А Говард - Корона Подземья

Морфей садится и разворачивает крылья. Он потягивается, мягко и грациозно, и спускает ноги на пол. Драгоценные камни переливаются зеленым. Опуская рукав и застегивая рубашку, он смотрит на меня.

– Спасибо, Алисса. А с тобой, Джебедия, я думаю, мы квиты.

– Ни в коей мере, – отвечает Джеб. – Ты притащил сюда Червонную Королеву. И теперь поможешь отправить ее обратно.

Я кладу ладонь на грудь Джеба.

– Подожди. Сначала расскажи, что случилось со Второй Сестрой.

Морфей вздыхает.

– Всё шло так хорошо. Она попалась на удочку и вместо меня схватила того картонного чувака.

– Силуэт Брендона Ли из «Ворона»… ну конечно!

Я улыбаюсь.

– Впечатляюще.

Морфей небрежно жмет плечами, хотя он явно доволен собой.

– Пока она заматывала его в паутину, я превратился в бабочку и материализовался у нее за спиной. Я завернул Вторую Сестру в ее собственную сеть и протащил через зеркало, а потом вниз по кроличьей норе. Там она вырвалась и пустила в ход жало.

Он смотрит на шрам и застегивает последние две пуговицы.

– Вторая Сестра бросила меня, приняв за мертвого.

– Но ты выбрался и прилетел сюда, – говорю я.

– У меня был серьезный повод, – отвечает Морфей, встав и оправляя рубашку. – Я скучал по своей машине.

Я разражаюсь смехом, а Морфей ухмыляется. Джеб молча смотрит на нас.

Мой легкомысленный порыв проходит, когда я задумываюсь о последствиях этой стычки.

– То есть Вторая Сестра вернулась в Страну Чудес? Она опять сторожит кладбище?

Это решило бы все проблемы. Возможно, Червонная Королева еще не успела добраться до беспокойных душ.

– Хотел бы я так думать, – отвечает Морфей. – Но нужно держать ухо востро. Особенно тебе, Джебедия.

Дверь открывается, и мы замираем. Появляется мама, и мы дружно испускаем вздох облегчения.

Туже затягивая пояс халата, она осматривает Морфея с ног до головы, и он отвечает тем же. Ясно, что эти двое не испытывают друг к другу теплых чувств.

– Элли расшифровала последнюю мозаику, – говорит мама. – Червонная Королева собирается прорваться в наш мир во время бала. Мы придумали, как остановить ее. Расскажу, когда переоденусь.

Морфей смотрит на меня и Джеба.

– О, восхитительное чувство опасности.

– Мы не шутим, Морфей, – говорит мама, с досадой взглянув на него, и поворачивается к Джебу: – Помоги перенести Томаса в спальню. Он не совсем заснул, но почти ничего не соображает.

– С ним всё будет хорошо? – спрашиваю я.

Выражение маминого лица слегка смягчается.

– Таблетки безвредны. Так он точно будет в безопасности.

Я киваю, хоть мне неприятно думать, что с папой обращаются как с пешкой.

Мама выходит в коридор, и Джеб следует за ней. На пороге он останавливается и многозначительно смотрит на Морфея.

– Следи за собой, пучеглазый.

– Непременно. – Морфей касается отсутствующей шляпы.

Стиснув зубы, Джеб выходит.

Морфей устремляет на меня хищный взгляд и улыбается.

– Отрицаешь собственные чувства, цветочек?

– Не понимаю.

– М-м. Ты так изящно врешь. Становишься настоящим подземцем.

Он подходит, гибкий и грозный, как пантера, опирается о стенку над моей головой и окутывает меня крыльями, заслоняя всё вокруг.

– Когда мы слились, я заглянул в твое сердце и увидел, как ты встревожена.

Я поджимаю губы, надеясь, что больше он ничего не увидел.

Его взгляд падает на мои подвески. Лицо Морфея каменеет, когда он поддевает кольцо мизинцем.

– Это никуда не годится. Ты, очевидно, не сказала нашему мнимому эльфу про клятву, которую дала мне.

