Сергей Байбаков - Воины Беловодья

— Какое?

— Ты одновременно стал и великим злодеем — предав свою страну, и великим героем — освободив Альтиду от нашествия бруктеров. А остального тебе знать не нужно, воевода. На прощанье скажу лишь то, что своего внука, княжича Добромила, ты никогда не увидишь. Сейчас он моя главная цель! Я же сделаю так, что ты так и останешься окаменевшим. Окаменевшим и невидимым ни для кого! Ты будешь все видеть и слышать, но сказать что-либо, предупредить ты уже никогда не сможешь. Ты останешься на долгие годы стоять у этой дороги и смотреть в сторону тумана. Ты увидишь, как он рассеется и из него выйдут войска моего повелителя. И сначала они овладеют Альтидой, а потом и всеми остальными землями и мирами! Прощай, воевода, или волхв Хранибор! Твои волшебные умения не стоят моих!

Как только колдун Эрлинг произнес последние слова, бывший воевода Годослав, а ныне волхв Хранибор почувствовал, что тело его становится легким и невесомым. Скосив глаза вниз, он увидел, что оно тает, становится прозрачным. И вот сквозь него Хранибор уже видит, что находится под тем местом, где только что стояли его ноги. Он хотел сказать еще что-то, но почувствовал, что язык ему более не повинуется.

А Эрлинг, неуловимо обратившись в рыжебородого седовласого викинга, направился в сторону тумана. За ним бесшумно шагнул безумец — бывший хеннигсвагский ярл Торрвальд. И вот туман расступился перед викингами, и они скрылись в его клубах…

Прошел день, другой. Пролетела неделя. И вот окаменевший, невидимый глазу волхв увидел, как рано утром рассеялся туман и обнажил иной, никогда не виданный ранее мир. На конец Древней Дороги прибежала Шейла. Собака втянула ноздрями воздух, внимательно оглядела раскинувшиеся перед ней серые изломанные деревья и лиловые скалы, меж которых вилась Древняя Дорога. Собака постояла и стремглав припустила обратно.

Вскоре послышался мягкий топот копыт и шелест травы. К тому месту, где еще утром клубился туман, подъезжали четыре всадника: Велислав, Кирилл и две русалки — Ярина и Снежана. Впереди бежала Шейла, а рядом шел Дубыня. Вот Дубыня остановился и поднял в приветствии руку — он провожал своих уходящих в Беловодье друзей.

А окаменевший волхв стоял и не мог их предупредить, что за туманом их поджидает еще одна опасность: черный колдун, сопровождаемый живым мертвецом…

Обочину дороги скрывали клубы плотного тумана. Копыта коней негромко цокали по камню. Впереди мягко трусила Шейла. Собака вела себя так, будто охотилась: сосредоточенная, напряженная. Расстояние, отделявшее вендский вес от Беловодья, проехали быстро — сгустки тумана истончались, вот он исчез совсем, и вот по бокам дороги пошла высокая трава.

Неподалеку от въезда росла рощица диковинных, непривычных взору деревьев: стволы их изломаны, жесткая листва будто бы окаменела и, как пылью, покрыта сероватым налетом. Между деревьев шел усыпанный пестрыми яркими цветами густой кустарник. Вдали виднелись выщербленные каменные глыбы странного лилового цвета.

Всадники чувствовали — земля Беловодья полна тревоги и воздух в ней насыщен незнакомыми запахами.

Шейла остановилась, и тут же ее ошейник сверкнул рубиновыми искрами. Собака, задрав морду, беспокойно водила носом из стороны в сторону.

— Что учуяла, Шейла? — тревожно спросила Ярина.

— Пока не понимаю. Запахов много. Все смешаны. Есть пугающие.

— Как ящеры пахнут, знаешь? Или колдуны? — осторожно кашлянув, спросил Кирилл.

— Пожалуй, да. Тут змеиный запах витает. Но слабый. Выветрился. Думаю, от чудовищ. А колдунов не чую.

Велислав, отъехав в сторону, свесился с седла. Венд рассматривал следы на примятой траве. Они походили на большие птичьи лапы. Подняв голову, он облегченно хмыкнул:

— Ну да… Тут они стояли. Следы давнишние — три-четыре дня… — Дружинник обвел взглядом неведомую землю. Весь опыт охотника говорил: пока опасаться нечего. — Беды не чую, — твердо добавил венд.

Шейла подняла переднюю лапу, подергала ею, будто кошка, которая впервые вышла на снег. Затем тоже самое проделала со второй.

— Ты чего мнешься? — фыркнула Снежана.

— Колется… — серьезно отозвалась собака. — Земля подушечки щиплет. И вообще — тут трава злом пропитана.

— Наверно, оттого, что мы сейчас на месте, где эти твари стояли, — предположила Ярина. — А что поодаль? Тож самое?

Шейла неторопливо оглядела местность. Ошейник ее сверкал.

— Нет. Только тут от земли будто прозрачные иглы торчат. Больше нигде не вижу.

— Понятно, — протянул Кирилл. — Ты вот что, поглядывай. Мало ли еще где такое найдешь. Сразу сообщай, объедем.

— Ну, что стоим? Куда дальше путь держим? — спросила Ярина.

Кирилл пожал плечами, переглянулся с Велиславом. В самом деле — куда?

— А что тут думать! — воскликнула Снежана. — Дальше по дороге и поедем. Все равно кругом скалы. Мы будто в чашке огромной, и выхода из нее я не вижу. А дорога куда-нибудь да выведет! Недаром она тут проложена.

Велислав махнул рукой.

— Едем!

Теперь Шейла бежала зигзагами шагах в тридцати от всадников. Собака верховым чутьем вынюхивала воздух, выглядывала, нет ли где еще худых мест. И, оказалось, делала она это не зря: Шейла вдруг резко остановилась на краю дороги и замерла, будто скрадывающая дичь легавая. Собака упорно не отводила взгляда от одного места.

— Что там? — спросил Кирилл и, натянув удила, остановил коня.

Встали и спутники. Велислав с любопытством озирал место, куда вперила взор Шейла. Он, впрочем, как и Кирилл, ничего там не видел. Дорога как дорога: древние замшелые камни, а меж ними пробивается невысокая жесткая травка. А шерсть на загривке собаки тем временем приподнялась, и ошейник уже полыхал рубиновыми искрами. Верхняя губа Шейлы задергалась, обнажая мощные клыки.

— Что учуяла, Шейла? — тревожно спросил дружинник.

— Сама не знаю. Не понять. Будто тьма передо мной, а из нее холодом веет. И вроде там ворон каркает. Да! Слышу, как крыльями хлопает.

Русалки переглядывались, будто безмолвно и быстро перекидывались вопросом и ответом. Снежана кивнула. Ярина, тихо хмыкнув и пожав плечами, твердо сказала:

— Объедем. Нам туда не надо. Это вход в царство Мораны, и Шейла его видит. Если прямо поедем, прямиком к богине смерти угодим.

Ярина произнесла эти словам простым будничным голосом, будто каждый день сталкивалась с ведущими в мир смерти вратами. А изумлению Велислава не было границ: кто же эти девушки, раз так спокойно об этом говорят? Но по своему обыкновению, откуда им это ведомо и почему он ничего не видит, дружинник не спрашивал. Сказано объехать — значит, так надо! Кирилл же отнесся к известию спокойно: и не такое слышал от русалок. Лишь спросил: