Филис Каст - Избранная луной

– Не надо так, Мари, – Мари подняла голову и увидела стоящую в дверях Дженну. – Он мог связать меня и притащить сюда, а потом держать в качестве заложницы, пока ты не согласишься ему помочь, но он этого не сделал. Он был добр ко мне – по-настоящему добр. Пытался помочь мне даже в ночь убийства отца. Может, он не такой уж герой, как ты думала, но точно не злодей. – Затем ее взгляд остановился на Ригеле. – Мари, что в твоей норе забыла овчарка? Это собака Ника?

– Нет! – разом воскликнули Мари с Ником.

– Он мой, – продолжила Мари. – Его зовут Ригель, и это он меня нашел. – А потом выпалила: – Дженна, мой отец был Псобратом из Племени Ника. Вот почему я так выгляжу, и вот почему Ригель связался со мной.

– Твой отец изнасиловал Леду, как мужчины пытались изнасиловать Зору?

– Нет. Он очень любил маму, – возразила Мари.

– Ну, и где же он тогда? – поинтересовалась Дженна.

– Его убили, когда я была совсем маленькой.

– Ой. Это ужасно. Теперь понятно, почему ты другая, – проговорила она. – Данита сказала, что попробует что-нибудь съесть, я тоже. Так что начну ощипывать индейку для Зоры.

– Было бы здорово. Спасибо, Дженна, – сказала Зора. – А я вскипячу побольше воды.

– Хорошо. Позови меня, когда будет готово. А я пока посижу с Данитой.

Когда она ушла, Мари покачала головой.

– Я думала, будет гораздо тяжелее.

– Что? – переспросил Ник.

– Рассказать, кто она на самом деле, – пояснила Зора, вернувшись к ним, начав готовить ужин. – Понимаешь Ник, наша Мари боится, что Клан возненавидит и изгонит ее, если прознает, что в ней течет кровь Псобрата.

– Может, и изгонят, – заметила Мари. – Может, только друзья готовы меня принять.

– А я считаю, если кто тебе не друг, то и время зря не трать, – высказалась Зора, гремя кастрюлями и сковородками, разливая по кружкам дымящийся чай.

– Я – твой друг, – заявил Ник. – И принимаю тебя такой, какая ты есть.

Мари поглядела на Ника.

– Ладно, ладно! Веди своего кузена. Я его исцелю.

– Я сначала тоже хотел привести О’Брайена к тебе, но когда увидел его прошлой ночью, понял, что столько он уже не пройдет. Мари, тебе придется пойти со мной в Племя.

– Нет! Я за то, чтобы она тебе помогла, особенно после того, что ты для меня сделал, но Мари не может пойти с тобой, – возразила Зора.

– Ты должна, – Ник обращался только к Мари. – Пожалуйста. Он умрет, если ты не поможешь.

– И что, если она его спасет… вылечит от этой треклятой парши? Надеешься, что мы поверим, что остальное твое Племя просто ее отпустит?

– Нет, я не надеюсь, что вы поверите, что они просто ее отпустят. Я надеюсь, что вы поверите, что мы с отцом проследим, чтобы она беспрепятственно прошла на территорию Племени и покинула ее.

– А при чем тут твой отец? – поинтересовалась Мари.

– Он наш Жрец Солнца… глава Племени, – объяснил Ник.

Зора первая прервала тишину:

– Я сделаю это. Пойду с тобой и исцелю твоего кузена. Ты хотел обменять жизнь на жизнь. Ты только что спас мою. А я в ответ спасу жизнь твоего кузена.

– Она сможет? – спросил Ник Мари.

– Возможно, но она не пойдет. Иду я.

– Мари, нет! Ты лучше всего подходишь на роль Лунной Жрицы. Ты не можешь идти, – всполошилась Зора.

Мари подошла к Зоре.

– Ты тоже подходишь на роль Лунной Жрицы. Если со мной что-то случится, у тебя есть мамины дневники. Эта нора станет твоей. Позаботься о Дженне. Обучи Даниту. Сходи к Мукомолам и Рыболовам и приведи наших женщин обратно домой. Стань такой, какой, как верила Леда, ты можешь стать.

Зора смахнула слезы.

– Я буду такой, какой, как ты веришь, я могу быть.

– Я приведу ее обратно в целости и сохранности. Обещаю, – заверил Ник.

Зора притянула Мари к себе и крепко обняла, сказав Нику через ее плечо.

– Уж постарайся, потому что, если ты ее не приведешь, мы сами за нею придем.

Мари с Ником отправились после того, как Зора наскоро собрала остатки тушеного мяса и хлеба. Она всю дорогу сетовала, что они уйдут, не попробовав уже наполовину готовую индейку, но Мари согласилась с Ником: симптомы, о которых он рассказал, даже по Лединым дневникам, предупреждали, что болезнь прогрессирует и, если не принять мер, приведет к смерти.

Когда они покинули нору, началось долгое жаркое путешествие к Племени; Мари подумала о «решительных мерах», на которые ей придется пойти, а потом о том, что, согласно заметкам матери, никакой гарантии, что этого запущенного больного можно исцелить, нет.

– Тебя что-то тревожит? – спросил Ник.

– Думаю о твоем кузене, – призналась Мари. – Ник, ты же понимаешь, что он может оказаться слишком плох, и у меня не выйдет его исцелить?

– Увидев его прошлой ночью, я об этом сразу подумал. Поэтому и отправился сразу, хоть и знал, что для моей раны это может печально закончиться, – сказал Ник. – Мари, может ли парша вернуться?

– В маминых журналах ничего такого нет. Она не записывала, как лечить Псобратьев, но ты тут же среагировал на лечение. Думаю, все в порядке, Ник.

– Приятно слышать, – выдохнул Ник.

– И ты знаешь, где я живу. Если раны начнут тебя беспокоить, приходи в нору – я их осмотрю.

– А это еще приятнее, – улыбнулся Ник. – А мне обязательно изнывать от боли, чтобы с тобой повидаться?

– А зачем еще тебе со мной видаться?

– Потому что ты мне нравишься! И Ригель тоже. И теперь, когда Зоре не хочется меня убить, она мне тоже нравится.

– Не знаю, сможем ли мы дружить, – медленно проговорила Мари, удивившись, как тяжело оказалось его отвергнуть.

– А я думал, мы уже дружим.

– Ну да. Но это не значит, что мы можем продолжать видеться. Ник, моего отца убили из-за отношений с Землеступкой. Я не хочу, чтобы это случилось с тобой, – сказала она.

– Тогда мир был совсем другим, – заметил Ник.

Мари посмотрела ему в глаза.

– Тебе придется доказать это мне, когда мы доберемся до твоего Племени.

С тропинки перед ними скакнула белка, и Ригель, залившись счастливым взволнованным лаем, припустил за ней.

– Ты уверен, что мне не надо отослать его обратно в нору? Зора называет его животинкой, но, могу поспорить, тайно любит. По крайней мере, там он будет в безопасности, – сказала Мари, глядя, как забравшаяся на дерево белка цокает на ее щенка.

– Племя никогда не разлучит Псобрата с его собакой. Я же тебе говорил.

– Я всего наполовину Псобрат, – напомнила ему Мари.

– Нет, ты спутник Ригеля – выбор всей его жизни, – и это сильнее крови. Поверь, Мари. Я не дам вас в обиду.

Некоторое время они шли молча, пока любопытство Мари не взяло верх:

– Значит, твой отец – Глава Племени и Жрец?

– Жрец – или Жрица – всегда Глава. Еще есть Совет Старейшин, занимающийся делами Племени, поддерживающий законы и всякое такое. – Ник помолчал, а потом добавил: – Целителей вашего Клана называют Лунными Жрицами?