Татьяна Абиссин - Пара для принцессы вампиров. Книга третья

Дороти поспешно поднялась со стула:

— Бангер, было приятно поболтать, надеюсь, не последний раз. Если ты согласна сотрудничать, предлагаю на людях вести себя, как обычно. Чем больше мы будем «цапаться», тем меньше шансов, что нас раскроют. Враг у нас общий, и он может прятаться на любом курсе. Согласна?

Симон вяло слушал Камерон. Раньше магия защиты значилась его любимым предметом, но сегодня мысли витали вдалеке. С Эммой они до сих пор не сталкивались — совместных занятий с «вечерним курсом» не ставили, и даже в Обеденном зале Спенсер её не видел. Складывалось впечатление, что Эмма избегает его, и завтракает — обедает — ужинает у себя в комнате благодаря услужливым гномам, заботящимся о редком «существе»…

— Земля вызывает Симона Спенсера! Итак, что вы знаете о призраках, мистер Спенсер? — Звонкий голос Тамары Камерон заставил его вернуться в реальность. Молодая женщина хмуро смотрела на него.

— Призраки… Ну, если коротко… Призраки когда-то были живыми людьми, но погибли насильственной смертью, или по личной причине не решились уйти в другой мир. Что-то удерживает их здесь, — попытался выкрутиться Симон, пропустивший мимо ушей половину лекции Тамары.

— А какое заклинание используется для призыва духов? — коварно спросила женщина, подавив смешок. Симону не оставалось ничего другого, кроме, как честно признаться:

— Простите, прослушал.

— Как видно, наш общий друг себя переоценивает! А ведь, ему, как любому живому человеку, требуется защита, — обратилась Камерон к притихшему классу. — Ну, что ж. Повторю для особо одаренных. Наш сегодняшний урок посвящен экзорцизму. Точнее, временному изгнанию духов. Разумеется, не в наших силах отправить душу грешника на Небеса, но можно на время обезвредить призрака. Заклинание «vocatus» позволяет вызвать слабого духа. Отпугнуть призрака или обезвредить его поможет заклинание «vindicta».

— Эээ, — неопределенно протянул в ответ Симон, и тут же отвесил себе мысленную затрещину, — лучше бы молчал.

— О, Симон хочет быть первым, кто испытает это заклинание вызова! Я права, Симон?

Парень окинул тоскливым взглядом класс. То, чего он действительно хотел сейчас, так это не отрабатывать заклинания против призраков. Ни одного, более или менее сильного вампира таким заклинанием не проймешь, так зачем этот бесполезный урок?! Впрочем, Тамара выжидательно смотрела на него, и Симону не оставалось ничего другого, как встать из-за стола, и повернуться лицом в свободный угол класса:

— Vocatus!

Секундой позже Симон почувствовал нежное, почти невесомое прикосновение чужой холодной ладони, и незнакомый голос произнес:

— Accendere!

Его протянутую вперед ладонь окружило сразу две вспышки — синяя и красная. Камерон, стоявшая в нескольких шагах от Симона, вдруг побледнела и что-то крикнула, но вихрь, пронесшийся по классу, выбил часть стекол, заглушив её слова. Помещение затянул едкий дым, от которого Симон на секунду зажмурился, а когда открыл глаза, то обнаружил себя, стоящим в коридоре, за пределами класса.

Напротив него мерцал призрак в белом изорванном платье. Лицо серого цвета и пустые глазницы застыли совсем близко.

— Vindicta! — одними губами прошептал Симон, и с огромным трудом взмахнул рукой. Ничего не произошло. Призванное им создание лишь тихонько засмеялось.

— Слишком слабо. На меня такое не подействует, раз уж ты сама призвала меня.

И, прежде чем Симон успел удивиться, почему призрак обращается к нему в женском роде, на его горле сжались чужие пальцы.

— Убийца! Наконец, пришло время моей мести! — призрак снова неестественно рассмеялся.

Симон сделал попытку высвободиться, прошептав:

— Ты лжешь! Я не имею отношения к твоей смерти! Темная кровь побери, Камерон, обещала, что не практикует теперь опасные заклинания!

Призрак затих, но руки не убрал:

— Утверждаешь, что не убивал меня? Но я же чувствую, что это — Ты. Та, что лишила меня жизни ради собственных амбиций.

— Нет! — яростно выкрикнул Симон, понимая, что если согласится, то подпишет себе смертный приговор.

— Значит, я — всего лишь обманщица? — засмеялся призрак. — О, давай я попробую показать тебе свои воспоминания, и, если мне это удастся, значит, я права. И ты — убийца, которого я приговорила к казни много лет назад.

…Мир вокруг померк. Неясные видения мелькнули в голове Симона, одно из них стало вдруг особенно ярким — девушка в чепце, в платье из грубой ткани, с упоением расчесывала длинные иссиня-черные волосы богатой дамы, приговаривая:

— Восемьсот пятьдесят пять, восемьсот пятьдесят шесть, восемьсот пятьдесят семь…

— Мирабель, на сегодня достаточно, сколько можно? Мне надоело неподвижно сидеть. Меня ждет брат.

— О, госпожа… Но ваши волосы нужно расчесать магическим гребнем не менее трех тысяч раз, чтобы завораживать их красотой.

— Мирабель, ты слишком ревностно относишься к работе.

— Потому, что госпожа для меня — все. Мои родители погибли во время осады замка Грейц. Но благодаря вам я выжила. Вы не побоялись пожертвовать жизнью и душой, защищая эту землю и простых людей…

— Ты очень добра, Мирабель.

Симон не видел лица «госпожи», но ее голос, лишенный эмоций, его насторожил. Казалось, в молодой и красивой женщине, не осталось, ни грамма теплоты. Картинка снова изменилась. Симона обступила тьма. Но сейчас он не просто наблюдал со стороны, нет, он был участником событий. Спенсер шел по узкому каменному коридору, пока тот не сменился освещенным множеством факелов подземельем. В его центре оказалась нарисована пентаграмма, на которой лежала связанная юная девушка. Симон узнал ее — та самая служанка. Рядом с ней, образовав треугольник, замерли фигуры в черных одеждах, лица их скрывались за резными масками.

— Все готово для ритуала, миледи, — поклонился один из них и протянул Симону кинжал.

Симон чувствовал, что спина стала липкой от холодного пота. Ему захотелось, как можно быстрее, убежать отсюда. Но, вместо этого, одна из его рук, ставшая изящной женской ладонью, твердо сжала кинжал. Затем «Симон» вдруг опустился на колени перед дрожащей жертвой и сбросил с головы капюшон.

— Вы, вы… Неправда, не верю! — заплакала девушка, пытаясь разорвать веревки. — Почему, госпожа? Разве я плохо вам служила?

— Нет, наоборот. Ты — из тех редких людей, кто умеет верить и любить. Так послужи мне в последний раз, и отдай свое любящее сердце! Чтобы приворожить его, мне нужно сердце невинной девушки. Человека, который превозносит и обожает меня.

— Нет, госпожа, пожалуйста… Я хочу жить!

— Все ради него и нашего будущего. Я пойду на любые жертвы, — сказала та, в чьем теле сейчас находился Симон, а потом занесла кинжал, забрызгав свое лицо чужой кровью.