Марго Генер - Сердце Черной Пустоши. Книга 1

Спустя минуту, которую мы зачарованно таращились на то, как дракончик пьет, Диларион поднял перемазанную кровью мордочку и посмотрел на кока преданными глазами.

– Ах ты ж мой хороший, – тихо прорычал Морской Бык, явно растрогавшись, – глазки-то какие умилительные, чисто у той дворняги! Оно, может, пойдем со мной, в камбуз? Я тебе еще куру зарежу! Всех.

Дракончик забил крыльями и, спустя миг, оказался на плече у кока. Он ткнулся в небритую щеку, перемазав ее красным, а когда отвернулся к двери, из пасти вырвалась тонкая струя пламени.

– Ого, как ты можешь! – пробасил Морской Бык. – Ты, брат, совсем полезный. Пойдем, будешь мне помогать рыбу коптить!

Дракончик нетерпеливо заерзал на могучем плече кока, а я поспешила прервать зарождающуюся дружбу:

– Уважаемый Морской Бык, не слушайте его, пожалуйста! Он же специально, чтобы крови еще налили. Но одной курицы более, чем достаточно, уверяю вас.

– Это как это, не слушайте? – озадачился кок и поскреб макушку, смяв колпак, который, стоило коку убрать руку, тут же вздыбился снова. – Дракончик, как будто, ничего и не сказал? Только глазками своими замечательными смотрит, совсем как человек.

Диларион заурчал и снова потерся мордочкой о щетину, при этом глазки-бусинки снова полыхнули зеленым.

– Совсем не как человек, – сообщила я. – А как магическое создание, жаждущее крови. Он просто гипнотизирует вас!

– Хипно… Что? – переспросил кок недоуменно.

– Внушает свою волю, выманивая лакомство, – пояснила я. – Не поддавайтесь на провокацию. Когда дело касается свежей крови, они все очень хитрые. Но Диларион еще маленький, ему вредно сразу много. К слову, половины курицы было бы более, чем достаточно. Так что его поведение вполне объяснимо. Он плохо контролирует себя сейчас. Это для них сроду опьянению.

– А, братец, так ты разомлел? – обрадованно спросил кок и почесал дракончику грудку. – Хитрюга продажная. Но такой ты забавный, прям не жалко ничего для тебя.

– Морской Бык, осторожнее! – взмолилась я. – Как вы не понимаете? Он же продолжает воздействовать!

– Э, нет, леди, – не согласился кок. – Ежели б он воздействовал, я бы заметил. А он просто славный маленький парень, которому позарез нужно подкрепиться, да?

Говоря это, кок с зачарованным взглядом чесал Дилариону грудку, а дракончик, отвечая на ласку, урчал как кошка и пыхтел черным дымом.

– Диларион, иди сюда, – скомандовала я, понимая, что это пора прекращать, поскольку в лице кока нетопырь нашел поставщика свежей, но вредной в больших количествах, крови.

Дракончик нехотя покинул широченное плечо и, приземлившись на одеяло, посмотрел на меня преданно.

Морской Бык с сожалением посмотрел на Дилариона и глубоко вздохнул. По нахмуренным бровям и поджатым губам понятно, не поверил ни единому моему слову: ни про то, что много крови дракончику вредно, ни про то, что тот воздействовал на его разум.

Попрощавшись с некоторой обидой в голосе, Морской Бык ушел.

– Вымогатель и хитрюга, – сообщила я сонно моргающему дракончику. – Тебе должно быть стыдно.

Вымогатель и хитрюга тут же переполз повыше и уткнулся мне в плечо, урча. В тело тут же хлынула легкость, похожая на смесь бодрости и эйфории. Я зажмурилась, концентрируя внимание на вхождении силы, чтобы не пропустить ни капли живительной энергии.

Спустя несколько минут силы вернулись окончательно, а вместе с ними накатила волна зверского голода, который всегда бывает после магического вмешательства.

Поэтому, когда в каюту без стука вошел виконт со свертком в руках, я как раз отправила в рот последнюю лепешку и посмотрела на де Жерона такими же голодными глазами, как Диларион на Морского Быка.

– Э, леди, – замялся виконт. – Когда я говорил, что вам надлежит съесть все, что есть, я имел ввиду, что вам нужно подкрепить силы, не более того… Отрадно, конечно, что вы так послушны, всего лишь после ночи, проведенной в моей каюте… Вы ли это, леди Элизабет? Может, вас подменили, пока я ходил за этими вашими нарядами, в которых скоро начну разбираться лучше, чем в своих? И я везу своему сюзерену умную и респектабельную леди, которая, наконец, поняла, что в женщине самое ценное – покорность?

– Не говорите ерунды, виконт! – возмутилась я. – Давайте уже сюда мою одежду, а сами убирайтесь прочь, пока я на вас Дилариона не натравила. Мне не терпится покинуть вашу каюту и забыть обо всем, что здесь было, как о страшном сне!

– А что здесь было? – заинтересованно спросил виконт, приподнимая одну бровь. – Я пропустил ночью что-то интересное? В следующий раз не сомкну рядом с вами глаз, леди Элизабет. Обещаю.

– Я не намерена с вами говорить, виконт де Жерон, – ответила я, отчаянно краснея. – Будьте любезны покинуть каюту!

Издевательски поклонившись, виконт, наконец, ушел.

Я взлетела с постели со скоростью Дилариона. Наскоро и по-прежнему отчаянно краснея, совершила утреннее омовение в купальне виконта за скромной ширмой и, вернувшись обратно, развернула сверток.

– Свинья! – вырвалось у меня, когда обнаружила помимо серого платья, нежно-розовых панталон, подвязок в тон лифа и кремового шейного платка, целых три корсета.

Ко всему этому прилагались удобные домашние туфли, в которых хожу по каюте и плотные розовые чулки.

– Я немедленно переоденусь, как только вернемся в нашу каюту, Диларион, – пообещала я дракончику. – А потом мы с тобой будем долго гулять и дышать воздухом. Но переодеться обязательно! Еще не хватало разгуливать по палубе и думать, что этот нахал смотрит на самое невзрачное из моих платьев, и представляет под ним розовое белье, которое, между прочим, покупалось украдкой от Бенары!

Мстительно оставив постель не застеленной, я решительно направилась претворять угрозу в жизнь.

Стоя на палубе, я смотрела на горизонт, который ровной полосой виднеется вдали. От ветра и влажного воздуха кожа на руках покрылась мелкими пупырышками, и я зябко повела плечами. Но, несмотря на промозглость, возвращаться в каюту не хотелось, а от воспоминаний о призрачной невесте, которая сидит где-то за ванной, хотелось прыгнуть за борт и вплавь броситься до Аварона.

– Если бы только дядя знал, – сказала я дракончику, – в чьи руки меня отдал. Будь Аварон чуть ближе, мы наверняка знали бы о дурной славе, которая шлейфом тянется за виконтом.

Диларион смирно сидит на канате, который тянется от крюка до мачты, и разглядывает тень от паруса. Маленькая головка наклоняется то в одну, то в другую сторону, а когда парус колышется от ветра, двигая тень, подпрыгивает и довольно верещит.

– Глупый, – проговорила я ласково. – Она не настоящая. В отличие от призрака леди Ру. Она, хоть и мертвая, но способна крепко навредить.