Пирс Энтони - Воплощения бессмертия. Том 1 [Компиляция, сетевое издание]

– Вы не верите, что я могу видеть призрака, однако предлагаете мне поверить, что вы видите сияние? А это в сущности одно и то же.

Орлин с трудом улыбнулась:

– Я так не считаю. Ко мне приходило так много мужчин с рассказами о том, что они видели привидение моего мужа, хотя я знаю – это просто грубая мужская игра. Мне хотелось бы верить, что вы другой.

Почему-то Нортон чувствовал себя довольно неважно.

– Я видел призрака, но это не обязательно означает, что я согласен с тем, что он сказал.

– Я вижу сияние, – сказала Орлин. – Но я не… – Она улыбнулась. – Спокойной ночи, Нортон.

– Спокойной ночи, Орлин.

Она вышла и закрыла за собой дверь.

Снова появился Гавейн.

– Я вижу проблему, – сказал он. – Никто из вас не является убийцей дракона; вам просто не по нраву приступать к делу незамедлительно. Но если она сказала, что ты светишься, значит, она приняла тебя. Теперь это вопрос времени. Все, что от тебя требуется, – это оставаться здесь и…

– И быть на содержании у женщины, – закончил Нортон. – Я считаю, что такое предложение трудно принять.

– Это мое поместье, черт подери! – выругался Гавейн. – Здесь все принадлежит мне. Орлин не наследница; наследником может быть только сын, которого она родит. Она знает это.

– А, предположим, будет дочь?

– Что? – Призрак казался озадаченным.

Нортон начал осознавать тот факт, что цель Гавейна совершенно не совпадала с желанием Орлин. Он хотел сохранить поместье; она хотела пристойного человеческого положения. Он хотел сына, чтобы тот стал продолжателем его рода; его не интересовал сын как личность. Она же наверняка хотела хорошего ребенка, который был бы радостью ее самой и семьи Гавейна, всего мира, честью рода. Его заботили деньги и власть, ее – достоинство и любовь. Она предпочла бы иметь привлекательную, умную и ласковую девочку, похожую на нее, в то время как Гавейн счел бы оскорблением появление кого-либо, кроме крепкого отважного парня – такого, как он сам. Симпатии Нортона склонялись к женской точке зрения.

Но он находился здесь по велению призрака, и точка зрения Гавейна имела преимущество.

– Я постараюсь выполнить то, что тебе надо. Но я не буду торопить события. Не потому, что я хочу попользоваться твоим поместьем, а в силу убеждения, что твоя жена лучше, чем ты о ней думаешь. Я хочу выбрать правильный путь.

– Я хочу того же, – сказал Гавейн, и в голосе его сквозила обида. – Я хочу, чтобы мой сын был лучше всех.

Нортон ничего не сказал на это. Когда он пытался понять действующие здесь силы, ему не становилось легче. Впрочем, остаться здесь – лучший способ узнать Орлин и, когда представится благоприятная возможность, сделать то, о чем просит призрак. И в то же время все надо сделать как Можно быстрей, пока он не слишком привяжется к ней. Насколько все было бы легче, будь она авантюристкой или шлюхой!

Нортон закрыл глаза, и Гавейн больше не заговаривал с ним. Вскоре он уснул, погруженный в комфорт постели, словно в грязевую ванну.

Ему снилось, что он снова у окна-головоломки, пытается сложить разрозненные фрагменты. Когда он пристально смотрел на нее, определяя контуры, они вдруг начали изменяться, приобретая очертание обнаженной женщины – у этой женщины были волосы цвета меда и такие же груди. В смущении он пытался отвести взгляд от этой невыразимой прелести. Он делал это не от того, что ему не хотелось смотреть на такое тело; он боялся совершить насилие над скромностью Орлин.

Но очертание тела увеличилось до натуральных размеров, превратясь в живую женщину, обнаженную и нестерпимо желанную. Нортон попытался положить ее на место – ведь его руки все еще находились на картинке, обхватывая женщину, – но обнаружил, что его тянет по направлению к ней. Вот-вот он выпадет через картинку в мир головоломки… Что с ним тогда будет? Он в отчаянии оттолкнул ее, и она упала на пол и разбилась на тысячи кусков, и он знал, что осколки эти уже никогда не собрать вместе, как ни старайся он подобрать их друг к другу.

Нортон проснулся… Рядом с ним находилась Орлин. Она села на кровать, обняла его за плечи. Сквозь свою пижаму и ее пеньюар он чувствовал прижавшиеся к нему теплые груди.

– Проснитесь, проснитесь, Нортон, все в порядке! – успокаивала она его.

Если бы во сне кричал ее ребенок, она успокаивала бы его так же.

– Я проснулся, – сказал Нортон. – Вам не надо… вам не следует находиться здесь.

– Я не могу позволить, чтобы вы страдали, – сказала Орлин. – Это снова был призрак?

– Нет, на этот раз нет. Просто плохой сон. Боюсь, что я – не слишком хорошая компания.

– Вы так ярко светились!

Нортон закашлялся.

– Это ложное свечение! Мне снились вы… что я разрушил вас, сам того не желая.

– Нет, свечение не ложное, – настойчиво сказала Орлин. – Я знаю, что вы созданы для меня. В самом деле, не будь я замужем… – Она расстроенно прервала себя. – О, я не должна говорить такие вещи!

– Думаю, мне не следует больше оставаться здесь, – сказал Нортон. – Вы такая славная… Я не хочу быть орудием… источником неприятностей для вас.

– Вы и не станете источником неприятностей, – уверенно сказала Орлин. – Я знаю.

Она верила в свое свечение. Но у Нортона стоял перед глазами его сон. В прошлые времена люди, которых считали здравомыслящими, с пренебрежением относились к снам, как к простым видениям внутренних событий, однако недавние исследования подтвердили их магические свойства. Нортон не был уверен, что его сон пророческий, но он не хотел испытывать судьбу.

– И все же, я думаю, будет лучше, если я уйду.

– О, Нортон, пожалуйста, не делайте этого! – воскликнула Орлин. – Так трудно все время находиться одной! Вы первый честный человек. Я сделаю все, что вы хотите…

– Орлин, я не пытаюсь принудить вас! Я пытаюсь защитить вас. Может быть, от самого себя. И лучшее, что я могу сделать, – это оставить вас.

– Уже утро, – неожиданно сказала она. – Пойду приготовлю завтрак.

– Спасибо. А потом я уйду.

Орлин встала и поспешно вышла из комнаты. Нортон поднялся, воспользовался различными приспособлениями в ванной комнате… и обнаружил отсутствие своей одежды. Очевидно, Орлин забрала ее, чтобы почистить. Идеальная домашняя хозяйка!

– Что же теперь делать? – задал он себе риторический вопрос.

– Воспользуйтесь моей одеждой, – ответил на вопрос Гавейн. – Она будет вам как раз впору. Я более мускулистый, но фигуры у нас похожи.

Нортон понял, что у него нет иного выхода. С помощью призрака он надел на себя брюки, рубашку, комнатные туфли и роскошный халат. Вся одежда была из прекрасного материала и великолепно сшита; все вещи были помечены маленькой фигуркой вышитого золотом дракона.

– Да, вы действительно богаты, – пробормотал Нортон.