Теперь тем более невозможно дать Морфею то, что он просит. Я лихорадочно ищу какой-нибудь способ добиться его сочувствия. Я знаю, он умеет сострадать. Я сама это видела.

– Я кое-что узнала о тебе сегодня.

Морфей заинтересован. Он втягивает меня в бездонные пучины своих глаз.

– Что же?

– Каждый раз, пытаясь поступить правильно, ты оказываешься жертвой обмана.

В ответ на мое замечание – тишина. Морфей поддевает вторую подвеску и зажимает в кулак ключ, сердечко и кольцо.

Я с трудом перевожу дух и чувствую, как рвано бьется сердце. Нелегко разгадать Морфея.

– Трудно сделать выбор, да? – спрашиваю я.

Морфей самодовольно улыбается.

– Трудно – это если бы мне было не всё равно. А я уже давно перестал о чем-либо волноваться.

– Твои поступки свидетельствуют о другом. Я знаю, что ты сделал в «Нитях бабочки». Вторая Сестра зашла на склад, пока я переодевалась в ванной. Ты выманил ее в магазин, превратившись в махаона, чтобы спасти Джеба.

Морфей ерзает.

– Я просто решил немного развлечься.

– А как насчет того, что ты сделал для моей мамы? Хотя она и предала тебя, ты не сказал Второй Сестре, что мой папа и есть ее похищенный мальчик-сновидец.

– Я же поклялся жизненной магией.

– Неправда. Я спросила у мамы. Формулировка клятвы не требовала держать в тайне папину личность.

Он опускает глаза, словно подыскивая ответ.

Пальцем я приподнимаю его голову за подбородок.

– Знаешь что? Если ты и впредь будешь следовать добрым побуждениям, какими бы незначительными они ни казались, я не подведу тебя, как остальные. Я вернусь.

Я прикусываю язык – вовсе незачем сразу выкладывать все козыри. Морфей не знает, что я видела наше будущее, ему известно лишь, что я веду учет прошлого.

Он смеется.

– Вернешься?

– Когда-нибудь.

– А может, тогда ты будешь мне не нужна. Может, я устану ждать.

Я подавляю гордость.

– Тогда настанет моя очередь завоевывать тебя. Я к этому готова.

Морфей ухмыляется – язвительно и с явным удовольствием.

– Естественно.

И притягивает меня ближе за цепочки, которые сжимает в кулаке.

– Но я не откажусь от дня, который мы проведем вдвоем после победы над Червонной Королевой, ради нескольких красивых слов и пустых обещаний.

Я прикусываю язык, подавляя гнев. Эмоции только подхлестнут его тщеславие.

– В таком случае ты поступаешь неправильно, – спокойно говорю я.

Морфей надувает губы.

– Да? Но мои добрые побуждения говорят мне, что самое правильное – заставить тебя сдержать клятву. Так что придется тебе проглотить пилюлю и рассказать своему игрушечному солдатику про наш договор.

Я бью его по крыльям в попытке выбраться. Они остаются неподвижны.

– Ты меня с ума сведешь!

Глаза Морфея вспыхивают и блещут, как ониксы, на фоне фиолетовых камней.

– А ты воспламеняешь мою душу.

Он стискивает мои подвески. Сквозь пальцы пробивается синий свет.

– Спросите себя, ваше величество. Вы сердитесь на меня – или на то, что ваша хитрость вышла боком и я не поддался на уговоры?

Я смаргиваю слезы.

– Это никакая не хитрость. То, что я сказала, – правда.

Он фыркает и сердито смотрит на меня. Но в глазах Морфея я вижу то же сомнение, которое слышала в его голосе, когда он велел нам бежать. Вижу и еще кое-что – раненое и заколдованное волшебное существо, которое, позабыв об эгоизме, ради меня столкнулось с брандашмыгом, чуть не попало под поезд, встало между Джебом и Второй Сестрой. И спасло моего папу, из которого по капле высасывали жизнь.