. Без травок.

Подхватив бесчувственное тело эльфа на руки, он быстро переправил его на стол-дыбу.

— А еще преимущество Искажения перед фэннором в том, что я по своему желанию могу либо дать тебе возможность говорить, — криэйтор щелкнул пальцами, — либо освободить любую другую часть тела.

— От фэннора боли больше, — заметил Рэллмар.

— А что, приходилось на своей шкуре проверять? — спросил криэйтор, привычно и быстро блокируя малейшее возможное движение эльфа — проще говоря, привязывая его к дыбе, и по дороге поясняя все, что надо и не надо.

— Приходилось, — коротко ответил Рэллмар, не имея желания вдаваться в подробности.

— Ну что ж… Пожалуй, начнем. Устанавливай связь с Мечом.

«Я слежу, — тут же отозвался тот. — Блокировку на магию установишь в самую последнюю очередь, я удержу саму связь».

«Справишься?»

«На Айран отработали. Но там было проще — тебя же я только на нитях держу. Так что заткнись, будь добр».

Боль.

Фэннор, несмотря на всю свою злобность, отдыхает по сравнению с теми преобразованиями, или что вернее, зверствами, которые может сотворить криэйтор. Эльф не мог ничего видеть — удобства ради, Прэдик отключил зрительные нервы, но вот чувствовать все происходящее это никак не мешало.

Память… Память расплывалась, раздиралась на мелкие кусочки, растворялась в пространстве. Ее не хотелось отпускать, но жесткая рука врача-палача не спрашивала желания «пациента». А потом — мир потух, все его краски поблекли, превратившись в черно-белый калейдоскоп.

Он не мог сказать, сколько это продолжалось. Наверняка, долго. Но не очень.

Когда Рэллмар в очередной раз попытался открыть глаза, он увидел потолок. И пару минут просто смотрел вверх, пытаясь как-то погасить нарастающее отчаяние.