Марго Генер - Сердце Черной Пустоши. Книга 2

Девочка подняла на меня взгляд и снова смешливо наморщила конопатый нос.

– Нет-нет, – сказала она. – Я не вила. И если тебе так уж необходимо мое имя, можешь звать меня Аюнэ.

– Аюнэ, – повторила я и улыбнулась. – Ну, мое ты знаешь.

– Здесь я знаю все имена, – подтвердила Аюнэ.

– Здесь? – переспросила я, и девочка пожала плечами с таким видом, мол, а где еще.

– Ну, где они?

Я заморгала, оторопев от неожиданного вопроса.

– Ты о чем? – осторожно переспросила я.

– Ну вот, забыли, с чего начали, – проговорила Аюнэ и напомнила: – Как о чем? О твоих страхах, естественно. Где все это сейчас? Все то, что тебя пугало?

Я повертела головой, повинуясь жесту девочки.

Солнце едва миновало середину небесного свода и греет ласково, по-матерински. По небу бегут пушистые белые облачка, похожие на овец, лес шелестит листвой, словно исполняет неведомую мелодию, подыгрывая голосам перекрикивающихся птиц. Трава под ногами мягкая и зеленая, как ковер.

– Нет, – пробормотала я и поправилась: – Не знаю.

– Правильный ответ, – согласилась Аюнэ и снова спросила: – А где была ты, до того, как родилась?

– Не знаю, – пролепетала я и развела руками.

– Снова правильно, – сказала Аюнэ, усмехаясь, затем позвала: – Пошли.

– Куда? – спросила я, когда Аюнэ ловко запрыгнула на спину медведю и протянула руку.

– Покажу кое-что, – ответила девочка, и я осторожно протянула кисть.

Стоило нашим пальцам соприкоснуться, как меня рывком забросили на бурую мохнатую спину.

Земля тут же показалась далекой, как бывает, когда долго не сидишь на лошади.

Я осторожно погладила бурую шерсть, и медведь, ощутив прикосновение девичьих пальцев к косматой шерсти, довольно рыкнул.

– Хороший у тебя питомец, – похвалила я. – Как его зовут?

Аюнэ недоуменно оглянулась на меня.

– Медведь, – ответила она. – А как еще называть медведя?

Ответить на это мне было нечего, и я промолчала.

– Главное, держись крепче! – предостерегла Аюнэ и что-то крикнула, улюлюкая.

Медведь, повинуясь команде хозяйки, исторг оглушающий рев и поднялся на задние лапы, а я вцепилась в девочку обеими руками. Показалось, что вишу над пропастью и непонятно, как удерживается на спине медведя Аюнэ.

Не дожидаясь следующей команды, медведь рванул прямо на деревья, поступью, похожей на конский галоп, только куда более увесистой.

Когда подумала, что зверь сейчас повалит странные кривоватые деревья, они расступились, пропуская нас, как услужливые дворецкие.

– Где мы? – прокричала я сквозь свист в ушах и шелест листвы над головой, нагибаясь к Аюнэ.

– Что? – переспросила она, не услышав.

– Как называется это место? – повторила я вопрос, и, Аюнэ пожала плечами.

– Никак, – крикнула она в ответ. – Зачем называть свой дом домом?

На это мне снова было нечего ответить, и я замолчала, таращась по сторонам.

Медведь в несколько прыжков миновал лес, и мы въехали в каменный город. Я успела мельком рассмотреть дома с круглыми каменными крышами и колоннами, но тут мы с размаху обрушились в воду и поплыли с той же невероятной скоростью. Поодаль вынырнула девчачья головка с зеленоватыми волосами и крикнула:

– Привет, Элизабет! Иди купаться, вода теплая!

Не успела я толком удивиться, когда следом вынырнул по пояс исполин с голубоватой кожей и хмуро пробасил:

– Домой, Нея, здесь опасно!

Стоило им скрыться под водой, как из волны размером с замок вынырнуло чудовище с сотней яростно горящих глаз и огромными черными усами. Оно перевернулось в воздухе, показалось, что сейчас потопит нас или проглотит, не заметив.

Но мы снова неслись по твердой земле, минуя поля сражений, леса, реки, какие-то замки и города.

Спустя минуту мы вновь оказались на той же поляне, с которой и начался наш бег.

– Что это было? – спросила я у Аюнэ, удивляясь, что даже не запыхалась.

Та легко спрыгнула с медведя и помогла слезть мне.

– Ничего, – ответила она. – Просто показала, что мир больше, чем кажется.

– Спасибо, – ошарашенно пробормотала я.

– Не за что, – ответила Аюнэ. – Мне ничего это не стоило. А теперь прощай. Тебе пора.

Словно издалека я услышала, что кто-то меня зовет, настойчиво повторяя мое имя.

– Подожди, – попросила я, видя, что Аюнэ успела запрыгнуть на медведя и направила его в сторону леса. – Ответь только на один вопрос… еще на один. Кто ты?

Девочка серьезно кивнула.

– Я Сновидец, – гордо сказала она. – Я живу во снах.

– Но как ты можешь жить во снах, если ты тот, кто их смотрит? – не поняла я.

Аюнэ чуть склонила голову набок и скупо улыбнулась.

– А где, по-твоему, живет Сновидец? – спросила она, и я проснулась.

– Миледи! – раздалось совсем рядом. – Миледи, с вами все в порядке?

– Как я боюсь, девочки! – ответил другой голос. – Она такая бледная....

– Мистрис Одли с нас головы снимает, – пробормотал первый голос.

– Мистрис Одли? – вмешался третий. – Ну ты и дурочка, я давно за тобой замечала, что ты глупее ворвейского поросенка. Подумай лучше, что с нами сделает его высочество!

– Миледи, миледи, – позвали снова совсем жалобно, чуть не плача.

Я потрясла головой, и, открыв глаза, уставилась на искаженные страхом лица своих камеристок. Лана, Рамина и Вета в отчаянии заламывали руки, поднимали глаза к небу, взывали к Черной Пустоши и, то и дело, принимались меня тормошить. Я же сижу на камне, том самом, который открывает вход в подземную пещеру, прямо на отъехавшей в сторону плите рядом с зияющей дырой, откуда тянет холодом и сыростью. Согнутые ноги обхватила руками и чуть раскачиваюсь.

– Миледи, вы меня слышите? – вытирая слезы, спросила Лана, и я оторопело ставилась на девушку.

– Конечно, слышу, – подтвердила я и добавила на всякий случай: – И вижу тоже.

Девушки упали на колени и принялись шептать что-то на неизвестном наречии, причем Лана с Ветой воздевали руки к небу, а Рамина вцепилась в мои колени и разразилась рыданиями, уткнувшись носом в платье.

Я выждала минуту, потом, мягко отстранив рыдающую девушку, осторожно поинтересовалась:

– А что происходит?

Девушки, вытирая слезы, принялись рассказывать наперебой:

– Так ведь вы поднялись такая бледненькая, миледи, и сама не своя…

– Молчаливая, задумчивая…

– Взгляд у вас был, словно саму светлую богиню увидели…

– Сказали, что вам минута надобно еще, чуть в себя прийти…

– На камень уселись, а нас словно не видите!

– Мы вас зовем, зовем, тормошили даже, а вы все равно, что неживая!

– Мы перепугались до одури, что его высочество с нами сделает…

Причитая, Рамина осеклась, когда Лана двинула ее локтем в бок, и тут же нашлась.

– Очень уж за вас перепугались, принцесса!