Кевин Херн - Преследуемый. Hounded

– Уже пора? – осведомился Перри, выгнув бровь. – Думаешь, у нас опять будет куча народа?

– Полагаю, нас ждет необычный день, – ответил я.

На самом деле я не хотел, чтобы Перри стоял за аптекарским прилавком, когда под ним прятался Оберон.

– Если у тебя выдастся свободная минута, раскидай тут карты Таро, может, нам удастся продать пару-тройку колод.

– Если мы выставим карты на всеобщее обозрение, их будет легче стащить.

Я пожал плечами:

– Ну и пусть!

Меня вообще не беспокоили потенциальные воришки, поскольку все товары в магазине охраняли мощные защитные заклинания. Никто из посетителей «Третьего глаза» не сумел бы похитить ни одну безделушку, включая даже травы и специи! Иногда я становился свидетелем того, как местные бедолаги сбегали из магазина, а через минуту возвращались, вываливая все оккультное содержимое из своих карманов.

– Хорошо. Пойду включу музыку. Кельтские дудки?

– Нет, давай послушаем гитару – тот мексиканский дуэт, Родриго и Габриэла.

– Ладно.

Перри направился к акустической системе, а я наполнил водой чайник и поставил его на плиту. Я знал, что несколько постоянных клиентов уже на подходе, и решил поторопиться. Взглянув на стойку для газет, я обнаружил, что Перри уже заполнил их свежей прессой.

Из динамиков зазвучала ритмичная гитарная мелодия: она сулила всем нашим посетителям не только спасение от назойливых радиостанций, но и обещала им погрузиться в неведомое и навсегда избавить от городской суеты.

Перри потащился к двери и звякнул ключами.

– Открываем? – спросил он.

Я кивнул.

Первым в «Третий глаз» влетел мой «дневной» адвокат Халлбьорн Хёук, который в обычной жизни использовал псевдоним Хал. Сегодня он щеголял в темно-синем полосатом костюме, белой рубашке и бледно-желтом галстуке, волосы, как всегда, были аккуратно подстрижены в стиле Джо Бака, ямочка на подбородке свидетельствовала о благодушии. Если бы я не знал, что он оборотень, я бы за него проголосовал.

– Читал утренние газеты, Аттикус? – деловито спросил он.

– Еще нет, – признался я. – Доброго вам утра, мистер Хёук.

– Тебе стоит кое-что увидеть! – Он цапнул со стойки экземпляр «Аризона репаблик» и швырнул его на прилавок, указывая на заголовок правой колонки. – А теперь скажи-ка мне, дружище, – произнес он, подпустив в свой голос ирландский акцент, приправленный древним исландским, – ты в курсе инцидента в Папаго?

Заголовок гласил: «В ПАРКЕ ПАПАГО ОБНАРУЖЕН ТРУП ЕГЕРЯ».

Я был прямолинеен:

– Мне известно больше, чем хотелось бы, но я думаю, что моя конфиденциальность для тебя – превыше всего.

– Верно. Кстати, ночью я слышал смех Койота, а он не склонен веселиться без серьезного повода!

– Не склонен, сэр. Мне понадобится ваша помощь, причем в самое ближайшее время.

– Тогда встретимся за ланчем в «Рула Була»? – Оборотень назвал мой любимый ирландский паб в северном конце Милл-авеню. – Нам надо поговорить начистоту, и я и не вижу причины, почему бы не сделать это в заведении, где подают лучшую в тридцати штатах рыбу с жареной картошкой.

– Тогда в полдень, сэр, – согласился я, гадая, откуда мой адвокат взял цифру «тридцать».

Интересно, в каких конкретно штатах рыба и картошка лучше, чем в «Рула Була»? Вероятно, оборотень со скандинавскими корнями слабость питал к подобным блюдам, и я даже почувствовал укол вины. Такая незатейливая, но сытная еда для меня – в порядке вещей, и я привык, что она должна быть отменной. Пожалуй, я себя избаловал…

Местные ресторанчики яростно конкурируют между собой, но мало кто из поваров Темпе уделяет одинаковое внимание обоим ингредиентам. Зато в «Рула Була» с трепетом относятся к приготовлению как рыбы, так и картофеля, так что, возможно, оборотень был прав на все сто процентов.

– Договорились. До встречи, – сказал он и выскочил на улицу.

А затем в магазин заглянули мои постоянные пожилые клиенты: Софи, Арни, Джошуа и Пенелопа. Джошуа тотчас ринулся к стойке с газетами и показал на трагический заголовок.

– Господи, – сердито пробурчал он. – Мы словно живем в Нью-Йорке.

Он каждый день говорил одно и то же про ту или иную статью, поэтому я почему-то почувствовал странное умиротворение.

Потом пришел одинокий покупатель, искавший что-нибудь «этакое, не связанное ни с иудаизмом, ни с христианством». В результате он купил учебник для начинающих по буддизму, индуизму и викка. [19]  Викка – западный неоязыческий культ, основанный на почитании природы.

– Да найдет вас гармония, – напутствовал я его.

Он склонил голову и покинул «Третий глаз». Я уважаю таких, как он. По крайней мере, его не удовлетворила телевизионная диета.

А затем дверь магазина распахнулась, и я увидел… ее.

Это была настоящая ведьма. Ее личные обереги излучали недвусмысленные предупреждения, и, хотя я недостаточно образован в данной области (магия такого рода – не по моей части), аура ведьмы моментально меня насторожила. Я шепотом протараторил заклинание, сохраняющее мою шевелюру. Колдуньи могут творить отвратительные вещи с волосами, кровью и даже с обрезками ногтей, а я еще не знал, что у нее на уме и насколько она доброжелательна. Выглядела она как студентка колледжа: никаких черных одеяний или остроконечной шляпы, не было даже волосатой бородавки на кончике носа. Всё как раз наоборот – каштановая грива стянута в хвост, в меру косметики, розовый блеск на губах, шелковистая кожа.

Она была в белой майке, громадных солнечных очках в белой оправе и держала в одной руке розовый мобильный телефон и связку ключей на кольце. Бирюзовые обтягивающие шорты открывали ее стройные загорелые ноги во всей красе. Дополняли картину розовые шлепанцы, из которых торчали пальцы с накрашенными ногтями: лак тоже был розовый с золотыми блестками.

Сначала ведьма повертела головой, изучая обстановку, потом крутанулась на месте и прошествовала к аптекарскому прилавку. Она казалась моей ровесницей, но я прекрасно понимал, что внешность обманчива, а потому постарался определить ее истинный возраст, руководствуясь хоть какой-то информацией. И мне повезло: ведьма на секунду сняла свои темные очки, и я успел заметить, что ее глаза чересчур проницательны для обычной девчонки. Вероятно, она многое повидала на своем веку… Правда, ее аура была яркой, текучей и лишенной стариковских отметин, поэтому я, в конце концов, предположил, что ведьме не больше ста лет.

Но ведь и она наверняка почувствовала заклинания, окружающие мой магазинчик? Что ж, тогда мы квиты.

– Вы владелец «Третьего глаза»? – спросила она, облокотившись о прилавок.

– Да. Чем могу вам помочь?

– Вы Аттикус О’Салливан?

– Угу.