Александр Лондон - Дикие. Лунный Отряд

– Семь… восемь…

Кит подбежал к краю крыши. Заглянул вниз.

Головокружительная высота, а если упадешь, на скользкой стеклянно-металлической стене практически не за что уцепиться. Далеко внизу по тонким лентам мостовой катились Рычалки, сияя белыми огнями спереди и красными сзади. Завораживающее зрелище.

– Девять…

Кит перекинул тело через край и повис на передних лапах, задние болтались над пропастью. Подобная идея посетила не только его. Рядом висел бельчонок по имени Дэкс, держась за крышу всего одной лапой. Вторую он протянул Киту.

– Привет, как дела? – непринужденно поинтересовался бельчонок. Белки совершенно не боятся высоты.

Кит держался за карниз обеими передними лапами.

– Нормально, – ответил он, мечтая, чтоб голос звучал не так пискляво.

– А с виду нервничаешь, – заметил Дэкс. – Боишься?

Кит кивнул.

Бельчонок развернулся всем телом, по-прежнему вися всего на одной лапе.

– Не бойся. Ветра же нету. – Как раз в этот миг леденящий порыв ветра взъерошил им шубки. – Ну, бойся, но чуть-чуть…

– ДЕСЯТЬ! – объявил сверху мистер Тиминсон. – А теперь я иду вас искать. Это прятки-загадки. Кого я найду, ответит на мой вопрос.

Они услышали хруст лисьих шагов по гравию крыши.

– Все вы по прибытии видели нашу печать. Это эмблема нашей школы и одновременно эмблема Лунного Отряда, с тех пор как луна была молода, а звезды росли на деревьях.

Донесся вскрик и шелест, когда лис вытащил хорька из укрытия в трубе.

– Что она означает? – спросил мистер Тиминсон.

– Она означает «Все одной лапы», – ответил хорек.

– Да! – подхватил лис. – Очень хорошо. А это, в свою очередь, что значит? Ты! – Снова вскрик – лис извлек из укрытия церковного мышонка по имени Маттео. – Все одной лапы?

Кит чуть выглянул из-за карниза. Мышонок встал рядом с хорьком, а лис продолжал поиски, друг за другом ставя в ряд лягушонка, сестричек Лини и еще двух церковных мышат.

– Это означает, что мы все одинаковы, – ответил мышонок. – Как бы велики или малы мы ни были, как бы ни были мохнаты или, гм, – он глянул на лягушку, – не мохнаты… мы одинаковые.

– Одинаковые? Как бы малы ни были? – Лис улыбнулся. – Очень по-мышиному сказано, спасибо. – А затем гаркнул так громко, что у всех церковных мышей капюшоны с голов свалились. – Но ничего подобного!

Он обернулся и взглянул прямо на Кита, который как можно быстрее спрятался обратно.

– Ну, молодец, Кит, – прошептал Дэкс. – Теперь он нас точно заметил.

Кит прислушался, его чуткие уши уловили медленные шаги лиса к краю. Он подходил все ближе к Китову укрытию, как вдруг раздался чих. Крысиный.

Лис замер. Шаги захрустели в другую сторону.

Кит выглянул снова и как раз заметил, как Эйни соскользнула с вращающегося вентилятора и встала, покачиваясь, голова у нее явно кружилась от пара.

– Пожалуй, хватит с меня пряток, – заявила она, и Кит мог поклясться, что она ему подмигнула. – Все равно я знаю ответ, – добавила крыска.

– Очень хорошо, – уселся перед ней мистер Тиминсон. – Так что же означает «Все одной лапы»?

– Это эмблема на крыше, – ответила Эйни.

Учитель кивнул.

– И у вас на значке, – добавила крыска.

Лис снова кивнул. Эйни словно тянула время.

– Вы хотите, чтобы я объясняла вам смысл эмблемы на вашем значке?

– Да, хочу.

Эйни вздохнула прямо учителю в глаза, затем выковыряла что-то из-зубов кончиком хвоста. Она вела себя… как там это слово? За-ли-хват-ски. Залихватски. Как всегда, Эйни держалась непрошибаемо залихватски.

– Можно взглянуть поближе?

Лис поднял лапу, чтобы снять значок с лацкана, и обнаружил, что его там нет. Он оглядел сюртук, затем снова поднял взгляд – Эйни, безупречно держа равновесие, вертела значок на кончике коготка. Металл гудел при вращении.

Ученики ахнули. Никто не видел, чтобы она протягивала лапки к сюртуку мистера Тиминсона, но она ухитрилась снять значок у него на глазах. Она была лучшим карманником в Вывихнутом переулке, но Кит и представить не мог, что у нее хватит пороху обворовать учителя.

– Не волнуйтесь, он у меня, – продолжала Эйни. Затем устроила целое представление из разглядывания значка, пока учитель молча таращился на нее.

– «Все одной лапы» означает, что как раз наши различия, подобно всем этим разным лапам на маленьком значке, и делают нас особенными. Все наши различия делают мир таким, каков он есть. Мы не должны быть одинаковыми. Мы должны быть наилучшим вариантом себя, на какой способны. Например, мне полагается быть самой пронырливой. – Она повертела значок в ладошке, заставила его исчезнуть, а затем снова появиться уже в другой ладошке. Потом подбросила в воздух в сторону мистера Тиминсона.

Все, затаив дыхание, ждали, как поведет себя учитель. Вместо того чтобы рассердиться, лис, к изумлению Кита, улыбнулся. Во дает этот лис! Кит таких созданий сроду не видывал. Ему бы впору метать громы и молнии, а он смеется.

– Мне говорили, что ты шустрая, и, вижу, говорили правильно, – сказал Лис. – Но и ты не до конца права.

Эйни нахмурилась, а лис снова повернулся туда, где прятались Кит и Дэкс, параллельно пристегивая на место значок.

– Вы, двое, можете вылезать! Вас обнаружили.

– Блин, – выдохнул Дэкс и одним прыжком взлетел на крышу.

Киту пришлось подтягиваться и царапать когтями по стене, пока он наконец не перевалился неуклюже через край и не плюхнулся пузом на крышу. Никто никогда не говорил, что еноты грациозны.

– Дэкс, – обратился к бельчонку учитель, – что за черные лианы висят между людскими домами?

– Это… э-э-э… – Бельчонок явно понятия не имел, что это такое.

– Вы, белки, бегаете по ним каждый день, а ты не знаешь, что это? – Мистер Тиминсон покачал головой. – Они переносят сообщения для Людей. Сигналы, звуки, лай. Они проводят электрическое пламя. Что произойдет, если их перегрызть?

– Э-э…

– Поразительно, что ты до сих пор жив. – Лис снова покачал головой и знаком велел Дэксу встать в ряд учеников. – Нам нужно многому научиться, если ты собираешься стать самой лучшей белкой, какой можешь быть. Теперь ты, Кит.

Кит шагнул вперед.

– Перечисли мне пять свойств Азбана, Первого Енота.

– Быстролап он, и силен, и бесстрашен, и умен… э-э-э…

Лис склонил голову набок в терпеливом ожидании. В мозгу у Кита сделалось пусто. Он шарил в памяти. Какое же пятое свойство Азбана? Никак не вспомнить! Он чувствовал, как истаивает учительское терпение. Он тонул. Как он может жить в соответствии с легендами о Лунном Отряде, если даже на простой вопрос о собственном предке не имеет ответа? Губы у него начали дрожать, жгучий стыд прогнал из головы остатки мыслей.

И тут он увидел Эйни. Она указывала на себя собственным хвостом сверху вниз через голову. Что она пытается ему сказать? С чего бы подруге указывать на себя, пока он пытается ответить на вопрос учителя?