Вальтер Моэрс - Румо, или Чудеса в темноте

— Фуу! — пискнул Львиный Зев.

Румо опустил меч. Подойдя к мертвому чудовищу, он оторвал красный лист и спрятал в карман.

— Эй! — не унимался Львиный Зев. — Я же весь измазан в крови. Мерзость какая! Вытри же меня скорей!

Встав на колени, Румо сорвал пучок травы и начал протирать лезвие.

— Кровь! — в голове Румо раздался низкий, будто свинцовый, голос, похожий на звон огромного колокола.

— Я… чую кровь!

— Что? — опешил Румо. Голос Львиного Зева звучал иначе.

— О… где я?.. Тут темно… Это кровь? Всюду кровь…

Румо смахнул кровь с клинка. Что еще за шутки? Неужто это Львиный Зев?

— Эй, что это за жуткий голос? — спросил Львиный Зев.

— Ты тоже слышишь?

— Где я? — вновь послышался голос. — Последнее , что помню… битва… бой вражеских барабанов… предсмертные крики… лязг мечей в темноте…

— О, боже! — заныл Львиный Зев. — Воин-демон. Его мозг! Он пробудился!

— Кто пробудился?

— Я думал, я тут один. А выходит, мозг демона тоже попал в меч. В другую половину клинка. И его разбудила первая пролитая кровь!

— Кровь… — простонал голос.

— Кто ты? — спросил Румо.

— Мое имя Гринцольд-рубака, я воин-демон, рядовой пехоты, фехтовальщик первой категории, имею знак отличия , — по-военному отчеканил голос.

Румо долго разглядывал клинок меча.

— Еще один голос, — простонал он. — За что мне все это?

— А мне? — вторил Львиный Зев. — Это ужасно.

— Что ужасно? — не понял Румо.

— Гринцольд. Он вмешивается в мои мысли. Ох…

— Ты читаешь его мысли?

— Это не просто мысли. Это настоящий кошмар…

Тем, кому довелось родиться демоном в Цамонии, жилось несладко во все времена. Но, когда Гринцольд появился на свет, цамонийским демонам приходилось особенно туго. Народ ненавидел демонов всех разрядов, и, не внушай они такой страх, их истребили бы подчистую. Вот демоны и стали объединяться в отряды, начиная с небольших шаек и кончая боевыми кланами в несколько сотен воинов. Иногда разные кланы сталкивались и либо затевали ужасную резню, либо объединялись в большую армию демонов. Вот тут-то и начиналось самое интересное. Армия демонов грабила и убивала всех, кто попадался ей на пути, пока не натыкалась на другую армию. Более жестоких и самоотверженных воинов, чем демоны, не сыскать. Они не знали дезертирства, капитуляции, взятия в плен и пощады. Битва демонов — так говорили про сражение, в котором обе стороны понесли большие потери и при этом никто не победил.

Гринцольд мог бы считаться образцовым воплощением всех худших качеств племени демонов: невероятно уродлив, кровожаден, исполнен ненависти, подл, но при этом совершенно честен. Самым коварным демонам незачем прибегать ко лжи и уловкам: такое явное зло все равно не скроешь. Гринцольд не стремился кому-то понравиться, а оттого не знал тщеславия и имел только две потребности: убивать и быть когда-нибудь убитым. Да, Гринцольд был совершенством среди воинов-демонов.

С самого детства он свободно разгуливал по Цамонии. Как и принято у демонов, родители избавились от него сразу после появления на свет. Подобное считается у этих существ проявлением родительской любви: они и так с трудом сдерживались, чтобы не придушить отпрысков.

Гринцольд поселился в довольно просторной бочке для мусора во дворе гральзундской мышиной бойни, где торговали мышиными пузырями. В эту огромную бочку сваливали скелеты орнийских мышей и вывозили раз в месяц. Итак, первый месяц жизни Гринцольд провел среди скелетов, мух, а также мышей-каннибалов, глодавших кости своих сородичей. Ходить Гринцольд еще не умел, но уже мог обороняться сильными руками и острыми когтями. Он душил мышей-каннибалов одну за другой, отгрызал им головы и пил кровь. Гринцольд потерял ухо и два пальца на ногах (их откусили мыши, пока он спал), но выжил. Через месяц он сумел выбраться из бочки и попал в большой мир. Так, не успев научиться ходить, Гринцольд прошел через ад.

Следующие пять лет Гринцольд только убивал, ел, бродил и спал. Убивал не только крыс и мышей, но даже кошек и собак, пил их кровь и ел мясо. Жил то в канализации, то в лесу.

Потом Гринцольд на целых три года поселился в пещере в ущелье Демоновой Устрицы и нападал на всех, кто попадался на пути, будь то путешественник или горная коза. К восьми годам Гринцольд превратился во взрослого демона больше двух метров ростом, готового идти на войну.

Сперва он примкнул к небольшой шайке демонов. На следующий же день порешил главаря дубинкой и сам стал во главе шайки. Демоны разорили несколько крестьянских дворов, напали на нескольких путешественников, но это им вскоре наскучило. Тогда они примкнули к отряду — достаточно большому, чтобы грабить целые деревни. Тут-то Гринцольд с жадностью усвоил первые уроки войны. Особенно виртуозно научился он владеть мечом. Очень любил он разрубить противника пополам, с головы до ног, — оттого-то его и прозвали Гринцольдом-рубакой. Его научили говорить, чтобы понимать приказы, а позднее, быть может, даже отдавать их.

Однажды отряд налетел на большую армию демонов. Их поставили перед выбором: присоединиться к армии или быть посаженными на кол. Несколько особенно упертых предпочли колья, но большая часть отряда, в том числе Гринцольд, присоединились к армии.

Для Гринцольда настали золотые деньки. И пусть теперь он не хозяин сам себе, зато может целиком посвятить себя любимому делу. Армия нападала на города, крепости и караваны. Гринцольд сражался в горных лабиринтах Мидгарда, участвовал в Войнах в пустыне и в Битве при Жабьем болоте. Вместе с другими демонами горланил исполненные жестокости песни, пил вино, смешанное с кровью, и ел мясо врагов. Сородичи рассказывали Гринцольду о подземном мире, королевстве смерти, куда они попадут, когда погибнут в бою. Там они будут до конца времен есть мясо и пить вино и кровь из огромных котлов под вопли убитых врагов, навечно посаженных на раскаленные колья.

Стоял чудесный день, когда Гринцольд погиб. Демоны сражались с огромной армией йети, сыпал снег и град, дул ураганный ветер, но его завывание не могло заглушить хруста костей, а снег пропитался кровью. Никогда еще Гринцольд не убивал столько народу за один день. Стоя в груде искромсанных тел, Гринцольд гордо пел, а его засыпало снегом: