Пирс Энтони - Воплощения бессмертия. Том 2 [Компиляция, сетевое издание]

Что это? Хитрая уловка – или конец? Скоро все станет ясно…

Развернувшись, Пэрри поплыл вниз по течению. За ним никто не погнался. Тогда он вошел в реку Кокит – теперь подготавливаться к встрече с ледяной водой уже было не нужно. Проделав весь обратный путь к Ахеронту, Пэрри приблизился к берегу и принял свой привычный вид.

Наконец он выбрался на сушу.

– Я, Сатана, снова принимаю власть, – объявил Пэрри и сразу почувствовал прилив сил. Похоже, он успел вовремя и во второй раз занял пост воплощения Зла.

Теперь Пэрри без труда перенесся в самую середину Ада. Ассаргадон поднял голову от письменного стола.

– Мой господин, вы вернулись, – почтительно произнес он, как будто ничего особенного не случилось. – Могу ли я вас кое о чем спросить?..

– Я завел его в Лету, – объяснил Пэрри. – Сам я воспользовался заклинанием и защитил себя от навевающих забвение чар. Наверное, он его не знал или не понял, где оказался.

– Наверное, – согласился Ассаргадон. – Будут ли какие-нибудь распоряжения, Сатана?

– Вернемся к прежним порядкам, – сказал Пэрри. – Все распоряжения самозванца отменить.

– Как вам будет угодно. – И Ассаргадон улыбнулся, довольный, что теперь все снова пойдет как прежде.

Благодаря помощи Ниобы и Нокс Пэрри вернул себе власть. Он чувствовал удовлетворение, но вместе с тем и опустошение, потому что сознавал – ничто уже не вернет ему любви. Теперь Пэрри потерял и Джоли, и Орб; это стало понятно, когда другие воплощения помогли ему обрести прежнее могущество. Предстояло до конца выполнить свой долг, и он сделает все возможное – Пэрри отлично знал, что от других больше не будет пощады. Однако он с радостью отдал бы все это за иное… Собственно, месяц назад он уже так и поступил.

Весь день Пэрри приводил свое царство в порядок и к вечеру решил отдохнуть. В сне он не нуждался, а просто надеялся забыться и заглушить чувство одиночества.

Неожиданно к нему кто-то явился. Пэрри сразу догадался, что это не грешная душа – ни от одной грешной души не могло исходить такое сияние. Но тогда как же гость попал в Ад? Сторожа никогда не впустили бы его, а Ассаргадон ни за что бы не разрешил войти. Такое под силу только инкарнации.

К Сатане кто-то приблизился – он увидел очертания стройной женщины.

– Пэрри, – молвила она.

Что?! Он сразу узнал голос. Неужели?..

Гостья откинула капюшон, который скрывал золотистые волосы и лицо, и Пэрри увидел ее серо-зеленые глаза.

От изумления он лишился дара речи.

– Да, это я, – сказала Джоли. – Я вернулась к тебе, любимый.

– Но… я женился на другой… я думал…

Выражение ее лица изменилось.

– Пэрри, ты ведь знаешь, что Гея никогда не породнится с Сатаной, хотя формально и является его женой. Этому браку не дано осуществиться. Но мне вовсе не обязательно быть твоей женой. Принимаешь ли ты меня назад?

Поднявшись, он обнял ее.

– Ну конечно, Джоли! Я думал, что навсегда потерял тебя. Я по-прежнему тебя люблю… но и ее – тоже. Если ты сможешь смириться с этим…

– Я тебя понимаю, – отозвалась Джоли и поцеловала его.

Пэрри не сразу смог мысленно соединить все случившееся в одно целое. Он вспомнил о том, что Орб взяла у него капельку крови, в которой обитала душа Джоли. Джоли обладала способностью вселяться в живое тело, если ей позволял это человек, которому оно принадлежало. Только одна женщина знала об этом и могла бы дать подобное разрешение. Та, которая любила его, как Джоли, но не могла прийти к нему. Та, с которой он никогда не соединится, потому что они всегда будут противниками.

– Но я могу проводить с тобою только ночь, – заметила Джоли. – И то не каждую. Это будет нашей тайной. Никто не должен знать о наших с тобой свиданиях.

– Хорошо, пусть будут тайные свидания, – согласился Пэрри. – А когда ты уйдешь… не могла бы ты передать мою благодарность той, чье тело ты позаимствовала…

– Она все знает. – На этот раз Пэрри услышал голос не Джоли, а воплощения. Но он звучал с не меньшей любовью.

Пэрри еще раз поцеловал ее, понимая, что благословлен дважды. С его одиночеством было навсегда покончено.

Джоли находилась во Франции, когда внезапно почувствовала боль. Умирал кто-то ей близкий!

Она занималась обычным наблюдением, вселившись в служанку в доме человека, которого она изучала. Пришлось в спешке выбираться – но так, чтобы не настроить против себя служанку.

– Пожалуйста, Мари, у меня возникли срочные дела. Я оставлю тебя на время?

Девушка удивилась.

– Вы вернетесь? – спросила она по-французски.

Мари получала удовольствие от их отношений, потому что, в отличие от Джоли, большим умом похвастаться не могла. Когда Джоли находилась в ней, она чувствовала себя гораздо увереннее и ничего не забывала – чем несказанно радовала человека, на которого работала. Тут не было ничего плохого, он не строил особых планов насчет Мари; просто ему нравилось думать, что обстановка в его доме положительно влияет на девушку.

– Как только освобожусь, – заверила Джоли, обращаясь непосредственно к разуму Мари, поскольку не хотела, чтобы кто-то увидел, как девушка бормочет себе под нос. – Боюсь, один из моих друзей попал в беду.

– Конечно, вы должны поспешить на помощь! – согласилась Мари.

Она заговорила слишком громко, и хозяин дома оторвался от книги.

– Что случилось? – спросил он по-французски.

Джоли взяла ситуацию под контроль.

– Прощу прощения, сэр. Я немножко отвлеклась и сказала что-то не то.

Он снисходительно улыбнулся:

– Такое случается даже с лучшими из нас, да и со мной. Но если ты кому-нибудь понадобилась, можешь быть свободна.

– Благодарю вас, сэр. Ничего срочного. Я закончу свои дела.

Он кивнул и вернулся к книге.

Джоли уже некоторое время наблюдала за этим солидным женатым человеком и поняла, что ему присущи щедрость и доброта. С хорошенькой, но не слишком умной Мари он всегда обращался вежливо, как с гостем, что, несомненно, говорило в его пользу.

Джоли вернула контроль над телом девушке и моментально направилась домой – в каплю крови на запястье Геи, воплощения Природы. Гея была занята собственными наблюдениями: ее интересовала погода в Тихом океане – не исключено, что потребуется вмешательство, чтобы ослабить неожиданно налетевший шторм. Она почувствовала возвращение Джоли и подняла запястье:

– Ты рано, Джоли.

– Похоже, умирает человек, которого я люблю. Я должна отправиться к ней!

– Иди! – разрешила Гея.

Она стала для Джоли идеальной госпожой и другом; Гея, впрямую или косвенно, не задавала вопросов о частной жизни Джоли, давая ей свободу. Такова была щедрость той, которая могла при желании уничтожить весь мир – как и любая из семи главных инкарнаций.