Дженни Лундквист - Принцесса в опаловой маске

Меня не волнует принцесса в маске или ее бал-маскарад. Но если мистер Траверс все еще будет в Аллегрии, когда я туда доберусь, так или иначе, я собираюсь найти его.

Глава 7

Вилха

Сады, окружающие опаловый дворец, славятся своей красотой. Моим любимым всегда был яблоневый сад, известный как сад Королевы. Закрытый для всех, кроме королевской семьи, он расположен в юго-западном крыле дворцовых земель. Между деревьями разбросаны белые каменные статуи каждой правящей королевы Галандрии, от Элеаноры Великой до моей мамы, королевы Астрид. Рядом со статуей матери пустое место, которое однажды заполнят, когда венчают новую королеву.

Это место, куда я прихожу, когда хочу побыть одна, вдали от перешептываний и слухов. Место, где, за исключением охранников, дежуривших вдоль стены сада, на меня смотрят только глаза, сделанные из камня.

Слабое весеннее солнце светит над статуей моей мамы, и я пытаюсь найти в ее каменном лице сходство с собой. Нет такого закона в Галандрии, с его богатой историей сильных королев, что корона переходит к первенцу сыну. Ни один закон не говорит, что я, как старшая, не могу стать коронованной принцессой Галандрии, и однажды моя собственная статуя будет в этом саду, рядом со статуей моей мамы. Тем не менее, временами в моей голове появлялись мысли, что мой брат Андрей в один прекрасный день будет править Галандрией. Что следующей статуей, которая украсит сад Королевы, будет статуя жены Андрея.

Ветерок шевелит ветви, заставляя цветки с яблоней падать, кружась, и на секунду кажется, что статуя моей мамы плачет розовыми лепестками. Ее губы сжаты. Ее волосы уложены на голове, ее подбородок поднят, и ее руки опущены по бокам. Она выглядит сильной, как будто она могла смутить взглядом целую армию, одной лишь силой своей воли.

Я не вижу себя в ней.

* * *

Несколько минут спустя, когда я смотрю на пустое место, где никогда не будет моей статуи, я слышу что-то позади себя. Я оборачиваюсь и вижу приближающегося лорда Мерсендера. На нем одета толстая изумрудно-зеленая мантия, определяющая его как члена совета Хранителей.

Появления лорда Мерсендера многих сбивает с толку. Его гладкие черные волосы, бледное лицо и могильный образ многих смущает. Но они не знают его так, как я. Как хранителя опаловых шахт и, следовательно, покровителя богатства Галандрии, безопасность семьи Эндервин, в значительной степени, лежит на его плечах.

− Вы звали меня, Ваше Величество?

− Пожалуйста, не называйте меня так, − говорю я. — Не сегодня.

− Хорошо, Вилха, − он делает паузу. — В последний раз, когда я видел тебя, ты также сидела здесь.

− У меня скоро тренировка с Патриком, − отвечаю я, касаясь легкой красной бархатной маски, которую мне позволяли носить в течение наших уроков.

— К тому же, − я направляюсь к статуе своей матери, − я хотела посмотреть на нее, пока все еще могу.

− Я понимаю, − лорд Мерсендер садится на скамейку рядом со мной. — Значит, твой отец сказал тебе?

Я киваю и слезы, которые я сдерживала последние несколько дней, начинают течь. Лорд Мерсендер терпеливо ждет, как он делает это обычно.

— Отец сказал, что я услужу Галандрии, выйдя замуж за принца Кирении, − говорю я, когда восстанавливаю свое самообладание.

− Киренийцы — собаки, − отвечает он, и я читаю гнев в его глазах. — Их законное место под сапогом Галандрии.

Я поворачиваюсь к нему.

— Пожалуйста, может, Вы сможете заставить его передумать?

− Ты переоцениваешь мое влияние, Вилха. Только лорд Ройс пользуется благосклонным отношением твоего отца по этому вопросу, и, обычно, только он говорит королю то, что он хочет слышать. И то, что твой отец хочет слышать, как и все короли, что он прав. Во время наших заседаний в палате Хранителей лорд Квинлан высказал отличное предположение об объявлении войны и богатстве, которое она нам принесет. Но твой отец — дурак. Он так стремится избежать войны — войны, которую, я считаю, мы сможем выиграть — потому что он и лорд Ройс слишком трусливы, чтобы рисковать, идя в бой. Я один был против твоего положения и сказал ему, что это безумие − передавать тебя нашему врагу, не обращая внимания на твою безопасность и счастье. Ты — слава Галандрии. Меня убивает, что такое сокровище, как ты, попадет в руки такого презренного человека.

Я отворачиваюсь от его пламенного взгляда. Я знаю, что у него добрые намерения, но его слова не приносят комфорта. Слава Галандрии − то же самое, что и Принцесса в маске. Не человек.

Я сглатываю.

— Я опять вижу сны.

Многие годы я страдала от кошмаров. Сразу после смерти Ринны мне снилось, что все мальчики и девочки в Аллегрии окружали меня. Они били и хватали меня, и, когда одному из них удавалось сорвать маску, все они незамедлительно падали на землю, мертвые.

Или мне снилось, что я играю на берегу реки Элеаноры и поскальзываюсь, падая в воду. Но когда я пытаюсь всплыть, я понимаю, что не могу, потому что моя маска слишком тяжелая. И неважно, сколько я пытаюсь, она тянет меня вниз, пока я не перестаю видеть солнечный свет.

− Что тебе снится в этот раз? − спрашивает он.

− Мне снится, что, когда принц и я встречаемся, он решает, что маски недостаточно, − я закрываю глаза. — Мне снится, что он решает запереть меня в подвале, где я спрятана от других, не в состоянии причинить вред, − я делаю глубокий вдох и открываю глаза. — Пожалуйста, скажите мне, что я должна делать.

− Не сдавайся так легко, − его голос резкий.

— Еще есть время, − его взгляд опускается к моим губам и голос понижается. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы предотвратить это. Я не позволю тебе уехать.

Он продолжает смотреть, а затем быстро встает и расправляет свою мантию.

— Я боюсь мне нужно идти, − говорит он, его голос успокаивается. — Похоже, у вашего брата проблемы с новым учителем. Ваш отец попросил меня поговорить с ним.

− Конечно, − говорю я быстро, моргая. — Конечно, Вы должны идти.

Он оставляет меня, и я продолжаю сидеть на скамейке, чувствуя, что сильнее сбита с толку.

Я даю себе небольшую встряску, пытаясь прояснить не только разум, но и избавиться от беспокойства, которое возникло в моем сердце.

Глава 8

Вилха

В день, когда у меня была первая тренировка с Патриком, мои руки дрожали от веса меча, и мы вынуждены были закончить урок уже спустя несколько минут после начала. После этого я пообещала себе, что не буду тем слабаком, которым, я уверена, все меня считают. Большинство ночей я упражняюсь с мечом, пытаясь запомнить расстановку ног и технику, которым Патрик учил меня.

В своем воображении я сражаюсь с неизвестным, призрачным врагом. Врагом, который предполагает, что капризная принцесса в маске будет легкой добычей, но он потрясен, обнаружив воина такого же способного, как самый свирепый дворцовый стражник.